Читать онлайн «Египтяне. Великие строители пирамид». Страница 20

Возможно, что оба государства осознали тщетность войны друг с другом перед лицом общей угрозы. Никто из них не мог предположить, что стоит на пороге новой эры, которая полностью изменит облик культуры Средиземноморья и вызовет к жизни мир классического периода. Причиной великого переселения народов, по-видимому, был рост населения Балкан и регионов Черного моря, вытеснявших уроженцев островов и Средиземноморья, которые жили там до греков. Вскоре после 1400 года до н. э. Минойская империя Крита была завоевана ахейцами с материка, и практичные искатели приключений из морских народов смогли достичь побережья Африки и заключить союз с местными племенами берберов. Беспокойство добавляла растущая засушливость региона, и поколения египтян в течение следующего столетия вынуждены были отбивать попытки коалиции ливийцев и приморских народов занять богатые земли Западной Дельты. В правление Сети I набеги отражали без особого труда, но при его внуке угроза стала более масштабной, захватчиков удалось изгнать только после ожесточенной борьбы. Эта доставшаяся с трудом победа дала Египту почти полстолетия мира, нарушаемого только рейдами ливийцев, но в течение этого периода боевой дух державы подрывали династические споры, последовавшие за долгим правлением Рамсеса II. Несмотря на это, Рамсес III стал первым великим фараоном Двадцатой династии; ему пришлось ценой огромного кровопролития отразить два вторжения из Ливии, поддерживаемые филистимлянами, приходившими со своими семьями, скотом и всем домашним скарбом. Даже два катастрофических поражения не отучили этих жадных до земли людей от мечты поселиться в Египте, и партии иммигрантов просачивались через границы, нанимаясь в египетскую армию и формируя влиятельную военную касту. Их потомки стали такими могущественными, что вмешивались в политику страны и сформировали две собственные династии.

Исчезновение угрозы со стороны Ливии позволило Рамсесу III собрать все свои резервы для отражения массового вторжения с земли и моря на восточной границе. Великое переселение приморских народов уже затронуло Сирию, в то время как хетты в Анатолии боролись с фригийскими захватчиками. Египетские наземные силы встретили нового врага в Финикии и отбросили его назад, но ненадолго; вскоре после окончания правления Рамсеса III филистимляне завладели прибрежными районами Палестины. Вторгшийся флот был отрезан в одном из устьев Нила и в первом крупном морском сражении, о котором мы знаем, почти полностью уничтожен. В границах Египта эти оборонительные войны имели успех, но что касается буферных владений в Азии, то преемникам Рамсеса III пришлось их оставить. Заплатив некоторую цену, Египет сохранил свою целостность. Он избег проникновения новой крови и новых идей, которые омолодили народы Ханаана и создали отважные финикийские города-государства. Он же продолжал существовать анахронизмом бронзового века в мире, который постепенно уходил дальше.

Цивилизация Нового царства выглядит самой развитой в египетской истории и самой близкой нам благодаря обилию сохранившегося материала. Его великие фараоны больше чем просто имена; у нас есть многое из того, что принадлежало им: их скипетры, оружие, колесницы, украшения, даже коробки с красками и игрушки. Можно даже взглянуть в сморщенные лица, некогда державшие мир в страхе. Голоса этого мира многочисленны и разнообразны: у нас есть размеренные строфы времен Тутмоса III и Мернептаха, похожие на псалмы напевы гимнов Эхнатона и самое близкое к эпосу произведение, написанное египетским поэтом в честь победы Рамсеса II в битве при Кадеше. Существуют веселые поэмы, посвященные возведению на трон фараонов и прекрасным городам, которые они построили; лирические песни для лютни, описывающие страдания разлученных возлюбленных или их радость от возможности быть вместе в неком восточном раю. На росписи из гробницы, хранящейся в Британском музее, изображены певцы и танцоры на пиршестве и слова вечной весенней песни:

«Бог земли поместил свою красоту в каждую плоть. Создатель сделал это двумя руками, исцеляющими, как и его сердце. Каналы снова наполнены водой, и страна наводнена его любовью».

Более саркастическую нотку вносят аллегории наподобие «Ослепления Правды Ложью» и «Спора между Телом и Головой», сборники, восхваляющие профессию писца, или «Литературный спор», в котором высказываются претензии одного ученого мужа и описано учение его соперника.

Войны за освобождение и борьба с завоевателями вызвали к жизни множество популярных романтических историй. Кроме того, были созданы автобиографии, книги пословиц и максим в традиции «учений» более раннего периода; отчеты о различных событиях, гороскопы, толкования сновидений; поврежденный, к сожалению, перечень фараонов; множество юридических документов на папирусе: завещаний, брачных договоров, интересные бумаги государственной комиссии, расследовавшей дворцовый заговор, который привел к гибели Рамсеса III. Возможно, к той же категории следует отнести «Приключения Венамона» — рассказ о несчастьях, постигших служителя Амона, который отправился в Ливан на закате Нового царства для закупки кедра на постройку барки бога. По красочности описания персонажа и силе повествования это произведение не имеет себе равных в литературе доклассического периода.

До нас дошло большое количество художественных материалов, от колоссальных гранитных и кварцевых статуй до мелких предметов роскоши из слоновой кости и золота. Появились новые материалы. По-видимому, при дворе фараона теперь содержали фабрики по производству сосудов из великолепного многоцветного стекла; мастера достигли совершенства в изготовлении имитаций полудрагоценных камней для бижутерии и инкрустации мебели. Важной частью архитектурных украшений (в особенности во времена Рамессидов) были мелкие детали из фаянса различных цветов. Искусство золотых дел мастеров вряд ли достигало высокого уровня придворных ювелиров Двенадцатой династии, но зато в этот период изобрели способ красить золото в тона от розового до малинового. Изготовление гобеленов, ткацкое дело и вышивание внесли новый вклад в создание роскошной одежды; правда, сохранившиеся экземпляры находятся в очень плохом состоянии. Богатый клад из гробницы Тутанхамона дал нам потрясающие образцы дворцового искусства того периода в его высшем проявлении и познакомил с умением ремесленников, чей вкус иногда склонялся к безудержной роскоши в стиле рококо.

Все это сохранилось благодаря тому, что основатели Нового царства происходили из Фив, сделали город своей основной столицей, щедро складывали свое богатство к ногам бога Амона и здесь же находили успокоение после смерти. Традицию использовать для погребения вырубленные в скалах Западных Фив склепы заложил Аменхотеп I и продолжили его последователи, следующие четыре столетия строившие себе усыпальницы в Долине царей. Другие места впоследствии использовали для погребений некоторых цариц и их детей. Придворным чиновникам даровали право погребения в ближних холмах согласно старой традиции. Раскрашенные стены их усыпальниц рисуют нам картины жизни в период правления Восемнадцатой династии: прием фараонами послов с подарками из Ливии, Сирии, Палестины; процедуру формального возведения на трон; военные сцены и охоту; процессию, идущую к гробнице, и последующие ритуалы. Позднее темы рисунков отходят от языческого наслаждения жизнью и ее радостями, появляется больше изображений погребальных сцен и магических мистерий; возможно, это изменение украшений гробниц фараонов вызвано изменением общего настроения в стране. В связи с таким оживлением деятельности близлежащая деревушка превратилась в город, который теперь называется Дейр-эль-Медина. В нем поколениями жили работники некрополей; из развалин этого поселения появилась большая часть фиванских изделий, ныне хранящаяся в наших музеях. Хорошую сохранность артефактов Нового царства практически целиком следует отнести на счет сухого климата Фив.

Фараоны Восемнадцатой династии согласно устоявшейся традиции имели резиденцию на севере, а также вблизи Мемфиса. По-настоящему украшение Фив началось с приходом к власти царицы Хатшепсут, узурпировавшей власть по причине отсутствия прямых наследников по мужской линии и заставившей «две земли работать на нее, согнув спину». Особенно она была привержена культу Амона, чей оракул подтвердил ее притязания на трон; царица выстроила ему прекрасный храм в Дейр-эль-Бахри. Ее архитектор и фаворит Сененмут, безусловно, находился под влиянием близлежащего храма Ментухотепа I, но разработал более совершенный архитектурный проект строения, которое даже в развалинах остается одним из наиболее примечательных древнеегипетских зданий. Архитекторы и скульпторы, обученные на новейших проектах царицы Хатшепсут, жили и при ее преемнике Тутмосе III, долгое и богатое (благодаря военным успехам) правление которого ознаменовалось оживленным строительством. Высшая точка этого развития была достигнута при Аменхотепе III, посвятившем большую часть своего правления, длившегося почти сорок лет, искусному поддержанию мира. Его постройки в Фивах даже в нынешнем виде впечатляют, а некогда они были украшены золотом и серебром; кроме того, мы можем прочесть о «многочисленных статуях фараона из гранита, кварца и другого красивого и дорогого камня, воздвигнутых в качестве вечных памятников и сияющих в глазах людей подобно утреннему солнцу». Он украсил храм Мут приблизительно шестьюстами статуями львиноголовой богини Сехмет — эти статуи, которые затем присваивали себе более поздние фараоны, можно найти практически в любой крупной коллекции египетских древностей. При нем появляются гигантские хранилища статуй, из которых самими знаменательными являются, пожалуй, два парных колосса, до сих пор высящихся над Фиванской равниной перед исчезнувшим порталом его погребального храма, разрушенного Мернептахом. Статуя Мемнона была известна в классический период тем, что «пела» на рассвете до тех пор, пока в правление Септимия Севера толчок землетрясения не заставил ее замолчать. Храм Аменхотепа III все еще стоит, как и другие великие монументы того времени.