Читать онлайн «Утрата и возмездие». Страница 11

Перед учением намечалось показать командному составу боевую технику (танки Т-26, Т-38, бронеавтомобили, артиллерию, стрелковое оружие, средства связи). Подготовку показа техники осуществлял командир 22-й танковой дивизии.

20 июня на имя командующего была получена из округа телеграмма, подтверждающая срок проведения учения. В ней указывалось: «Учение 42-й стрелковой дивизии провести на одном из участков фронта второй полосы долговременной обороны укрепленного района. Для увязки вопросов организации учения 21.6.41 г. выезжают представители Народного комиссариата обороны. 20.6.41 г. Климовских».

Вечером 21 июня командующий войсками округа отложил, но не отменил учения. Выделенные на учение войска и подготовленная для показа техника остались в ночь на 22 июня на артиллерийском полигоне. Командиры, вызванные на учения, почти все возвратились в свои части.

Между тем обстановка настоятельно диктовала необходимость осуществления срочных мер по приведению войск, государственных, партийных, общественных и других организаций в готовность на случай быстрого развертывания грозных событий. Командующим войсками 4-й армии и Западного Особого военного округа, так же как и Генеральному штабу, было известно, что против наших войск, находившихся в Западной Белоруссии, сосредоточено 45–47 немецких дивизий. Эти данные почти полностью соответствовали действительному количеству войск и немецкой группе армий «Центр» (51 дивизия). Более того, не осталось незамеченным занятие в последние ночи этими германскими войсками исходного положения для наступления.

Большое влияние на формирование директив и приказов командования оказало знаменитое сообщение ТАСС от 14 июня 1941 года. Многим стало казаться, что есть какие-то неизвестные им обстоятельства, которые дают право правительству СССР и Генеральному штабу РККА оставаться спокойными. Во многих частях, дислоцированных в Брестской крепости, красноармейцы в первой половине июня спали одетыми, а в последние дни перед войной получили разрешение эту «напрасную бдительность» прекратить.

Несмотря на достаточное количество данных о скором нападении немецких армий, указания народного комиссара обороны о том, что приведение войск в боевую готовность спровоцирует войну, даст повод нацистской Германии к нападению на Советский Союз, лишили командование всех степеней самостоятельности в принятии решений на приведение войск в боевую готовность. Поэтому до 24 часов 21 июня никаких мероприятий по приведению войск армии в боевую готовность не проводились. Аналогичная картина, видимо, была и по линии государственных органов.

Изо всех сил подчеркивалось, что войны просто быть не может. Был обычный предвыходной день. Вечером 21 июня в Брестской крепости под оркестр проводился развод караулов, который с наблюдательного пункта видел командующий 2-й танковой группой вермахта генерал-полковник Г. Гудериан, в наших подразделениях и частях демонстрировали фильмы «Веселые ребята» и «Валерий Чкалов», а командующий 4-й армией А. А. Коробков вместе со своим начальником штаба Л. М. Сандаловым смотрел привезенную минской труппой оперетту «Цыганский барон». Член Военного совета и начальник политотдела армии уехали в Брест на концерт московских артистов.

Командование 28-го стрелкового корпуса находилось в Бресте. Многие командиры частей и подразделений 6-й и 42-й стрелковых дивизий по случаю субботнего дня приехали в Брест к своим семьям. На окружном артиллерийском полигоне юго-западнее Барановичей утром 22 июня намечалось открытие сбора десяти формируемых артиллерийских полков РГК и других артиллерийских частей округа.

Все это свидетельствовало о том, что ни командование округа, ни командование армии, ни командиры соединений и частей не ожидали 22 июня нападения германских войск.

В 24 часа командующий и начальник штаба армии, а несколько позднее и остальные генералы и офицеры армейского управления были вызваны по приказанию начальника штаба округа в штаб армии. Никаких конкретных распоряжений штаб округа не давал, кроме как «всем быть наготове».

Командующий армией генерал-майор А. А. Коробков под свою ответственность приказал разослать во все соединения и отдельные части опечатанные «красные пакеты» с инструкциями о порядке действий по боевой тревоге, разработанными по плану прикрытия РП-4. Эти пакеты хранились в штабе армии и не вручались командирам соединений потому, что не было еще утверждено округом решение командующего армией. Однако командиры соединений знали содержание документов в пакетах, так как являлись участниками их составления.

Примерно в 2 часа ночи 22 июня прекратилась проводная связь штаба армии с округом и войсками. Связь удалось восстановить только в 3 часа 30 минут. Порыв проводов обнаружили наши связисты в Запрудах и Жабинке.

После восстановления связи командующий армией получил переданное открытым текстом по телеграфу (БОДО) приказание командующего войсками Западного Особого военного округа о приведении войск в боевую готовность. Одновременно указывалось в первую очередь бесшумно вывести из Брестской крепости «дачками» 42-ю стрелковую дивизию и привести в боевую готовность 14-й механизированный корпус; авиацию разрешалось перебазировать на полевые аэродромы.

До 3 часов 45 минут командующий армией сам лично по телефону отдал два приказания: начальнику штаба 42-й стрелковой дивизии поднять дивизию по тревоге и выдвигать ее из крепости в район сбора; командиру 14-го механизированного корпуса привести корпус в боевую готовность.

В 4 часа 15 минут — 4 часа 20 минут начальник штаба 42-й стрелковой дивизии доложил, что противник начал артиллерийский обстрел Бреста. В эти самые минуты заканчивался прием из штаба округа следующего приказания:

«Командующему армией.

Передаю приказ Народного комиссара обороны для немедленного исполнения:

1. В течение 22–23.6.41 г. возможно внезапное нападение немцев на фронтах Ленинградского, Прибалтийского Особого, Западного Особого, Киевского Особого и Одесского военных округов. Нападение немцев может начаться с провокационных действий.

2. Задача наших войск — не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения.

Одновременно войскам Ленинградского, Прибалтийского Особого, Западного Особого, Киевского Особого и Одесского военных округов быть в полной боевой готовности встретить внезапный удар немцев или их союзников.

3. Приказываю:

а) в течение ночи на 22.6.41 г. скрытно занять огневые точки укрепленных районов на государственной границе;

б) перед рассветом 22.6.41 г. рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, в том числе и войсковую, тщательно ее замаскировав;

в) все части привести в боевую готовность без дополнительного подъема приписного состава. Подготовить все мероприятия по затемнению городов и объектов.

Никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить»[4].

Приняв приказ, командующий армией одновременно доложил командующему войсками округа об артиллерийском налете на Брест. Тут же был отдан краткий боевой приказ № 01 войскам 4-й армии о приведении их в боевую готовность.

Командующий армией лично передал приказ по телефону коменданту 62-го укрепленного района и начальникам штабов 42-й и 6-й стрелковых дивизий. Командирам 14-го механизированного корпуса и 10-й смешанной авиационной дивизии, прибывшим в штаб армии по вызову, этот приказ был вручен лично. Командирам 28-го стрелкового корпуса, 49-й и 75-й стрелковых дивизий приказ был послан с нарочными.

Но приказы и распоряжения о приведении войск в боевую готовность опоздали. Война уже началась, застав войска 4-й армии врасплох.

В 4 часа, когда только забрезжил рассвет, со стороны германских войск внезапно был открыт артиллерийский огонь. Враг сосредоточил огонь по войсковым соединениям и частям, расположенным вблизи границы, по пунктам, где находились работавшие в укрепленном районе стрелковые и саперные батальоны, по подразделениям, сосредоточенным на артиллерийском полигоне для показа техники, а также по заставам и постам пограничников.

Наиболее интенсивный артиллерийский огонь велся по военным городкам в Бресте и особенно по Брестской крепости, которая была буквально покрыта разрывами артиллерийских снарядов и мин. Командир 45-й немецкой пехотной дивизии 12-го армейского корпуса, которая выполняла задачу овладения крепостью, докладывал своему командованию, что план артиллерийского огня был рассчитан на ошеломление. Наиболее сильный артиллерийский и минометный огонь велся по цитадели крепости. Кроме дивизионной артиллерии 45-й пехотной дивизии вермахта для артиллерийской подготовки противник привлек девять легких и три тяжелые батареи, батарею артиллерии большой мощности и дивизион мортир. Кроме того, командующий 12-м армейским корпусом сосредоточил по крепости огонь двух дивизионов мортир 34-й и 31-й пехотных дивизий[5].