Читать онлайн «Академик корабельной науки». Страница 24

Алексей Николаевич всегда был сторонником сближения науки и техники. Поэтому не случайно именно ему правительство поручает подготовку вопроса об организации кафедр прикладных наук в системе институтов Академии наук. Обосновывая необходимость и ценность прикладных наук, Крылов говорит:

«Люди зачастую затрачивают на решение задач, представляющих не более как остроумное математическое упражнение, много времени и умственного напряжения, которые с большей пользой могли бы быть приложены к вопросам, имеющим связь с техникой».

Алексей Николаевич приветствует мероприятия советского правительства, направленные на приближение деятельности Академии наук к нуждам народного хозяйства.

«Расширение деятельности Академии наук является весьма естественным и может лишь служить к пользе дела и к развитию науки и техники. Первая будет черпать во второй жизненные запросы, вторая — применять к жизни результаты, достигнутые первой».

На одном из первых заседаний Академии после революции Алексей Николаевич поднимает давно наболевший у него вопрос — об издании трудов классиков математики.

Да, теперь настало время!

«Революционное правительство не жалеет никаких средств на нужды просвещения», — пишет Крылов. Широкие массы получат возможность пользоваться замечательными творениями.

Академия наук принимает предложение Крылова.

Алексей Николаевич по-прежнему работает в Морской академии. Он участвует в составлении новых учебных планов и программ. В 1919 году Крылова избирают начальником Морской академии. Под руководством Алексея Николаевича в Академии быстро налаживается нормальная жизнь.

В это же время при Академии организуются курсы политических комиссаров флота. На курсы флот послал своих лучших сыновей, самоотверженно боровшихся в рядах революции. Все они вышли из простого народа. Это были бывшие боцманы, матросы, кочегары, которые призваны были теперь управлять флотом. Но им не хватало научных знаний.

Преподаватели, которые обучали комиссаров, не всегда могли с ними найти общий язык. Одни, не считаясь с далеко не достаточной подготовкой слушателей, засыпали их сложными формулами; другие, наоборот, говорили обо всем вокруг да около и ничего не давали по существу.

Алексей Николаевич должен был прочесть комиссарам курс теории корабля.

Придя в первый раз в аудиторию, он спокойно и деловито спросил:

— Кто из вас знает математику?

В ответ — молчание.

— Кто из вас имеет высшее образование? — задал Крылов другой вопрос.

Опять никакого ответа.

— Кто из вас имеет среднее образование?

И этот вопрос остался без ответа.

— Первый раз в жизни попадаю в положение, когда приходится читать теорию корабля лицам, не знающим математики, — сказал Алексей Николаевич. — Подумаю, как быть с вами. Приходите в следующий раз. Все устроится.

И действительно, все устроилось. Крылов стал читать лекции по теории корабля простым, понятным для слушателей языком. Он рассказал комиссарам о том, что изучает теория корабля и почему ее необходимо знать каждому моряку.

Алексей Николаевич не применял сложных математических вычислений, рассказывая лишь существо вопроса. И к каждому положению теории он приводил яркие примеры из морской жизни. После занятий в аудитории Крылов часто отправлялся со слушателями в Опытовый бассейн, где на моделях судов показывал правильность теоретических выводов.

Будущие комиссары с большим вниманием и интересом слушали лекции Крылова. Они видели, с какой неподдельной серьезностью относится всемирно известный ученый к порученному ему делу, как он прилагает все свое умение и опыт к тому, чтобы доступно изложить сложные вопросы и возбудить в слушателях тягу к знаниям. Из лекций Крылова они хорошо усвоили основные положения по теории корабля, а главное — поняли, что знания необходимы им для того, чтобы успешно разбираться в вопросах жизни флота. Многие из комиссаров стали настойчиво учиться и впоследствии смогли поступить в Морскую академию.

Лекции Крылова комиссарам флота позднее были изданы отдельной брошюрой под названием: «Основные сведения по теории корабля».

Научная деятельность Алексея Николаевича Крылова всегда отличалась своим многообразием. Он не замыкался только в кругу корабельного дела, а занимался решением различных задач и в других областях науки и техники. Патриот своей Родины, он особенно много работал над теми вопросами, которые способствовали укреплению могущества родной страны.

Еще во время русско-японской войны выяснилось, что русский флот обладает плохими артиллерийскими приборами. Крылов тогда же занялся конструированием новых приборов.

В 1904 году он создал более совершенный оптический дальномер, служащий для определения расстояния до цели. Однако, несмотря на то, что прибор этот был очень необходим для флота, он не был введен на кораблях: помешала рутина, враждебность чиновников, стоявших у власти, ко всему новому.

Примерно в то же время Алексей Николаевич изобрел оптический прицел своей конструкции, который значительно увеличивал меткость стрельбы. Оптический прицел Крылова употреблялся на кораблях Черноморского флота.

Крылов давно интересовался вопросом стрельбы во время качки. Качка сильно ухудшала меткость стрельбы. Нужно было придумать, как уничтожить влияние качки. В 1907 году Алексей Николаевич разработал способ стрельбы во время качки с применением изобретенных им приборов — специального кренометра и качающегося прицела, а затем сконструировал особый прибор — отмечатель, с помощью которого артиллеристы могли тренироваться в наводке орудий на цель при искусственно созданных условиях качки.

Прибор Крылова был введен во флот. Матросы, которые упражнялись с отмечателем, становились потом искуснейшими наводчиками на качающемся корабле. Так Крылов разрешил задачу стрельбы на качке, над которой безуспешно работали многие иностранные ученые.

Тогда же Крылов изобрел «упредитель» — прибор для корректирования стрельбы по движущейся цели.

Однако так же, как и дальномер, этот прибор не был использован во флоте, так как правительство не отпустило средств на его изготовление.

Сразу после революции Алексей Николаевич начинает активно работать в области артиллерии. Он пишет ряд научных работ. В одной из них он разрабатывает метод определения пути полета снаряда, что имело огромное значение для повышения точности стрельбы. Другая была написана по теории вращательного движения снаряда и имела также большое практическое значение, так как указывала пути увеличения устойчивости снаряда в полете. Затем Алексей Николаевич написал исследование по определению прочности орудийного ствола. Все эти работы получили всеобщее признание и имели большое значение для развития советской артиллерии. На наших заводах под руководством академика Крылова были изготовлены изобретенные им артиллерийские приборы, в том числе и те, которые Крылову не удалось построить в царское время.

Трудные годы переживало молодое советское государство. Империалистическая война, иностранная интервенция и гражданская война привели хозяйство страны к разрухе. Многие фабрики и заводы стояли. Не было оборудования, не было сырья. На железных дорогах не хватало паровозов и вагонов. Лаборатории и научно-исследовательские институты нуждались в приборах.

Советское правительство решило самое необходимое закупить в иностранных государствах.

В 1921 году Крылов, в числе других членов комиссии, посылается для этой цели за границу.

В Германии и Швеции советское правительство заказало тысячу семьсот паровозов. Часть из них уже была готова. Можно было начать отправку на Родину. Но как это сделать?

Казалось, совсем просто: поставить готовые паровозы на рельсы и отправить своим ходом домой. Но вся беда была в том, что за границей железнодорожная колея на 89 миллиметров уже русской. Следовательно, изготовленные для нас паровозы не могли пройти по заграничной железной дороге. И вот тут-то встал вопрос — как быть?

Разбирать паровозы, в таком виде везти их, потом снова собирать? Но ведь это будет стоить дорого, займет много времени и — самое главное — не всегда удастся собрать так, как это сделано на заводе.

Достать большие паромы и на них перевозить? Но таких паромов не оказалось. Да и в портах прибытия нужно возводить целые сооружения для их причала.

Крылов предложил совершенно новый и на первый взгляд кажущийся невероятным способ. Паровозы нужно перевозить на пароходах, так, как они есть, в собранном виде. Ему возражали. Сколько можно поместить паровозов на пароходе? Четыре-пять, не больше. Ведь будут мешать, переборки. Так сколько же надо иметь пароходов и сколько нужно сделать рейсов, чтобы перевезти все паровозы? И потом это небезопасно: при качке паровозы будут опрокидываться.