Читать онлайн «Кровавая дорога в Тунис». Страница 24

Немцам приходилось использовать любые меры для защиты самолетов, так как истребительное сопровождение могло прикрывать их лишь от Сицилии до берега Туниса. Пилотам должны были проявлять максимум летного искусства. Между Неаполем и Трапани транспортные самолеты эскадры N старались избежать встречи с истребителями союзников, летя на высоте всего 50 метров. Они держались вне пределов прямой видимости один от другого. Даже когда имелось истребительное сопровождение, это не решало всех проблем, так как истребителям приходилось приноравливаться к маленькой скорости транспортных самолетов. У Ju-52, например, эта скорость не превышала 190 км/час.

Использование Ju-52 и гигантских шестимоторных Ме-323 в одной группе было почти невозможно, так как последние в полном грузу на малой скорости были крайне неустойчивы в полете. Им не рекомендовалось снижать скорость ниже крейсерской, которая составляла 230 км/ час. При подходе к побережью Туниса строй группы оказывался полностью разваленным, а истребительное прикрытие чаще всего отсутствовало. Однако для Бухгольца это не было веским основанием, чтобы отозвать транспортные самолеты назад. Но даже если истребители имелись, их количество не превышало дюжины, что было слишком мало, чтобы прикрыть растянувшийся на много километров строй транспортной группы.

Результат был совершенно очевидным. Отвага, хладнокровие, решительность пилотов транспортной авиации не могли спасти положение. С ноября 1942 по апрель 1943 года они понесли ужасные потери, доставляя по 585 тонн грузов в день. В Тунис также было доставлено большое число солдат. Бухгольц писал: "Они выполняли свою задачу при сильнейшем вражеском противодействии и чисто символической помощи со стороны своих истребителей, сражаясь до конца".

Катастрофическое положение с доставкой снабжения накалило до предела отношения между партнерами по Оси. На совещании в Растенбурге 19 декабря 1942 года Гитлер согласился с Кавальеро и Чиано, что следует объединить верховное командование в Тунисе и Ливии и передать его Comando Supremo. Для этого Гитлеру пришлось отдать 5-ю Танковую армию фон Арнима под итальянский контроль. Однако, взбешенный неспособностью итальянцев обеспечить снабжение войск, фюрер не собирался позволять им командовать в действительности. Эта мера должна была ослабить трения между фон Арнимом и Роммелём. Никто из них не имел представления о планах другого. Во время длительной беседы с Гитлером и Герингом 11/12 января Кессельринг предложил поручить Роммелю командование группой армий, когда его войска отойдут в Тунис. Он надеялся, что такое повышение удовлетворит честолюбие фельдмаршала и улучшит его действия. Чтобы это решение выглядело политически приемлемым, войска должны были находиться под контролем Comando Supremo, хотя Кессельринг втайне надеялся, что в реальности все будет иначе. Но вторая итало-германская конференция завершилась внешне приемлемым компромиссом.

Трения начались в конце января, когда Муссолини назначил командующим только что сформированной итальянской 1-й Армией генерала Джованни Мессе. Кессельринг совсем не собирался уступать, и чтобы скрыть свои намерения, в том же месяце создал подразделение немецкого штаба внутри Comando Supremo, что привело к новым трениям между партнерами по Оси.

Если союзники объединили свою авиацию, то немцы и итальянцы действовали совершенно независимо, если не считать нескольких операций. После того как 24 января американские истребители-бомбардировщики выбили противника с последних авиабаз в Триполитании возле Зуары, почти 400 немецких и итальянских самолетов были вынуждены базироваться в Тунисе. Они находились под контролем Авиакорпуса "Тунис", или Comando Aeronautica Tunisia.

* * *

В последний день 1942 года Алан Брук телеграфировал Монтгомери, что из-за медленного продвижения союзников в Тунисе его войска могут свободно наступать к западу от Триполи. Это означало, что перед ним лежит дорога длиной 800 миль от порта Бенгази, который Роммель оставил 19 ноября, пока не начнет работать порт Триполи. Чтобы сохранить боеспособность, пехотной дивизии требуется 300 тонн грузов в день, а танковой дивизии - 400 тонн, причем половину этого количества составляет топливо. Еще больше осложняла положение 8-й Армии необходимость кормить голодающее население Триполи. "50000 вопящих женщин могут оказаться подходящей компанией, однако нам предстояло как-то решить эту проблему", - писал Монтгомери.

Монтгомери хотел, чтобы порт Бенгази начал работать на полную мощность к концу января, однако 3 января на гавань обрушился сильнейший шторм, который вызвал большие разрушения. Новые штормы стали причиной дальнейших задержек. X корпус генерал-лейтенанта Хоррокса застрял на месте, так как его транспорт круглыми сутками доставлял грузы для других частей из Тобрука в Бенгази и дальше на запад.

Перед тем как 15 января началась операция "Файритер", Монтгомери наверняка узнал о трудностях Роммеля с помощью системы "Ультра". Так как у противника осталось всего 36 немецких и 57 итальянских танков, а его грузовики часто по нескольку дней стояли без топлива, он не мог рассчитывать долго оборонять Триполитанию. Тем временем Муссолини бушевал, проклиная "спятившего Роммеля, который думает только об отступлении в Тунис". Кессельринг не понимал, почему Роммель не разбил 8-ю Армию, пока Монтгомери собирал силы на линии Буэрат. Благоприятная возможность была упущена. "Роммель прежних дней, которого я знал, этого не допустил бы".

Но "прежние дни" миновали безвозвратно, и Роммель был вынужден заниматься организацией отступления, которое могло оказаться опасным и даже роковым, так как у него на шее висели итальянские войска. Роммель не мог их бросить, хотя они не могли сыграть никакой роли в предстоящих битвах. В состав итальянских дивизий входили так называемые "ударные части" Тунисского батальона. Это были добровольцы с минимальной военной подготовкой, которых генерал Баньини считал большей опасностью для своих, чем для противника. Итальянская артиллерия была абсолютно небоеспособна, пока не попала под командование немцев, после чего оказалась неожиданно хорошей. Итальянскую пехоту тоже приходилось поддерживать, тогда в ней появлялось подобие железного стержня.

В начале января Роммель узнал, что Муссолини согласился отправить немоторизованные итальянские дивизии на линию Тархуна - Хомс, так как если англичане атакуют Буэрат, делать это будет уже поздно. Comando Supremo заверило Роммеля, что эта линия идеально подходит для обороны, потому что прикрыта горами высотой до 700 метров, которые противник не сможет обойти.

Поняв, что Муссолини совершенно не ориентируется в сложившейся ситуации, Роммель приказал Африканскому корпусу удерживать позицию Буэрат лишь до тех пор, пока англичане не сосредоточат достаточно сил, чтобы обойти обороняющихся. Ни при каких обстоятельствах немецкие войска не должны были попасть в окружение. Как только по радио будет передан сигнал "Красный ход", должно начаться отступление в направлении Седады.

Чтобы помешать союзникам захватить дефиле Габес, которое находилось на полпути между Триполи и Тунисом, он предложил отправить туда одну или две дивизии. Захват дефиле разделил бы армии Оси. С согласия Кессельринга 21-я танковая дивизия оставила свои танки и вооружение другим частям и 13 января начала отступление к границе Туниса, где должна была пройти переформирование. Выбор дивизии, по мысли Кессельринга, был продиктован напряженными отношениями между Роммелём и командиром дивизии генерал-майором Хансом-Георгом Гильдебрандтом.

Тем временем Монтгомери методично накапливал силы в районе Буэрата. Он собрал уже около 450 танков против ничтожных сил, имевшихся у Роммеля. Однако Монтгомери отказывался доверить французам что-либо серьезнее охраны аэродромов. Если не считать эту второстепенную обязанность, французы, по его мнению, были совершенно бесполезными. "Они только мешают нам. Одно из важнейших положений моей доктрины гласит: нельзя допускать неудачи. Если я берусь за что-либо, я должен завершить дело успешно. Я готовлю войска в той манере, в которой собираюсь использовать их в предстоящих боях. И я не тронусь с места, пока не буду полностью готов".

Наконец он был готов двинуться дальше с линии Буэрат. 23-я бронетанковая бригада находилась в центре, а справа двигалась 51-я дивизия гайлендеров. Танковая бригада должна была атаковать войска Роммеля и вынудить их отступать, прежде чем гайлендеры начнут движение по прибрежной дороге. Слева находились 7-я бронетанковая дивизия и 2-я новозеландская дивизия, которые подчинялись командиру XXX корпуса Оливеру Лиизу. Он должен был наступать, угрожая Роммелю окружением.

Наступлению 8-й Армии предшествовали многочисленные бомбардировки "Бостонов", "Балтиморов" и "Митчеллов" ВВС Пустыни, которых прикрывали истребители. Целью налетов были посадочные полосы и транспорт противника. Ночью "Бостоны" продолжали бомбить аэродромы, а "Веллингтоны" 205-й авиагруппы бомбили дороги с помощью "Альбакоров", пускавших осветительные ракеты.