Читать онлайн «Император Генрих II». Страница 27

Гарантировать заключенный мир призваны были новые родственные отношения: сын Болеслава, Мешко, и Рихеца, дочь пфальцграфа Эццо и его жены Матильды, заключили брак. Мешко и Рихеца стали в 1025 году первой королевской парой, возведенной на трон в Польше. Задуманная еще в 1000 году Оттоном III и Болеславом родственная связь осуществилась на деле. Хотя союз Мешко и Рихецы не стал счастливым, лишь их потомство сохранило гены династии Оттонов в эпоху Новой истории. Рихеца, всеми покинутая, умерла 21 марта 1063 года в королевской резиденции Заальфельд, полученной ее отцом в 1012 году от короля Генриха II.

После заключения мира в Мерзебурге Генрих в очередной раз вернулся на запад страны, чтобы начать наконец подготовку ко второму итальянскому походу. 21 сентября 1013 года он возвратился в Мерзебург. И уже оттуда, впервые вместе с женой, через Баварию и Швабию направил войска в Италию.

Управляя страной по принципу постоянного присутствия, правители рода Оттонов вынуждены были вести крайне напряженный образ жизни. Жизнь монархов являлась попросту кочевой: решения принимались исключительно на том месте, где происходило событие, действия предпринимались там, где того требовала повседневная практика. Тогда у Оттонов не было какой-либо более или менее постоянной резиденции. Выездное царствование уходило своими корнями к традициям царствования армии (победительницы), сохранившимся со времен великого переселения народов. Мощь армии была решающим фактором для возвышения короля. Консолидация германского рейха вела к изменению психологии представительства королевской власти в стране. Кроме того, число придворных его величества во времена Генриха II значительно выросло и составляло, по разным оценкам, от четырех до пяти тысяч персон. Уже Генриху II удалось привлечь представителей епископата к «servitium regis». Это означает, что он привлек епископов к управлению сбором налоговых податей на территориях, находившихся в прямом управлении короля. Эта практика привела к изменению статуса королевских резиденций и в конце концов к образованию своего рода центров императорской политики на местах. Практика выездного царствования закончилась только к концу эры правления Гогенштауфенов. К кочевой жизни королей относилось также простое представительствование, которому в X-XI веках приписывалась чуть ли не функция посланника Бога. Так как у народа было не слишком много возможностей лицезреть короля, последний время от времени должен был демонстрировать свое присутствие в том или ином месте. Визит короля являлся для простого народа событием, приносящим благо и счастье. Касание полы его плаща или возложение монаршей руки на голову коленопреклоненного подданного означало для последнего величайшее счастье, сулило королевскую защиту и присмотр, прилив здоровья и помощь во всех жизненных ситуациях – так считалось среди простых людей. Способность и сверхчеловеческие силы творить благодатные дела, якобы данная королю Богом, носила название «королевская благодать». Но сию способность правитель должен был постоянно доказывать, ведь именно она приносила победу в войне над врагом и указывала королю правильный путь при принятии судьбоносных решений.

Наряду со всеми остальными духовными качествами и подобающим званию образованием, которые должны были постоянно демонстрировать монаршие особы, для успешной деятельности на руководящем посту требовались выдающаяся физическая стать и спортивная выносливость. Как раз этим страдающий хроническими заболеваниями Генрих II и не обладал. Снова и снова монарх должен был менять свои планы и делать паузы в поездках, так как спорадические колики не давали ему возможности спокойно передвигаться по стране. Не каждый из приступов его болезни зафиксирован документально, но по количеству непредвиденных задержек на одном месте, возвращений с полпути в близлежащие резиденции можно судить об их частоте. Своеобразное, часто несправедливо оцениваемое несовершенство управления страной во времена Генриха II при ближайшем рассмотрении легко объясняется именно его хворями. Особенно это относится к военным действиям короля.

Если двор находился в путешествии, то королевский поезд насчитывал до тысячи человек (в военных походах – еще больше). Значительная часть – свита короля, прежде всего отборные воины: конные и пешие, а также персонал для обслуживания короля и его супруги, если она принимала участие в путешествии. Кроме того, выезжала придворная канцелярия с несколькими писарями. В канцелярии в основном работали монахи или клирики, владевшие искусством письма и речи, так как по закону все документы должны были готовиться на латинском языке. В эскорте короля непременно находилось несколько представителей духовенства для совершения разного рода церковных обрядов, необходимых в путешествии. Епископы, сопровождавшие короля, часто являлись очень способными военачальниками. Среди епископства на восточных границах, например, было очень много тех, кто лично водил воинов в походы против языческих племен славян. К свите короля относились также разного рода управленцы, камердинеры, стольники, гофмейстеры (маршалы), виночерпии. Причем, как представители знати, они имели собственный штат обслуги. Кроме того, в королевском поезде всегда присутствовали специалисты самых разных ремесел: портные, кузнецы, оружейники, шорники, плотники, лудильщики, егеря, сокольничие, курьеры, ломовые извозчики, а также псари.

Путешественники передвигались, как правило, на лошадях, однако королевский поезд имел в своем составе и повозки, куда грузили все необходимое в путешествии, палатки для сопровождающих и прочее имущество. Повозки тогда были одноосными, на двух больших шайбообразных деревянных колесах. Впрягали в них обычно волов. На оси монтировался простой, открытый сверху короб. Подобный экипаж не имел никаких рессор, и, естественно, путешествие на таком транспортном средстве ни какого удовольствия не доставляло. Зажиточные путешественники предпочитали в качестве транспортного средства лошадь.

Дороги находились в отвратительном состоянии (за исключением тех, что были проложены для передвижения войск еще во времена Римской империи) и пролегали по возвышенностям и холмам, огибая низины и водные преграды. Там, где возможно, отдельные участки пути преодолевали на лодках и кораблях по рекам. Эта часть путешествия, как правило, считалась самой приятной и удобной с точки зрения комфорта. Для ночлега двор предпочитал по возможности монастыри или епископские резиденции. Или добирался до ближайшего королевского дворца. Можно легко себе представить, какие дыры в продовольственных запасах того или иного монастыря оставляло даже непродолжительное пребывание двора. А уж если двор задерживался у них надолго!… В таких случаях сопровождавшие короля люди размещались в окрестных поселениях, чтобы облегчить бремя расходов принимающей стороны.

Подобная практика имела место и в королевских резиденциях, которые относились либо к персональным владениям монарха, либо являлись, как бы сказали сейчас, государственной имперской собственностью. Слово «пфальц» заимствовано из латинского языка и происходит от «палатинум» – так назывался дворец императора Августа, построенный по его приказу на Палатинском холме в Риме. Задолго до возникновения германского рейха франки строили «пфальц» – укрепления в таком стиле для защиты границ и усиления своей власти. Они копировали в общих чертах древнеримские образцы, носившие чисто военный характер. «Пфальцы» эпохи Каролингов уже не имели военно-оборонительного значения и со временем превратились в чисто королевские резиденции. Такие, как, например, Аахен, Ингельгейм или Франкфурт-на-Майне. Основной бум строительства дворцов приходится на период начала правления короля Генриха I. Вполне вероятным представляется предположение, будто Генрих I тем самым хотел создать систему независимого управления землями, которая предполагала подчинение только монарху. Однако его преемники опирались главным образом на сложившуюся систему церковного управления, из-за чего значение королевских резиденций резко упало.

Резиденция представляла собой автаркическую (независимую от ввоза) экономическую единицу. Она состояла из главной, или базовой, крепости с несколькими постройками для размещения монарха, большого представительного здания (дворца) для проведения собраний, совещаний и мероприятий исторического масштаба, а также дворцовой часовни и вспомогательных зданий. Во дворце на возвышении находилось место, где восседал сам монарх, облаченный в корону со всеми подобающими случаю символами и знаками королевской власти, когда участвовал в торжественной церемонии.