Читать онлайн «Морские были». Страница 18

- Еще немного терпения, друзья! Мы сделали главное - открыли северо-западные берега Америки! До нас никто из европейцев здесь не бывал. Мы - первые... Возвратимся на Камчатку и не только укажем, где простирается американский материк, но и представим карту большой береговой полосы Америки! Кто сможет тогда усомниться в нашем открытии?

Составление карты открытого и обследованного побережья Северной Америки стало для Чирикова смыслом всей жизни, средоточием всех помыслов и усилий. Первый в истории изображал он эту землю не как большой остров или группу островов, а с полной уверенностью, что это и есть американский материк...

И на обратном пути, несмотря на бедственное положение экипажа и корабля, ни разу не прошел Чириков торопливо или равнодушно мимо вновь открытых земель - он обязательно наносил их на карту, ставшую поистине неоценимым документом.

Возвращаясь на Камчатку, Чириков открыл несколько Алеутских островов, а на острове Адак, из группы Андреяновских, впервые увидел алеутов и обменялся с ними подарками. 21 сентября "Св. Павел" миновал самый западный остров Алеутской гряды - Атту. Чириков уверенно повел свой корабль к Петропавловской гавани...

В октябре 1741 года исхлестанный штормами "Св. Павел" прибыл на Камчатку.

Дороги Чирикова и Беринга неоднократно пересекались неподалеку от открытого Берингом острова Каяк, и вблизи Кадьяка, и у островов Алеутской гряды. Но "Св. Петр" много петлял в океане, уклоняясь то к югу, то к северу, то даже к юго-востоку. Беринг неуверенно вел свой корабль, и эта неуверенность занесла его на пустынные Командорские острова.

Восьмого декабря 1741 года отважный мореплаватель капитан-командор Витус Беринг скончался.

А Чириков вскоре снова отправился на исследование американских берегов. В 1742 году он побывал около Алеутских островов, но неблагоприятная погода заставила его повернуть обратно. На обратном пути мореплаватели заметили остров, названный ими именем Св. Иулиана. Они прошли всего лишь в семи километрах от острова, на котором ютились еще оставшиеся в живых спутники Беринга. Но Чириков об этом, разумеется, не знал.

1 июля Чириков возвратился на Камчатку.

Оставшиеся в живых члены команды Беринга продолжали бороться за существование.

Огромные лишения перенесли моряки во время зимовки на острове. Весной они решили разобрать пакетбот и построить новое небольшое судно. Но среди них не осталось ни одного плотника. Тогда один из участников плавания, простой сибирский казак Савва Стародубцев, взялся построить небольшое судно.

5 мая состоялась закладка судна. 9 августа его спустили на воду, и через три дня мореплаватели покинули негостеприимный остров, названный ими именем Беринга.

27 августа 1742 года небольшой корабль - гукор "Св. Петр" с оставшимися в живых членами команды Беринга бросил якорь в Авачинской бухте, там, откуда Беринг начал свое плавание.

Около двадцати лет своей жизни отдал Алексей Чириков изучению Сибири, Камчатки, Тихого океана, Аляски, Алеутских островов. Высокообразованный человек, он еще до первого плаванья правильно указал местонахождение Америки и безошибочно наметил пути к ней.

Во время подготовительных работ ко второй камчатской экспедиции он снова горячо отстаивал свой маршрут и решительно вел борьбу с "учеными" иноземцами, которые стремились лишь отвлечь экспедицию от поставленной перед ней цели и переправить своим разведкам карты русских географических открытий. В этой экспедиции Чириков с честью выполнил свои задачи.

Вот почему гениальный русский ученый М. В. Ломоносов говорил, что Чириков во второй камчатской экспедиции был главным.

Но царские сановники отнеслись к доблестному мореходу с тупым равнодушием. По окончании экспедиции Чирикова даже не вызвали в столицу. Больной туберкулезом, он проживал в глухом городе - Енисейске. В столице о нем почти забыли. Помнили только в дворянском банке, которому Алексей Ильич задолжал 4000 рублей.

Только в 1744 году Сенат принял решение вызвать Чирикова. Весной 1746 года измученный, постаревший Алексей Ильич кое-как добрался в Петербург. Здесь он был произведен в чин капитана-командора и назначен директором Морской академии, а вскоре переведен в контору Адмиралтейств-коллегий в Москву.

Это дало Чирикову возможность приступить к итоговой работе о своих путешествиях и об открытиях других русских моряков в северной части Тихого океана. Такой работой должна была явиться карта побережья Северной Америки, Аляски, Алеутских островов.

Алексей Ильич был больным, уже совершенно разбитым человеком. И все же он создал свою замечательную карту. Он надеялся, что Сенат, быть может, оценит его многолетний труд и поможет в расчетах с дворянским банком, - не для себя же, для дела родины получал он скромные дорожные суммы... Но это были бесплодные надежды.

В конце 1748 года отважный мореплаватель и ученый умер.

После смерти капитана-командора в Сенат поступила челобитная его детей. И сейчас, спустя более двухсот лет со дня смерти выдающегося путешественника, горько читать этот документ, в котором дети Чирикова просят не взыскивать с них "...за службу отца их, который в бытность свою в Камчатской экспедиции умре, имеющегося на них, просителях, по дворянскому банку долга 4000 рублей, которых они не только по бедности своей не в состоянии заплатить, но и дневной пищи почти не имеют".

Царское правительство не оценило деятельности великого мореплавателя.

Но народ не забыл о его подвиге. Трагический образ Витуса Беринга не заслоняет от поколений отважных дел Алексея Чирикова. И если сегодня, вспоминая о давнем походе двух русских кораблей к далеким берегам Северной Америки, мы говорим: "Экспедиция Чирикова и Беринга", то имя Чирикова мы произносим первым не только потому, что он первым вел свой корабль. Первенство Алексея Чирикова в великом открытии, в беззаветном служении родине, которой всецело была отдана его славная жизнь.

СЛУЖА НАУКЕ И ОТЕЧЕСТВУ

Он был сыном простого солдата Петровских времен. Именно потому, что происходил он не из дворянского рода и отец его не был отмечен титулами и чинами, здесь, в стенах Славяно-греко-латинской академии барчуки относились к нему свысока, пренебрежительно.

Однако в период, когда начинались экзамены, это отношение обычно резко изменялось.

Солдатский сын Степан Петрович Крашенинников был одним из лучших учеников Славяно-греко-латинской академии. Пытливый и жадный к знаниям, он неизменно оставался отзывчивым товарищем и безвозмездно помогал своим богатым и знатным соученикам, имевшим и гувернеров, и репетиторов.

Сам Крашенинников жил бедно. У него нередко нехватало даже на скромный обед. Но учился он страстно и горячо и неспроста заслужил высокий отзыв Ломоносова, который позднее отмечал его "способности и рвение к науке".

В 1732 году имя Степана Крашенинникова получило первую известность: как лучшего ученика его направили для дальнейшей учебы в Академию наук, незадолго перед тем учрежденную в Петербурге.

К этому времени первая экспедиция Беринга - Чирикова уже возвратилась из своего дальнего, сурового похода, и в Петербурге велось много споров о путешествии: одни считали его и удачным и смелым, другие называли бесплодным.

Споры велись и в Академии наук, и Крашенинников не только жадно прислушивался к отзывам ученых, но и сам участвовал в спорах. Он понимал, что великое задание Петра I - исследовать, соединяются ли Азия и Америка или между ними существует пролив, - Беринг, несмотря на огромные усилия, не смог выполнить. Берегов Америки капитан-командор не увидел, хотя и находился, очевидно, недалеко от них. И все же Крашенинников доказывал, что экспедиция дала огромные результаты, во многих отношениях обогатив отечественную науку.

- Завидую спутникам Беринга и Чирикова, - говорил он увлеченно. Почему не выпало мне счастье - быть среди них?.. Они видели так много нового на трудном, благородном своем пути!

А когда стало известно, что правительство разрешило вторую, еще более грандиозную экспедицию к берегам Северной Америки, - участие в этом походе стало для Крашенинникова заветной мечтой.

С жадностью слушал он рассказы бывалых людей, вернувшихся из первой экспедиции. Необъятные просторы Сибири, горы и пади Камчатки, суровая даль Чукотки, неизвестные берега Америки, - все это звало и влекло молодежь волнующей перспективой новых ценных открытий. Все было исполнено в далеких тех землях глубокого познавательного интереса, - и неизвестные племена, что населяли побережье студеных морей и Тихого океана, и мир растений, зверей, рыб и птиц, и камни, и руды, и "горелые сопки", полыхающие грозным пламенем извержений...

Однако мечтать ли ему, студенту, о славном таком походе? В "академической свите", как именовался отряд ученых при экспедиции Беринга Чирикова, называли фамилии знаменитостей: академик-историк Миллер, академик-естествоиспытатель Гмелин, академик-астроном Людвиг Делиль де ля Кройер... Солдатскому сыну, который только великим упорством и трудом проложил себе путь в Академию, мечта об участии в походе казалась слишком смелой и неосуществимой.