Читать онлайн «Нет блага на войне». Страница 31

Принимая во внимание кадровый состав УПА периода лета 1943 г. («костяком и основой повстанческой Украинской армии являются полицейские западных областей») и сформировавшиеся у «полицаев» за полтора года привычки и потребности, не приходится удивляться тому, что практическое исполнение приказа об этнической чистке Волыни сопровождалось массовыми «нарушениями националистической законности» и вышло далеко за рамки предписанного руководством ОУН «добровольного» изгнания поляков. Бесчисленные свидетельства очевидцев «волынской резни» сохранили такие подробности, какие не рискнут показать ни в одном фильме ужасов. В равной мере не желая ни превращать эту статью в пособие для начинающих садистов, ни встретить обвинение в попытке «давить на психику читателя», я приведу лишь рассказ В. Полищука о событиях, которые произошли с его близкими родственниками; рассказ весьма сдержанный и страшный именно заурядной обыденностью совершаемых преступлений:

«Влітку 1943 р. моя, по матері, тітка Анастасія Вітковська пішла з сусідкою-українкою вдень дорозташованого за три кілометри від м. Дубна села Тараканів. Розмовляли польською мовою (разговаривали по-польски), бо тітка, жінка неграмотна, родом з Люблінщини, не зуміла навчитися українськоїПіими вони, щоб поміняти дещо (обменять что-нибудь) на хліб, бо в тітки — шестеро дітей. Ніколи ні вона, ні дядько Антон Вітковський, теж людина зовсім неграмотна, не тільки не мішалися до будь-якої політики, але й не мали про неї жодної уяви (не имели о ней и малейшего понятия). І її, а також сусідку-українку вбили бандерівці тільки за те, що вони розмовляли по-польськи. Вбили по-звірськи, сокирами (топорами) й вкинули у придорожній рів (канаву)…

Моєї дружини батьки (родители моей жены) жили до війни на Поліссі; її батько — чех, а мати — полька. Коли на початку 1943р. почалися на південному (южном) Поліссі масові вбивства поляків — вся сім'я втікла в Кременеччину до батькових родичів, в село Угорськ. Одного разу знайомий українець повідомив жінчиного батька (сообщил отцу моей жены), що УПА готується знищити його родину (семью). Вони втекли (убежали) до Кременця. Хтось бачив розмову (кто-то видел разговор) того молодого українця з жінчиним батьком. Його, підозрюючи у «зраді», повісили посередині села й причепили на грудях напис: Так буде зо всіми зрадниками (изменниками). Повішеного не дозволили зняти протягом кількох (в течение нескольких) днів…»

Самым кровавым стал июль 1943 г. 11–13 июля бандеровские отрады «стихийно» атаковали порядка полутора сотен населенных пунктов, в которых жили поляки. По различным оценкам, за эти три дня погибло от 12 до 30 тыс. человек. Вот именно после таких событий и прошел 3-й Великий (Чрезвычайный) Сбор бандеровской ОУН, на котором были приняты столь ласкающие слух «демократической публики» резолюции про «свободу народов», равенство всех граждан Украины и прочие права зверски убиваемых человеков. Правды ради надо отметить, что даже среди членов бюро Центрального провіда (руководства) ОУН(б) возникли разнопгасия по вопросу об отношении к развязанной на Волыни резне, но в конечном итоге большинство (включая, в частности, Романа Шухевича) встало на сторону командующего УПА Клячкивского — главного организатора антипольской кампании.

«УПА борется против российско-большевистских и немецких захватчиков», — записано в резолюции 3-го Великого Сбора. Понять сокровенный смысл этой формулы я не в состоянии. Как можно одновременно бороться против тех и других? Нет, конечно, могучий слон одним ударом своей огромной ноги может прибить двух дерущихся мосек. Можно еще представить себе сумасшедшую моську («безумству храбрых поем мы песню»), которая решила атаковать сразу двух слонов. Но как муха (а в сравнении с военным потенциалом Германии и СССР несколько десятков тысяч вооруженных легким стрелковым оружием бойцов УПА были именно «мухой») может бороться одновременно с двумя дерущимися слонами?

Всякий удар по «красным» партизанам, несомненно, помогал немцам, закреплял их позиции на оккупированной территории. Каждый взорванный немецкий эшелон ослаблял боевую мощь вермахта и приближал день прихода Красной Армии на Западную Украину (может быть, именно поэтому ни одной диверсии на железных дорогах на счету УПА так и не обнаружено). Тем не менее, вопреки всякой логике, вооруженные столкновения между немцами и бойцами УПА имели место. Причем в немалом количестве (нынче в Украине даже издан сборник «100 победных боев УПА против немецких войск»). Правда, при близком знакомстве с подобными фактами вопросов становится еще больше. «19 серпня 1943 p. здійснено наступ нам. Камінь Каширський. В акції брали участь: курінь Назара-Криги, сотня Лисого та сотня Кубіка. Добре спланована акція розпочалась рано вранці і завершилася о 17 годині Протягом дня очищено від ворога усе місто. Втрати ворога: 120 вбитих (польські поліцаї та солдати вермахту). Втрати УПА: 2 ранених».

Вы что-то поняли? Я — нет. С раннего утра до пяти часов вечера шел бой, у противника 120 убитых, собственные потери — двое раненых? Уж не скрывается ли за этой победной реляцией заурядная история погрома? С утра до вечера, не спеша, «в охотку» резали поляков, убитых мужчин записали в «польские полицейские»; на свою беду, в местечке оказалось и несколько немецких солдат, которые попытались прекратить разбой, — вот и двое раненых среди нападавших появляются…

Или громкая история об уничтожении бойцами УПА ветерана гитлеровской партии, обергруппенфюрера СС (а это ни много ни мало генерал-полковник по «шкале» воинских званий!), начальника штаба CA Виктора Лютце. 2 мая 1943 года сей матерый нацист якобы лично возглавил танковую колонну, которая направилась на сражение с УПА, но была бесславно разбита вместе со своим командиром. Лютце действительно погиб именно в этот день. Вместе с ним, в той же автомобильной катастрофе, погибла его дочь Ирма; 8-летняя Фрида и ее бабушка Гизела были живыми доставлены в военный госпиталь города Потсдама, вот только происходило это за две тысячи верст от ближайшего отряда УПА… Все, как в молодости, учили: «догматизм, фанатизм, иллюзионизм». Вы еще не забыли, уважаемый читатель, с чего все начиналось?

Как бы то ни было, «странная война» УПА против немцев и советских партизан одновременно продолжалась недолго — с ранней весны до осени 1943 г. В отчете от 13 ноября 1943 г. глава «рейхскомиссариата Украина» Эрих Кох с удовлетворением констатирует, что вооруженные отряды националистов ведут бои с партизанами, не проявляя активности в отношении к немцам. И это неудивительно, принимая во внимание, что еще 27 октября 1943 г. сам «главный референт» СБ Мыкола Арсенич (псевдоним «Михайло») подписал приказ, в котором под страхом расстрела запрещались любые «самовольные» нападения на немцев.

В октябре — ноябре 1943 г. советские войска вышли к Днепру и форсировали его на широком фронте; в начале января 1944 г. части Красной Армии пересекли бывшую советско-польскую границу и заняли г. Сарны. Большая война пришла на Западную Украину. К середине апреля 1944 г. фронт проходил уже по линии Ковель, Броды, Тернополь, Черновцы. Затем наступила длительная «оперативная пауза», которая 13 июля 1944 г. сменилась трохотом канонады начавшейся Львовско-Сандомирской наступательной операции. К концу месяца практически вся Галичина-была в руках Красной Армии, немцы удерживали лишь район Дрогобыча в междуречье Днестра и Сана.

К тому времени бандеровские игры с «войной на два фронта» были окончательно прекращены. В январе-феврале 1944 г. начались первые встречи и переговоры — пока еще на уровне «полевых командиров», но уже 18 апреля 1944 г. сам Клячкивский (на тот момент — командующий УПА «Север») пишет письмо командующему армейской группой вермахта «Северная Украина», в котором предлагает сотрудничество и просит обеспечить действия отрядов УПА оружием и боєприпасами. В начале июня 1944 г. во Львове проходят вполне официальные переговоры между представителем Центрального провіда ОУН(б) Иваном Гриньохом («Герасимовским») — бывшим капеланом батальона «Нахтигаль», одним из организаторов «провозглашения независимости» 30 июня 1941 г., и представителями командования вермахта и абвера.

Стороны согласовали план дальнейших действий, в соответствии с которым ОУН должна была обеспечивать немцев разведывательной информацией и вести широкомасштабную диверсионную работу в тылу наступающей Красной Армии, немцы же брали на себя обязательство передать бандеровцам большое количество стрелкового оружия, боеприпасов, средств радиосвязи, медикаментов. Как указывают современные украинские историки, в 1944 г. немцы передали УПА около 10 тысяч станковых и ручных пулеметов, 26 тысяч автоматов, 72 тысячи винтовок, 22 тысячи пистолетов, 100 тысяч ручных гранат, 300 полевых радиостанций.

Одновременно с этим бандеровцы попытались было «прощупать почву» для сближения с западными союзниками. Для этого, уступая традициям и нормам презренной англо-саксонской демократии, надо было изобразить некий «представительный орган», не связанный явным образом с Бандерой, ОУН и прежним многолетним сотрудничеством с Германией. 11–15 июля 1944 г. в Карпатах, в лесу близ Самбора, собралось 20^ человек, которые объявили себя Украинским Главным освободительным советом. Был даже назначен «президент», которым стал формально не связанный с ОУН Кирилл Осьмак. Р. Шухевич, все более активно отодвигавший Лебедя с «первых ролей», занял пост главы Генерального секретариата УГВР. Впрочем, все эти усилия оказались вполне бесплодными — после всего произошедшего, после соучастия украинских националистов в геноциде евреев и прямо организованной ими резне поляков ни о каком политическом союзе, ни о каком признании Западом бандеровских «правительств» и «парламентов» не могло уже быть и речи.