Читать онлайн «Германская подводная война 1914–1918 гг.». Страница 80

Гибель последней уничтоженной подводной лодки флотилии Северного моря была несравненно более героической, нежели судьба многих лодок, погибших до нее[213]. UB-116 (Эмсман) вышла с командой офицеров-добровольцев в отважной попытке проникнуть в Скапа Флоу и потопить там британский флагманский корабль. Отчаянная попытка была плохо направлена, так как Гранд-Флит в это время находился в Фирт-ов-Форте. 28 октября подводная лодка была обнаружена на экране, соединенном с электроуказателями внешнего заграждения обороны у Хокса (Ноха). Когда она оказалась над самым полем обсервационных мин, замкнули ток. Кстати, это был единственный раз за всю войну, когда подводная лодка была уничтожена с береговой минной станции.

Этим последним эпизодом завершился весь цикл. Как в 1914 г., германские подводные лодки начали операции попыткой отыскать Гранд-Флит на его якорной стоянке военного времени, так они и закончили их в 1918 г. В этой последней попытке они преследовали достойную цель, как и в начале войны; но между началом и концом как далеко они зашли по пути бесчестья и сколько подлостей они совершили!

Германские линейные корабли получили приказ 28 октября выйти в последнюю отчаянную операцию, но команды отказались идти на верную, по их мнению, смерть. Шпис, назначенный командиром U-135 (но не участвовавший на ней ни в одном боевом походе), в драматических выражениях описывает разложение Флота Открытого моря[214]. Внезапно вызванный Михельсеном (командующим подводными лодками), Шпис узнал от него, что команды линейных кораблей: «Остфрисланд» (Ostfriesland) и «Тюринген»[215] (Thüringen), стоявших на рейде Шиллиг, взбунтовались. Он получил приказание вывести туда U-135 и затем действовать согласно приказаниям командования флотом. Что таилось за этими распоряжениями, можно было легко понять: большая подводная лодка должна была атаковать и потопить оба мятежных линейных корабля, если это будет приказано. На всякий случай Шпис счел полезным попросить письменного приказания. Поэтому он отправился на флагманский корабль — блокшив «Кайзер Вильгельм II» — и обратился со своей просьбой к адм. Трота. Начальник штаба не счел целесообразным давать какие бы то ни было письменные распоряжения. Что написано пером, того не вырубить топором. Написанное черным по белому могло оказаться в высшей степени неудобным и компрометирующим, если бы восставшие взяли верх.

От Трота Шпис пошел к Хипперу, но даже от самого главнокомандующего не смог получить ясных инструкций или приказаний; Хиппер просто сделал несколько неопределенных замечаний и официальным поклоном дал понять, что прием окончен. Тогда Шпис вернулся на U-135 и объявил офицерам свои поразительные новости и полученные распоряжения. Он сообщил, что они должны добиться беспрекословного повиновения от своих людей, хотя бы с угрозой револьвером.

U-135 отконвоировала на рейд Шиллиг 2 небольших парохода с вооруженными абордажными партиями. Первым мятежным кораблем, с которым пришлось иметь дело, был «Тюринген». Солдаты под командой лейтенанта Гримма из Морского штаба выгнали мятежников на бак и заперли люки. На сдачу было дано 5 минут. По истечении пятой минуты всем прочим кораблям, команды которых не принимали участия в восстании, было приказано отойти на некоторое расстояние. U-135 была изготовлена к бою и отошла на позицию для атаки. Затем подошел миноносец с поднятым сигналом, указывавшим, что он откроет артиллерийский огонь по непокорным морякам. Исполнение сигнала было задержано.

Вскоре после этого бунтовщики с Тюрингена сдались.

Другой восставший корабль, «Остфрисланд», вдруг угрожающе навел все бортовые орудия на U-135 на дистанции в 450 м. Это была последняя попытка сопротивления. Гримм и его солдаты поднялись на линейный корабль и завладели им. Вышедшие из повиновения моряки были спешно переведены на абордажные пароходы (boarding steamers) и увезены на берег под вооруженной охраной. Таким образом закончился мятеж 31 октября.

Конец, хотя отсроченный, был тем не менее близок. Адм. Крафт повел свою линейную эскадру в Киль; восстание вспыхнуло снова и с большей силой. Тлеющее недовольство разгорелось в большой пожар, который сжег не только Флот Открытого моря, но и германскую монархию. Коммодор Михельсен поднял свой брейд-вымпел на U-135 и вышел на Гельголанд, чтобы собрать там все еще верные старому режиму силы, в состав которых входило около 50 подводных лодок, миноносцы и патрульные суда. Принужденный мятежным гарнизоном искать более безопасной якорной стоянки, он ушел в Листер Тийф на шлезвигском побережье только для того, чтобы найти эту часть Германской империи объятой гражданской войной. На крейсере «Грауденц» (Graudenz) был созван офицерский совет. Час за часом один план за другим обсуждался и отвергался. Вильгельмсхафен, Куксхафен и Киль — три главных военных порта — были в руках революционеров. Гельголанд, Боркум и Сильт больше не были безопасны. Корабли Михельсена были лишены какого бы то ни было надежного убежища. В конце концов после многочасовых дебатов было принято горькое, унизительное, но неизбежное решение — отвести корабли обратно в порт и сдать их «солдатским советам»[216].

Михельсен, подняв свой брейд-вымпел на Грауденце, прошел вдоль линии и в последний раз принял салют от подводных лодок императорского флота.

5 ноября союзники заявили, что они готовы обсуждать условия мира, и 11 ноября в 11 часов враждебные действия прекратились на всех фронтах.

Подводное оружие сломалось в руках Германии; вместо быстрой и решительной победы оно принесло гибель и катастрофу. Оно побудило Америку вступить в вооруженный конфликт на стороне противников Германии, между тем как были периоды, когда ловкими маневрами Берлин имел шансы привлечь великую западную республику на свою сторону. Своим проявлением безумия, своей непредусмотрительностью, своим пренебрежением к почти неизбежным последствиям Германия обеспечила свое поражение. Подводные лодки были тем оружием, которое косвенным образом было причиной ее гибели. Оно восстановило против нее весь цивилизованный мир; обещанная Германии победа посредством подводных лодок не была достигнута. Обманутая надежда подорвала моральное состояние гражданского населения центральных держав. На плодородной почве разочарования и утомления войной теоретики коммунизма посеяли свое семя. Из мятежа Флота Открытого моря 28 октября распространились побеги восстания, пока не задавили здоровые элементы германской нации и не задушили прусскую, баварскую и саксонскую монархии.

Для подводных лодок наступил конец полный и позорный. Лучшие корабли Флота Открытого моря должны были быть переданы союзникам для интернирования, пока не будет вынесено окончательное решение относительно их судьбы. Но не такой была участь подводных корсаров. Для них — горе побежденным. Для них безоговорочно потребовали безусловной и полной сдачи. Почему немцы не затопили подводные лодки в своих портах, как они впоследствии затопили Флот Открытого моря в Скапа Флоу? Ответ на этот вопрос таков: немедленно после перемирия обсуждались планы затопления всех подводных лодок, когда из-за Северного моря пришло по радио ошеломляющее предупреждение, что если все подводные лодки не будут переданы, то союзники навсегда оккупируют Гельголанд.

Это был окончательный, сокрушающий удар.

Морские условия перемирия 11 ноября содержали следующий пункт:

«Сдать в портах, указанных союзниками и Соединенными Штатами, все подводные лодки, существующие в настоящее время (включая подводные крейсера и минные заградители) с полным вооружением и оборудованием. С тех, которые не могут выйти в море, должно быть снято вооружение и оборудование, и они должны остаться под наблюдением союзников и Соединенных Штатов. Подводные лодки, готовые к походу, должны быть изготовлены к выходу из германских портов немедленно по получении радиотелеграфного распоряжения выйти в порт сдачи; остальные следуют насколько возможно скорее. Условия этого параграфа должны быть выполнены не позднее 14 суток по подписании перемирия».

Портом сдачи был назначен Гарвич. Утром 20 ноября, когда рассеялась предрассветная мгла, показались длинные, низко сидящие, зловещие силуэты 20 германских подводных лодок, шедших в плен под конвоем гарвичских кораблей. В 20 милях от порта на лодки высадились британские команды и приняли их от немцев, а при проходе ими ворот над германским флагом был поднят английский военный флаг. Эта унизительная сцена повторилась на следующий день. Было прислано еще 20 лодок, но прибыло только 19, так как двадцатая лодка, U-97, затонула по пути. Вели их команды, которым платили за каждый поход. Германские командиры не приняли участия в позоре сдачи. 22-го Гарвичскому отряду было передано еще 20 лодок; 3 дня спустя Северное море пересекла большая партия в 28 единиц, а 27-го, когда германскими командами было передано еще 27 лодок, общее число сданных подводных лодок достигло 114. 8 прибыло 1 декабря; дальнейшие группы передавались по мере того, как лодки могли быть изготовлены для перехода или неоконченные приведены в состояние, пригодное для плавания. В течение февраля 1919 г. еще 6 лодок — UB-89, UC-40, UC-71, UC-91, U-16 и знаменитая U-21 — затонули на пути в Гарвич. 8 старых лодок — U-1, U-2[217], U-4, U-17, UB-2, UB-5, UB-9 и UB-11 — были разобраны в Германии по непригодности к выполнению последнего перехода морем.