Читать онлайн «Братство «Колокола». Секретное оружие СС». Страница 42

Реальный же интерес представляют физические концепции, исследовавшиеся немцами — в данном случае аспекты квантовой механики и когерентности, — на которые указывают замечания Агостона и Коршинга, разделенные десятилетиями и независимые друг от друга. Как говорится в книге «Черное солнце Третьего рейха», нацистская идеология, отвергнув «еврейскую» релятивистскую физику, обратилась к собственной, «чисто арийской» и в равной степени успешной теории квантовой механики, в качестве концептуальной базы для осуществления своих проектов. Очень скоро мы вернемся к этому чрезвычайно важному понятию когерентности. А пока рассмотрим вторую странную цитату и заглянем в другую область физики, которую, возможно, изучали эсэсовцы.

2. Свидетельства из материалов Фарм-Холла о разработанном немцами фотохимическом процессе разделения и обогащения изотопов

Как говорится в книге «Черное солнце Третьего рейха», когда интернированные немецкие ученые узнали об атомной бомбардировке Хиросимы, они удивились, что союзникам удалось «сделать это столь скоро», и их дискуссия, что вполне естественно, быстро свелась к вопросу о разделении и обогащении изотопов урана-235. В ходе краткого обмена мнениями между Карлом Вирцем и Отто Ханом, первооткрывателем ядерного расщепления, Хан высказался в том смысле, что союзники могли изготовить урановую атомную бомбу только с помощью этих процессов, на что Вирц откликнулся: «У них это тоже есть»[308], из чего можно сделать вывод, что методы разделения изотопов были известны немцам во время войны.

Но как я отмечал, затем последовал короткий, но чрезвычайно интересный разговор между Ханом, Вайцзекером, Хартеком, Вирцем и Дибнером:

ХАН: «Я считаю, что произвести тонну урана-235 с помощью разделения изотопов абсолютно невозможно».

ВАЙЦЗЕКЕР: «Что вы делаете с этими центрифугами?»

ХАРТЕК: «Чистый «235» с помощью центрифуги получить нельзя».

ВИРЦ: «Конечно, нет».

ХАН: «Да, но они могли сделать это с помощью спектрографов массы. У Эвальда есть какой-то патент».

ДИБНЕР: «Существует также фотохимический процесс[309]»

Как указывается в книге «Черное солнце Третьего рейха», ученые вполне могли разыграть фарс перед своими британскими тюремщиками, а британцы вполне могли продолжить этот фарс, рассекретив материалы.

Что я под этим подразумеваю? Весьма примечателен момент рассекречивания, и в предыдущей книге я рассматриваю только несколько возможных причин выбора этого момента:

Обратите внимание, материалы рассекречены британцами после объединения Германии, а это, возможно, является косвенным указанием на то, что отпала необходимость в хранении этих секретов, поскольку появились другие источники информации, которая долгое время скрывалась: нацисты либо опасно приблизились к созданию атомной бомбы, либо создали ее раньше союзников.

Чтобы понять, что за фарс могли разыграть интернированные немецкие ученые и британские власти, необходимо рассмотреть важный вопрос, о котором я лишь вскользь упоминаю в нескольких местах книги «Черное солнце Третьего рейха». О каком «фотохимическом процессе» идет речь?

Второй раз этот таинственный «фотохимический процесс» появляется в материалах немного позже, в ходе короткой, но очень содержательной беседы между Хартеком и Вирцем.

XAPTEK: «Они могли сделать это, используя спектрографы массы в крупных масштабах или посредством фотохимического процесса».

ВИРЦ: «Ну, я бы сказал, посредством фотохимии или диффузии, обычной диффузии. Излучение происходит при определенной длине волны (говорят одновременно)»[310].

Я прокомментировал это следующим образом:

На этом этапе Бернстайн[311] снова отмечает: «неясно, что представляет собой этот фотохимический процесс»[312]. В любом случае, каков бы ни был этот процесс, упоминание Вирцем его и излучения при определенной длине волны, судя по всему, побудило вступить в беседу других ученых. Может быть, они намеренно старались заглушить его слова, чтобы потом их нельзя было разобрать на пленке? Мы никогда не узнаем, так ли это было на самом деле.

Но, возможно, мы все же знаем, что представляет собой этот таинственный фотохимический процесс обогащения изотопов.

И опять, ключом может послужить момент рассекречивания материалов Фарм-Холла: после объединения Германии. Но оно произошло также и после другого важного события — публикации результатов первых экспериментов по холодному ядерному синтезу Понса и Фляйшмана. Большинство исследователей не связывают холодный ядерный синтез с разделением и обогащением изотопов, но факт остается фактом: после этого посредством легко осуществляемых процессов, которые можно было бы назвать электролитическими или фотохимическими, в лабораториях по всему миру производились взаимные ядерные превращения элементов. Материалы для этих экспериментов легкодоступны, и проводить их можно в любой школьной лаборатории. Литературу по взаимным превращениям элементов с помощью холодного ядерного синтеза можно легко найти в Интернете[313].

Если немцы действительно подразумевали под «фотохимическим процессом» это или нечто подобное этому, тогда содержание материалов Фарм-Холла носит поистине революционный характер, ибо они означают, что у нас имеется второе, совершенно иное свидетельство того, что немцы изучали феномен квантовой когерентности среды различными систематическими методами[314]. Выбор момента рассекречивания материалов Фарм-Холла имеет значение в двух аспектах — оно произошло: (1) после объединения Германии и (2) после публикации результатов экспериментов с холодным синтезом.

Два упоминания интернированными немецкими учеными о фотохимическом процессе в 1945 году имеют чрезвычайно важное значение, ибо если они действительно разработали и проводили подобные эксперименты — и руководители нацистской Германии стимулировали эти исследования во имя обретения «энергетической независимости», — и если они продвинулись дальше аппарата Понса и Фляйшмана и создали более сложную модель, которая осуществляла взаимное превращение элементов при комнатной температуре, как в японских экспериментах, то мы имеем второе, хотя и косвенное, свидетельство того, что эсэсовцы действительно претворяли в жизнь какие-то весьма прогрессивные физические концепции. И подобные эксперименты требовали очень мало, если требовали вообще, таких материалов и мощностей, каких немцы не имели в своем распоряжении во время войны.

В таком случае неудивительно, что, когда Вирц заговаривает об излучении при определенной длине волны, другие ученые начинают говорить все сразу, словно пытаясь заглушить его комментарии, чтобы их потом нельзя было разобрать в записи, — уловка, которая, если воспринимать редакторскую мистификацию Бернстайна, как некий индикатор — увенчалась полным успехом[315].

Что же нам делать на этом этапе?

Во-первых, у нас имеются указания из одного и того же источника на два различных феномена — лазеры и «фотохимический процесс» взаимного ядерного превращения элементов, — включая квантовую когерентность на определенном уровне. Во-вторых, в случае с упоминанием искусственных рубинов, которые могли использоваться в лазерах, мы имеем дальнейшее подтверждение из независимого источника, от Агостона, который говорил о лазерах до публикации материалов Фарм-Холла с беглым замечанием Коршинга по поводу искусственных рубинов. И, наконец, рассекречивание и публикация материалов Фарм-Холла сами по себе имеют важное значение с точки зрения выбранного для этого момента времени — после объединения Германии и первой публикации Понсом и Фляйшманом лабораторных данных по холодному ядерному синтезу.

3. Назад, к Розуэллу и документам «Маджестик-12»: еще одно странное подтверждение возможности того, что нацисты знали о холодном ядерном синтезе

В книге «Черное солнце Третьего рейха» я предпринял попытку подвергнуть анализу документы Купера-Кантвила «Маджестик-12», содержащие техническое описание потерпевшего крушение якобы внеземного летательного аппарата (аппаратов), с целью определить, подтверждают ли технические данные вывод о том, что этот аппарат имел внеземное происхождение. Я пришел к заключению, что хотя описанные технологии и экзотичны, они недостаточно необычны для такого вывода. Один из найденных и описанных объектов представлял собой круглую пластиковую трубку диаметром примерно 2,5 сантиметра, через центр которой проходила медная трубка. Внутри трубки находился жидкий раствор, который называется в документе «водой». На этом этапе, как я отмечаю в книге «Черное солнце Третьего рейха», к осмотру летательного аппарата были привлечены нацистские ученые-ракетчики, занимавшиеся проектом «Скрепка». Среди этих ученых были фон Браун и фон Карман, которые не сумели идентифицировать аппарат как нацистское «оружие возмездия». Тем не менее они предположили, что «его движущая сила обеспечивалась посредством радикального решения — за счет разницы зарядов. Этот факт говорит о том, что, хотя они могли и не суметь идентифицировать его, у них, по крайней мере, могли возникнуть серьезные подозрения».