Читать онлайн «Империя смерти». Страница 22

Напомним, что армия являлась важной опорой Гитлера во время борьбы за власть: она действовала заодно с фюрером и в период расправы со штурмовиками в 1934 г., а также оказала неоценимую услугу Гитлеру в сложный период, связанный с перевооружением рейха, введением всеобщей воинской повинности и форсированной милитаризацией Германии.

Эти услуги были вполне оценены Гитлером. После событий 30 июня 1934 г. наступил «медовый месяц» во взаимоотношениях фюрера с рейхсвером. В то время Гитлер еще нуждался в безусловной поддержке армейской верхушки — как для проведения чистки в рядах НСДАП, СА, СС, так и для осуществления широкой программы ремилитаризации. Поэтому «уступчивость» Гитлера по отношению к требованиям немецкой военной касты, казалось, не знала границ.

13 июля 1934 г., вскоре после ликвидации верхушки штурмовых отрядов, нацистский фюрер выступил в рейхстаге с речью, в которой подтвердил, что армия остается «единственной вооруженной силой» в государстве. Несколько позже, в речи в Гамбурге, он воздал хвалу германской военщине, заявив, что «армия всегда с честью отстаивала интересы Германии». Гитлер напомнил также, что после смерти Гинденбурга, став главнокомандующим вооруженными силами рейха, он «поручил военному министру заниматься всеми делами, касающимися вооруженных сил».

Генералы ответили на эти слова заверениями в готовности «напрячь все силы для достижения общей цели», то есть для восстановления военной мощи Германии. Началась эра неслыханно быстрой ремилитаризации, которой руководили самые крупные армейские чины: Фрич и Бек, Бломберг и Рейхенау. Правда, во взаимоотношениях между Гитлером и руководством армией существовало одно «недоразумение» — «недоразумение», мы бы сказали, чисто формального характера. Генералитет требовал, чтобы убитые в ходе чистки 30 июня 1934 г. генералы Шлейхер и фон Бредов были бы официально реабилитированы. Но это означало косвенное осуждение действий СС. Поэтому Гитлер колебался. В конце концов был все же найден «компромисс». Гитлер объявил на широком совещании руководителей армии, что убийство Шлейхера и фон Бредова — досадное «недоразумение», но вместе с тем отказался признать это публично. В печати не появилось ни слова о «реабилитации» Шлейхера и фон Бредова. Генералы были вполне удовлетворены этим «компромиссом». Они удвоили свою энергию в целях возрождения военной мощи Германии. В течение двух лет после захвата власти Гитлером был построен внушительный военно-морской флот и созданы предпосылки для организации мощных военно-воздушных сил. И наконец, 16 марта 1935 г. Гитлер официально объявил о восстановлении воинской повинности и о создании крупных вооруженных сил рейха вместо куцего рейхсвера веймарских времен.

21 мая последовал «закон о вооруженных силах», предусматривавший реорганизацию армейского руководства. Бломберг, носивший титул министра обороны, стал называться военным министром Германии. Одновременно с этим он был назначен командующим вооруженными силами (в подчинении у президента, то есть у Гитлера). Наряду с этим были учреждены должности командующих отдельных родов войск: сухопутных сил (генерал фон Фрич), флота (адмирал Редер) и военно-воздушных сил (генерал-полковник Геринг). Каждый из командующих имел свой генеральный штаб. Общего генерального штаба не оказалось (структура высшего командования изменилась после создания Верховного главнокомандования вооруженными силами — ОКБ).

«В самом деле, — замечает по этому поводу английский исследователь истории германской армии Уиллер Беннет, — казалось, что армия достигла всего, чего хотела. Все обещания Гитлера, данные представителям армии, по крайней мере формально, были выполнены».

Формально, но отнюдь не в том виде, как это представляли себе тогдашние руководители вермахта.

В первую очередь это касалось заявления — армия будет «единственным представителем вооруженных сил Германии». Впоследствии было сделано одно важное изъятие, оказавшееся затем роковым для судеб многих генералов. Наряду с войсками, подчинявшимися командованию армии, были созданы части «особого назначения» (предшественники «ваффен СС»), подчинявшиеся непосредственно Гиммлеру и выполнявшие специальные задания руководства СС.

Гиммлер в разговоре с Гитлером указал, что армия во время расправы со штурмовиками хотя и поддержала фюрера, но непосредственного участия в акции по ликвидации «бунтовщиков» не принимала. «Раз армия не захотела выполнять операции подобного рода, — сразу же заявил Гиммлер фюреру, — необходимо создать еще какую-то другую вооруженную силу». Гиммлер успокаивающе добавил, что речь должна идти о «двух, максимум трех полках», которые поступят в распоряжение СС. Гитлер с этим согласился. Так родились войска «особого назначения службы безопасности», то есть СД (таково было их официальное наименование). На эти войска власть армейского командования не распространялась, и, таким образом, первое обещание Гитлера не учреждать военные формирования, стоящие как бы над армией и не подчиняющиеся армейскому командованию, превратилось в пустой звук.

Точно так же обстояло дело с обещанием «экстерриториальности» армии и запрещения органам безопасности вмешиваться в ее внутренние дела.

Первая «проба сил» между армейским командованием и СС состоялась в конце 1936 г. Тогда в здании, в котором помещался абвер, были обнаружены микрофоны службы СД. Оказалось, что Гиммлер имел возможность следить за всеми разговорами, которые велись в святая святых вермахта — в отделе военной разведки, которым руководил адмирал Канарис.

Разразился громкий скандал. Военный министр и командующий вооруженными силами Бломберг, а также командующий сухопутными силами Фрич поспешили доложить об этом «возмутительном случае» Гитлеру. Фюрер также притворился возмущенным. Он еще раз торжественно подтвердил право армии на экстерриториальность. Микрофоны службы СД удалили, но, естественно, фюрер был хорошо информирован о действиях Гиммлера. Протест генералов лишь ускорил решение Гитлера и его верного сатрапа Гиммлера нанести решающий удар по генералитету и по его мечтам о полной самостоятельности.

Материалы, опубликованные в связи с так называемым «делом Бломберга и Фрича», показывают, что средства, которыми пользовались Гиммлер и Гейдрих для компрометации верхушки вермахта, основывались на прямой фальсификации и подтасовках! И Гитлер в них никогда не поверил бы, если бы не захотел поверить.

Тем не менее до сих пор среди историков ФРГ идут споры о том, знал ли фюрер о грязной афере, жертвами которой стали военный министр Бломберг и командующий сухопутными силами Фрич. И до сих пор еще некоторые реакционные исследователи твердят, будто «разоблачения» двух военных руководителей, состряпанные в недрах аппарата СС, оказались для Гитлера неожиданностью. И это несмотря на то, что документы последнего десятилетия с абсолютной достоверностью показывают: речь идет о заранее спланированной акции, которая осуществлялась по сценарию, составленному в самых верхах. Легенда о «неведении» Гитлера относительно того, что затевается в центральном ведомстве СС и СД на Вильгельмштрассе и гестапо на Принц Альбрехтштрассе, полностью опровергается фактами. Эту легенду нельзя воспринять иначе как очередную попытку обелить нацистского фюрера.

Конечно, это не означает, что преступления самого германского генералитета можно списать со счета или что генералитет придерживался принципиально иной линии, нежели гитлеровское руководство. Речь идет о другом, а именно: фюрер утверждал свою тотальную власть над страной, включая армию.

Поводом к тому, что Гитлер дал «добро» на расправу с верхушкой генералитета, послужила позиция двух ведущих деятелей вермахта: военного министра и командующего сухопутными силами (а заодно и министра иностранных дел фон Нейрата, старого консерватора, не вступившего в нацистскую партию).

На сугубо секретном совещании военных и политических руководителей рейха 5 ноября 1938 г., то есть накануне развязывания второй мировой войны, эти три деятеля высказали сомнение в правильности наметок фюрера.

Фрич, Бломберг и фон Нейрат сочли, что с агрессией следует несколько повременить, не подвергая, впрочем, сомнению долговременных планов Гитлера. Однако даже подобного рода робких возражений было достаточно, чтобы начать операцию, которая привела к устранению «непокорных». И весьма характерно, что поводом для смещения военного министра и командующего сухопутной армией были избраны… моральные соображения.

С дьявольской изворотливостью аппарат Гиммлера сконструировал обвинение двух генералов в аморальности и в «оскорблении чести вермахта». Руководителем аферы Бломберг — Фрич был, видимо, Генрих Мюллер, глава гестапо. Однако непосредственными исполнителями «свержения» генералов стали не Мюллер, не Гейдрих и не Гиммлер, а мелкие и средние полицейские чиновники и лица, как будто вовсе не принадлежавшие к приближенным Гиммлера.