Читать онлайн «Боги войны. «Артиллеристы, Сталин дал приказ!»». Страница 86

В ночных боях для освещения поля боя успешно использовались зенитные прожекторы, которые были расположены на восточном берегу канала Шарвиз и в районе Цеце. Взаимодействуя с прожекторами, артиллерия успешно отразила четыре ночных атаки противника с участием танков в районе Шар Егреш. В одной из этих атак три вражеских танка, освещенные лучом прожектора, были уничтожены несколькими выстрелами артиллерии. При отражении ночных атак в районе Шимонторниа для освещения местности использовались ракеты и подручные средства.

С наступлением темноты 12 марта противник снова выбил подразделение, оборонявшееся в северной части Шимонторниа, а ночью форсировал канал Капош и переправил на его южный берег до двух рот пехоты. В ту же ночь до двух батальонов пехоты противника с 14 танками обошли противотанковый район с юга и вклинились в юго-западную часть города.

Во второй половине дня 13 марта, после того как 20 самолетов двукратно бомбардировали наши войска, до двух полков пехоты немцев с 25 танками атаковали подразделения 202-й стрелковой дивизии в направлении на Шар Егреш с запада и с севера. Подразделения дивизии упорно оборонялись, но атаки противника не прекращались, хотя над полем боя нависла ночная мгла. Чтобы обеспечить борьбу с танками, наша авиация через каждые 20–30 минут сбрасывала осветительные бомбы, а пехота и артиллерия поджигали заранее подготовленные костры и постройки. Однако стоявший в эту ночь густой туман сильно снижал эффект освещения, и стрельба нашей артиллерии по танкам была затруднена. Немцам в конце концов удалось ворваться в Шар Егреш, после чего части 202-й стрелковой дивизии по приказу командования отошли в район Цеце, взорвав мост через канал Шарвиз. Высвободившиеся части артиллерии, в частности 208-я самоходно-артиллерийская бригада, 407-й легкий, 117-й истребительно-противотанковый, 268-й гвардейский зенитный артиллерийские полки и 227-й отдельный зенитный артиллерийский дивизион, были выведены в резерв фронта.

В течение 14 и 15 марта противник пытался расширить свои плацдармы на южном берегу каналов Капош и Елуша. Чтобы укрепить оборону на этом участке, командующий фронтом приказал поднять шлюзы канала Елуша у озера Балатон. Повысившийся уровень воды в канале затруднил переброску войск противника на захваченные им плацдармы. Командование армии воспользовалось этим, чтобы укрепить оборону по южному берегу канала. Это был последний рубеж, которого немцы достигли на участке 26-й армии за время своего наступления с 6 по 15 марта.

Несколько слов стоит сказать о наступлении немцев южнее озера Балатон. В полосе обороны 57-й армии немцы наступали силами трех пехотных дивизий. Главный удар они наносили из района Надьбайом, Куташ, в полосе обороны 64-го стрелкового корпуса. Там немцам удалось продвинуться на 20–30 км.

К 16 марта противнику удалось продвинуться в полосах 61-й гвардейской стрелковой и 10-й гвардейской воздушно-десантной дивизий и к исходу 16 марта овладеть населенными пунктами Тотсентпаль, Уй и северо-западной частью Сенге. Для предотвращения дальнейшего продвижения противника командир корпуса ввел в бой 20-ю гвардейскую стрелковую дивизию на рубеже Ташка, Никла, Сенге, которая вместе с 32-й гвардейской механизированной бригадой отразила несколько настойчивых атак противника и закрепилась на указанном рубеже. Плотность нашей артиллерии на участке прорыва противника к этому времени достигла 48 орудий и минометов на 1 км фронта.

Встретив упорное сопротивление перед фронтом своих атак, противник 17 марта вновь изменил направление своего удара. Теперь его основные усилия были направлены из района Сенге, Марцали на юг. Вначале противнику удалось потеснить оборонявшиеся части 20-й гвардейской стрелковой дивизии, однако с помощью подходивших в этот район резервов он был остановлен. На этом кончилась последняя попытка немцев прорвать оборону 57-й армии.

Итак, наступление немцев в районе озера Балатон закончилось неудачей. Оно стало последним большим наступлением вермахта во Второй мировой войне.

По советским данным, с 6 по 14 марта 1945 г. было уничтожено или захвачено 958 танков и САУ. Цифра эта, безусловно, преувеличена, но данных германской стороны мне найти не удалось.

Также не удалось найти данных о потерях советской бронетехники в боях за Будапешт и у озера Балатон. Поэтому я приведу общие потери 2-го Украинского фронта за январь – май 1945 г.

Всего потеряно 1881 танк и САУ. Из них от боевых повреждений – 1663, от «технических неисправностей» – 158 и от прочих причин – 60.

Потери от боевых повреждений распределяются следующим образом: 1568 – от артогня, включая реактивные гранатометы; 36 – от мин и фугасов; 59 – от авиации (то есть 3,5 %). Из 1663 единиц боевых потерь безвозвратно потеряно 875 (52,5 %). Из общего числа боевых потерь сгорело 800 танков и САУ (48,2 %).

По 3-му Украинскому фронту найдены потери за март 1945 г., то есть в основном за Балатонскую операцию. Всего потеряно 831 танк и САУ. Из них от боевых повреждений – 727 машин, от «технических неисправностей» – 76 и от прочих причин – 29.

Потери от боевых повреждений свелись исключительно к артогню. Все 727 машин стали жертвами пушек и гранатометов. Из них 367 (50,4 %) отнесены к безвозвратным потерям. Из общего числа боевых потерь сгорела 351 машина (48,2 %).

По авторской оценке, советская сторона в Балатонской операции потеряла как минимум в два раза больше танков и САУ, чем немцы. При этом германские тяжелые танки и САУ использовались достаточно грамотно. Неудача наступления была связана с фланговыми ударами советских войск и отсутствием у немцев должной артиллерийской поддержки (особенно орудиями большой и особой мощности), а также с превосходством в воздухе советской авиации.

За 10 дней оборонительного сражения артиллерия 3-го Украинского фронта израсходовала около 691,7 тысячи снарядов и мин. Кроме того, за это же время было израсходовано более 23 тысяч мин полевой реактивной артиллерией и свыше 200 тысяч снарядов зенитной артиллерией. Таким образом, общий расход снарядов и мин составлял около 915 тысяч.

Среди орудий нарезной артиллерии наибольший расход боеприпасов имели 76-мм дивизионные пушки (26,5 %), которые несли на себе основную тяжесть борьбы с танками противника. В этой же связи нужно рассматривать значительный расход специальных боеприпасов – бронебойных, подкалиберных и кумулятивных снарядов, выпущенных за десять дней оборонительных боев более 67,5 тысячи штук, что составляет около 20 % общего расхода снарядов без мин.

Расход 100-мм снарядов оказался невелик – всего 1404 снаряда. 122-мм гаубицы выпустили 40 556 снарядов, 122-мм пушки – 5539, 152-мм гаубицы-пушки – 16 482 (то есть 2,3 %) и, наконец, 203-мм гаубицы Б-4 – всего 101 снаряд.

152-мм гаубицы в операциях в Венгрии не применялись.

После прорыва Красной Армии в исконно германские земли, то есть на территорию, веками принадлежавшую Пруссии, перед советским командованием возникла проблема германских городов-крепостей. Решить ее можно было двумя классическими путями: штурмом и блокадой. Англичане и американцы, столкнувшись в Северной Франции с аналогичной проблемой, как правило, блокировали немецкие гарнизоны в городах-крепостях и УРах, а сами шли вперед. Причем в большинстве случаев блокаду окруженных германских гарнизонов вели французские части. Для англичан и американцев блокада облегчалась тем, что германские гарнизоны находились на берегах Атлантики и Ла-Манша, где безраздельно господствовал союзный флот. Наконец, сами немецкие гарнизоны были малочисленны и неспособны наносить серьезные удары в тыл союзникам.

Совсем иная ситуация сложилась на Восточном фронте. В городах-крепостях были сосредоточены сильные группировки немцев. Через эти города проходили стратегические коммуникации, и обойти их было достаточно сложно и небезопасно. Поэтому советское командование в большинстве случаев принимало решение штурмовать города-крепости. Исключение составляли лишь прибрежные города-крепости, как, например, Либава, капитулировавшая в начале мая 1945 г.

В 1945 г. такие решения Ставки поддерживали как на фронте, так и в тылу, но с 1960-х гг. они стали подвергаться критике деятелей «либеральной интеллигенции», большинство которой не видело разницы между пушкой и гаубицей.

Крупные германские города в Восточной Пруссии построены примерно по одной схеме. Новый город вплотную примыкает к старому, отгорожен от него полосой бульваров. Дома как в центре, так и на окраинах каменные, многоэтажные, с плоскими крышами. Широкие прямые улицы пересекают большие площади. Планировка города (обычно радиально-кольцевая или прямоугольная) облегчала продольный обстрел улиц и устройство на них различных фортификационных сооружений.

Парки, скверы, сады у отдельных зданий внутри нового города благоприятствовали маскировке живой силы и техники оборонявшихся и представляли собой удобные районы огневых позиций артиллерии и минометов.