Читать онлайн «Пассионарная Россия». Страница 11

Монгольское нашествие нанесло тяжкий удар по художественной культуре Древней Руси. Культура была на подъеме, на взлете. Как птицу подбила древнерусскую культуру татарская стрела. Даже для Новгорода, избежавшего непосредственной встречи с иноземными полчищами, это было тяжелейшей травмой, ибо культура развивает не только на почве взаимовлияний разных видов искусств.

Можно было выжить на новгородском островке русскости, но сохранить, а тем более развить художественную традицию на острове крайне трудно…

Однако золотые перья жар-птицы русской культуры не были сожжены в пожарищах войн и нашествий. И уже к 90-м гг. XIII в., и особенно в первые десятилетия XIV в. начинается возрождение, русский Ренессанс. Не растеряв в годы татарского ига свои традиции, сокровища, духовность, Новгород начинает лидировать в этом процессе.

Мощный подъем русской культуры в конце XIV в., последовавший за Куликовской битвой, способствовал тому, что в русском искусстве XIV в. черты нового художественного движения проявляются с каждым новым десятилетием с новой силой.

Гораздо большей силой и свободой отличается и русская живопись этой эпохи – для нее становится характерной установка на эмоциональное раскрытие образа человека. Начинается это «очеловечивание» живописи с фрески, продолжается в станковой живописи – иконе.

Замечательный памятник этой эпохи – собор Снетогорского монастыря во Пскове с удивительными росписями, исполненными в 1313 г. У специалистов нет сомнений – они созданы были местными, псковскими мастерами. И вновь связь искусств увидели здесь исследователи: фрески «корреспондируются» с более поздними псковскими изображениями…

Но не порывались и связи с византийской традицией, с поисками мастеров европейского Возрождения.

Как считают исследователи культуры этой эпохи, эта связь просматривается в монументальных росписях церкви Успения на Волотовом поле. Памятник этот погиб в годы второй мировой войны, а с его гибелью прекратилась и дискуссия вокруг него. Споры были и по датировке росписей (1363? 1352? 80-е гг. XIV в.?), и вокруг авторства – то ли грек, то ли новгородец, русский? Однозначно соглашались – шедевр, да еще и перекликающийся динамикой построения композиции и отдельных фигур, глубоким эмоциональным напряжением, ролью архитектурного пейзажа с фресками и мозаиками Константинополя, Сербии, Болгарии, Греции, Грузии…

Необходимо сказать, что славянские связи в Древней Руси были развиты значительно сильнее, чем можно было бы предположить, не обращаясь к памятникам культуры. Так, погибшие в годы второй мировой войны фрески церкви Спаса на Ковалеве в Новгороде были исполнены в 1380 г. – еще одно свидетельство своеобразия развития художественной культуры эпохи – на средства некоего Афанасия Степановича и «подружки» (жены) его Марии, как сообщала об этом надпись над западным входом в храм. По мнению специалистов, росписи были созданы, скорее всего, сербскими мастерами. Балканские мастера, работавшие в Ковалевском храме, несли в своем искусстве традиции византийской живописи XIV в., однако, что весьма примечательно, уже усложненные и обогащенные, переосмысленные в русской художественной среде.

Так изучение памятников архитектуры и монументальной живописи Древней Руси подводит к сложным размышлениям о взаимосвязи культуры во времени и пространстве, о связи архитектуры, монументального и прикладного искусства. Каждому непредубежденному зрителю становится очевидно: у этой культуры были глубокие корни в народном многовековом творчестве, у нее была монолитная православная база, ей были свойственны широта и многообразие стилей и культурных связей. И она выстояла, продемонстрировала миру уникальное явление в истории мировой цивилизации.

Древняя Русь вела отсчет времени по лунным фазам, вставляя лишний месяц, чтобы календарь не расходился с временами года. Славянские названия месяцев (просинец, цветень, листопад) свидетельствуют о тесной зависимости людей от природы, сроков сельскохозяйственных работ, а, следовательно, величины урожая. В 988 г., после крещения, на Русь пришло христианство, а с ним и свой церковный календарь. В быт вошли иконы, почитание святых, пострадавших за веру в первые века христианства, посты, молитвы. Люди с трудом привыкали к новой религии, и потому христианские праздники, особенно совпадавшие по времени с языческими, они старались наполнить близким им смыслом. Постепенно сплав церковного и народного календарей, происходивший в течение нескольких веков, сделал жизнь православного христианина необыкновенно мудрой и поэтичной.

Россия и русские… «Огромность» России и загадочная русская душа… Многие русские философы прошлого задумывались о взаимосвязи русского характера и созданной волей и характером русских огромной и сильной страны. «В душе русского народа есть такая же необъятность, безграничность, устремленность в бесконечность, как и в русской равнине», – писал великий русский философ Н. А. Бердяев (1874–1948) в сочинении «Русская идея». В другой своей работе – «Судьба России» – он рассматривает такой парадокс: «Россия – самая безгосударственная, самая анархическая страна в мире. И русский народ – самый аполитичный народ никогда не умевший устраивать свою землю.<…> Русский народ создал могущественнейшее в мире государство, величайшую империю. С Ивана Калиты последовательно и упорно собиралась Россия и достигла размеров, потрясающих воображение всех народов мира».

Как возникло государство Российское? Как вообще могло случиться, что народ, только что сбросивший многовековое иго, смог так быстро создать державу мирового значения? Что же такое было в идее русской государственности, что привлекло «под руку» Москвы другие народы? Какие общегуманистические идеи русского православия позволяли сравнительно мирным и бескровным путем расширять и границы Русского государства и границы русского православия? Какие русские князья (а затем – цари), в силу каких объективных обстоятельств или (и?) личных своих качеств сумели реализовать созревающую в русском народе идею русской государственности? XV–XVI вв. в этом плане самые, наверное, определяющие в истории государства Российского…

С оговорками можно сказать, что становление государства Российского пришлось на эти два века – XV и XVI, время, которое называли «эпохой Московского царства». Век рождения России…

Россия! Это гордо звучащее для уха россиянина имя как раз и родилось в конце XV в. Еще продолжали называть страну, возникшую в результате объединения древних русских земель вокруг Москвы, Русью, как повелось со стародавних времен. Иные называли ее Московией, а обитателей – московитами. Но все чаще и чаще звучало, постепенно выходя на первый план, и новое имя – Россия!

Два первых века централизованной России были полны великими и трагическими событиями – оборона от иноземцев южных и западных рубежей, превращение великого княжества в царство, смелые реформы, четвертьвековая Ливонская война, присоединение Сибири, опричнина, закрепощение крестьян, воссоединение Украины с Россией, крестьянские войны…

Века в истории нашего Отечества драматичные, противоречивые и во многом загадочные… Можно спорить о том, чем было для Руси татарское иго и чем стало для России «Московское царство». Бесспорно одно: вряд ли в мировой истории есть иной пример «восстановления из пепла» державы мирового значения. «Атлантиды», как правило, гибли, оставляя о себе лишь воспоминания. Или, подобно Греции и Риму, отзвуки – порой принципиального значения, но лишь отзвуки, – как в европейской культуре эпохи Возрождения.

Иначе произошло у нас. Из Руси родилась могучая Россия. Как это произошло? Интересную концепцию развития этого процесса в истории нашего Отечества предложил крупный русский историк, философ культуры, богослов и публицист Георгий Петрович Федотов (род. в 1886 г. в Саратове, умер в 1951 г. в Бэконе, штат Нью-Джерси, США), произведения которого лишь в самое последнее время стали доступны нашему читателю. В статье «Россия и свобода» он указывает, что Москва своим возвышением была обязана татарофильским, предательским действиям своих первых князей, что воссоединение Руси, создание могучего централизованного государства осуществлялось через насильственные захваты территории, вероломные аресты князей-соперников при поддержке церковных угроз и интердиктов. «Не извне, а изнутри татарская стихия овладевала душой Руси, проникала в плоть и кровь». Да и само собирание уделов, считает Г. П. Федотов, совершалось «восточными методами»: снимался весь слой населения и уводился в Москву, заменяясь пришлыми и чужими людьми, выкорчевывались местные обычаи и традиции. «Кто из тверичей, рязанцев, нижегородцев в XIX веке помнил имена древних князей, погребенных в местных соборах, слышал об их подвигах, о которых мог бы прочитать на страницах Карамзина?… Малые родины потеряли всякий исторический колорит, который так красит их… Русь становилась сплошной Московией, однообразной территорией централизованной власти: естественная предпосылка для деспотизма».