Читать онлайн ««Исконно русская» земля Сибирь». Страница 49

Следует отметить, что Нижне-Колымская и Анадырская крепости служили не только военным целям. Товары, доставлявшиеся в них как администрацией, так и купцами, приобретались коренным населением в обмен на пушнину. Топоры, ножи, наконечники копий, медные котлы, инструменты, табак приобретались чукчами путем меновой торговли с ясачными юкагирами, коряками и ламутами.

Русские товары попадали к чукчам также при их набегах на юкагирские стойбища и во время столкновений с русскими отрядами. В 1754 году при разгроме юкагиров Чуванского рода чукчи захватили различного имущества на 8113 рублей. Наряду с оленями, одеждой, нартами упоминаются кожи, топоры, копья, железные стрелы, клещи, пилы, колокольцы, наигольники, бисер, листовой табак, китайский чай и т. д.

После эвакуации русских форпостов чукчи стали ощущать недостаток в русских товарах, к которым они же успели привыкнуть. Поэтому они сами стремились: установлению дружеских взаимоотношений с русскими. Этому способствовало также и изменение правительственной политики по отношению к чукчам. Было установлено, что чукчи, как народ «не вполне покоенный», «платят ясак количеством и качеством какой сами пожелают». Местная администрация перешла к новым, мирным методам привлечения чукчей к платежу ясака. Платившие ясак чукчи в зависимости от количества и качества вносимой пушнины одаривались подарками. Для привлечения чукчей к уплате ясака с 1770-х годов к востоку от реки Колымы на берегу Сухого Анюя ежегодно весной стали устраиваться ярмарки. В 1773 году был официально восстановлен Нижне-Колымск (на новом месте, против устья Анюя). В 1784 году было восстановлено Анадырское поселение на урочище Марково. Но как Анадырь, так: Нижне-Колымск теперь уже не являлись военными креплениями. Зашиверскому исправнику выдавались особые суммы на подарки чукчам (от 85 до 500 рублей в год). В 1791 году для подарков ясачным чукчам зашиверский земский исправник Баннер затребовал 10 аршин красного сукна для кафтанов и 5 пудов табака, мотивируя это тем, чтобы «им на первый случай поваднее было вносить казенную подать».

Сами чукчи, видимо, рассматривали уплату ясака как меновую торговлю, в которой они нуждались. В 792 году чукотские тойоны Мучигинского и Улючинского селений подали капитану Биллингсу прошение о восстановлении Анадырской крепости. В прошении указывалось, что при посредстве чукчей, плативших ясак в крепость, прочие «получали через мену разные нужные нам вещи: котлы, топоры, корольки, бисер и прочее, чем были довольны», и сообщалось, что в связи с закрытием крепости этой группе чукчей приходится с большим трудом пробираться в Гижитинскую крепость для приобретения необходимых вещей.

К концу XVIII века отношения между чукчами и якутской администрацией настолько улучшились, что чукчи не только не оказали сопротивления экспедиции капитана Биллингса, описывавшей берега Чукотского полуострова, но даже помогли ей. Экспедиционный отряд Биллингса был перевезен чукчами из залива Св. Лаврентия до реки Анюй. Биллингс дал за эту услугу главе стойбища чукче Имлерату 5 пудов табака, 3 пуда стеклянных пронизок, 2,5 пуда железа, наковальню, топоры, напильники, ножи, ножницы, зеркала, иглы, ружье, дробь, порох, листовую медь. Сопровождавшие Биллингса главы чукотских стойбищ отвергли предложение некоторых молодых чукчей перебить отряд и завладеть его имуществом не только из боязни отмщения, но и опасаясь, что прекратится торговля с русскими и негде будет доставать нужные им вещи.

В начале XIX века одаривание чукчей фактически превратилось в официальную меновую торговлю. В 1806 году среднеколымский частный комиссар доносил якутскому областному начальству, что во время посещения им крепости Ангарской явилось к нему 22 человека беломорских и чаунских чукчей и после уговоров уплатить ясак и стать «верноподданными его величества» внесли 10 красных лисиц и были одарены 27 фунтами табака. Шестеро чукчей согласились принять крещение, за что получили еще 20 фунтов табака. Уплата ясака, так же как и принятие христианства, были для этих чукчей (по-видимому, торговцев-поворотчиков) простой торговой сделкой.

В 1811 году иркутский гражданский губернатор Трескин сделал попытку регламентировать торговые отношения с чукчами. Были введены твердые цены на пушнину и русские товары. Казакам и рядовым гражданам торговля, кроме мелочной, была воспрещена. Купцам было запрещено торговать с чукчами в долг.

В начале XIX века чукотские ярмарки устраивались весной на Малом Анюе, в местности Островное, или на Большом Анюе, на устье его притока — реки Ангарка. Небольшие ярмарки существовали в Гижиге, селе Каменском на Охотском море и в селении Маркове, но они, как и ряд других, еще более мелких, не играли заметной роли. Оборот ярмарки на Сухом Анюе во втором десятилетии XIX века достиг 200 тысяч рублей. В 1837 году здесь было продано 100 бобров, 395 куниц, 30 рысей, 31 комплект куньих одежд, 13 комплектов выхухолевых одежд, 580 красных лисиц, 80 сиводушек, 13 черных лисиц, 268 песцов, 8 голубых песцов, 1563 моржовых клыка и т. д. Меха бобров, куниц и рысей шли на чукотскую ярмарку с Аляски; чукчи в этой торговле выступали как посредники между русскими и жителями Аляски.

Подробное описание чукотской ярмарки в местности Островное привел в своем отчете Ф. Ф. Матюшкин. Он отметил, что «чукчи составляют по-настоящему только посредников в торговле между русскими и американцами; собственных своих произведений, кроме разве оленьих шкур, пускают они в оборот немного». «Путь сего народа в Островное довольно замечателен, — писал Матюшкин. — Сначала чукчи переезжают с Чукотского Носа в Америку и, наменяв там мехов и моржовых костей, отправляются в Островное со своими женами, детьми, оружием, товарами, оленями и домами — настоящее переселение народов в малом виде… На берегах Чаунской губы чукчи переменяют своих утомленных оленей у кочующих там племен и следуют далее. Посещая по дороге ярмарки в Анадырске и Каменном на реке Гижиге, чукчи приходят в Островное обыкновенно в конце января или начале февраля. Здесь пребывают они девять или десять дней и отправляются обратно прежним путем. Обыкновенно караван их состоит из трехсот человек, в том числе 100 или 150 воинов. Так проводят жизнь свою чукчи в беспрерывных переходах со всем имуществом и семействами. Каждый караван приходит в Островное однажды в два года».

В XIX веке в расселении чукчей произошли большие изменения. После прекращения военных действий против чукчей, отметил колымский исправник Майдель, чукчи-оленеводы начали медленно продвигаться на запад и юг. На западе их привлекали как богатые ягельные угодья, так и возможность торговать с русскими. Если в середине XVIII веке западная граница расселения чукчей проходила от реки Чауна к верховьям обоих Анюев, то в 1830-х годах чукотские стойбища простирались уже до реки Большой Баранихи. На юге в середине XIX века чукотские стойбища находились около реки Омолона. В 1850 году чукчи подошли также к низовьям Колымы. Торговый старшина Нижне-Колымска в одном из своих донесений сообщал, что с 1850 года чукчи стали являться в Нижне-Колымск во всякое время года для торговли с русскими и что их стойбища расположены неподалеку от русских селений на Колыме. В 1852 году нижне-колымский частный комиссар доносил, что к местности Сухарная (в низовьях Колымы) подкочевала группа чукчей-оленеводов (27 взрослых мужчин) и занялась рыболовством, купив у русских сети. В 1859 году, по данным В. Г. Богораза, чукчи переправились через Колыму. Действительно, в 1866 году якутский гражданский губернатор подтвердил разрешение какой-то группе чукчей постоянно кочевать в Большой тундре между Солымой и Индигиркой.

Приближение чукчей к колымским административным центрам помогло привлечь их к ясачному плате-су. С той же целью колымский исправник Майдель вел правило, по которому с чукчей ясак начали взимать не красными лисицами, а выделанными оленьими шкурами (в безлесной тундре красных лисиц добыть было трудно). Вскоре ясак с чукчей стал взиматься в денежном выражении — по рублю с человека. Однако вся сумма, выплачивавшаяся чукчами, равнялась 247 рублям.

Распространение чукчей на запад, в Колымский округ, привело к значительным изменениям в их хозяйстве. Чукчи улучшили свои стада за счет покупки лесных ламутских оленей, научились употреблять летом оленей под седлами. В хозяйственной деятельности колымских чукчей большое место заняло рыболовство по озерам и осеннее рыболовство в низовьях рек. По равнению с остальными обитателями Колымского округа чукчи представляли собой наиболее обеспеченную группу, не испытывавшую периодических весенних голодовок. Это способствовало заключению браков между чукчами и женщинами из местных племен.

К середине XIX века колымские чукчи стали смешиваться с местным ламутским, юкагирским и отчасти русским населением.

Еще более обособилась колымская группа чукчей от восточных чукчей после того, как в 60—70-х годах XIX века чукотская Анюйская ярмарка потеряла свое значение. Во второй половине XIX века оборот чукотских ярмарок стал сокращаться. Причиной этого была торговая деятельность американцев. После продажи Аляски (1867 г.) усилилось проникновение на Чукотку американских спиртовозов, китобоев, торговцев.