Читать онлайн «Политические тайны Второй мировой». Страница 93

Ценою крупных потерь врагу в конце ноября — начале декабря удалось достичь ближних подступов к Москве. Клинско-яхромская группировка дошла авангардным 56-м танковым корпусом до восточного берега канала Москва — Волга в районе Яхромы. Северная ударная группировка противника соединениями 3-й танковой армии в конце ноября захватила Клин и подошла к каналу Москва — Волга в районе Дмитрова и Яхромы. 28 ноября авангард немецко-фашистских войск захватил Яхрому и мост через канал Москва — Волга немецкими солдатами, переодетыми в красноармейскую форму. Нависла угроза обхода Москвы с севера, так как на данном направлении организованной обороны не было. По приказу штаба фронта были взорваны восточные здания управления механизмами верхних и нижних ворот шлюза и для остановки главных сил врага был осуществлен попуск воды с Яхромского и Икшинского водохранилищ, после чего началось затопление поймы реки Яхромы и подходов к мосту. Движение по нему было прекращено и разобщенные силы немцев были быстро уничтожены подошедшими соединениями 1-й ударной армии, которой командовал генерал-лейтенант В.И. Кузнецов. Передовые части этой армии с ходу нанесли контрудар по переправившемуся противнику и отбросили его за канал [576]. Этим контрударом была окончательно ликвидирована опасность развития удара противника в обход Москвы с севера. Истринская группировка, являясь наиболее сильной в группе армий «Центр», в конце ноября достигла наибольшего успеха, ближе всех продвинувшись к советской столице. По Волоколамскому шоссе 40-й танковый корпус гитлеровцев достиг станции Снегири и дер. Рождествено, где был остановлен 9-й гвардейской стрелковой дивизией генерал-майора АП. Белобородова. По Ленинградскому шоссе 5-й армейский корпус немцев (левый вспомогательный клин истринской группировки), заняв 25 ноября Солнечногорск, устремился к Москве. Здесь, юго-восточнее Солнечногорска врага контратаковал 2-й гвардейский корпус генерала-майора Л.М. Доватора при поддержке подразделений 8-й гвардейской стрелковой дивизии генерал-майора В.А Ревякина и 1-й гвардейской танковой бригады генерал-майора М.Е. Катукова, и заставил перейти к обороне в районе Крюкова, Каменка. 46-й танковый корпус врага, продвигаясь от Истринского водохранилища к Москве вдоль Пятницкого шоссе, был остановлен 18-й стрелковой дивизией полковника П.Н. Чернышева у деревень Бакеева, Горетовка.

Правофланговый 9-й армейский корпус немцев, продолжая в начале декабря наступательные бои, стремился выйти на восточный берег р. Истры в районе Павловской Слободы. Его сдерживали 144-я стрелковая дивизия генерал-майора И.И. Биричева во взаимодействии с 37-й стрелковой и 22-й танковыми бригадами. Наименьшего успеха достиг правый вспомогательный клин истринской группировки — 7-й армейский корпус. Только 25 ноября соединения корпуса смогли выйти к Нарвским прудам, поскольку при организации обороны Л.А Говоров основную силу своей армии сосредоточил на направлении Дорохова-Кубинка, прочно прикрыв здесь Можайское шоссе и автостраду Минск — Москва. Стремясь наступать на Москву вдоль этих дорог, 7-й армейский корпус врага натолкнулся на упорное сопротивление 50-й стрелковой дивизии генерал-майора Н.Ф. Лебеденко и 82-й стрелковой дивизии полковника Г. П. Карамышева и вынужден был перейти к обороне западнее Кубинки.

Фашистское командование считало, что истринская группировка занимает превосходные позиции для решающего броска к Москве и командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал Ф. фон Бок, отказавшись от наступательных действий на участке 4-й полевой и 2-й танковой армий, планировал продолжить 6 декабря наступление истринской группировки [577]. Выполняя этот замысел, Хепнер в начале декабря произвел перегруппировку своих сил: заменив в районе Крюково — Каменка 5-й армейский корпус более сильным 46-м танковым корпусом, направив высвободившийся корпус восточнее, чтобы перехватить Дмитровское шоссе у станции Лобня и использовать для наступления и эту магистраль. Бок и Хепнер собирали все, что могли для усиления своих войск Так, дивизия СС «Рейх» в районе Рождествено — Снегири была усилена двумя свежими отдельными частями особого назначения: бригадой СС «Батальон смерти» и бригадой СС «Мертвая голова» [578]. Танковые дивизии на главном, истринском направлении были пополнены личным составом и материальной частью, чтобы решить исход битвы [579]. На усиление 7-го армейского корпуса прибыли две пехотные дивизии из 4-й полевой армии и это позволило немецкому командованию создать среди наступающих войск «настроение успеха» в предстоящее битве.

Для решающего прорыва к Москве Хепнером были созданы три ударные группировки. Одну он сосредоточил у дер. Рождествено, юго-западнее Дедовска. Наступая в стык наших 5-й и 16-й армий, она должна была, обойдя Дедовск, ворваться в Москву через Нахабино [580]. Главную надежду Хепнер возлагал на свой левый фланг, где на незначительном участке от Крюково до Красной Поляны сосредотачивалась вторая группировка прорыва в составе двух корпусов, включавших три танковые и три пехотные дивизии. Она должна была, прорвав фронт на правом фланге 16-й армии, войти в Москву через Химки. Третья группировка прорыва готовилась к наступлению вдоль Можайского шоссе и Минской автострады. В резерве у Хепнера имелись 10-я танковая дивизия и 900-я усиленная бригада. Последняя находилась возле Клина и легко направлялась либо к Химкам, либо к Нахабино. Таким образом, готовилась «отчаянная попытка еще раз бросить армии в наступление». [581]

Гитлеровское командование обещало в те дни близкий конец войны и большие трофеи. Между дивизиями истринской группировки развернулось даже соперничество за право первой войти в Москву [582]. Как вспоминал тогдашний командир одного из батальонов 7-й пехотной дивизии вермахта, «предполагалось начать еще одно наступление на Москву… Видимо, слух об этом распространился со скоростью ветра… Кто только не заявился к нам! Представители самых различных родов оружия, рекогносцировочные группы штабов, представители командования корпуса, которых прежде никогда не было видно так близко к переднему краю, старшие офицеры СС со свитой в виде конвойной команды, представители штабов рейхс-комиссаров, зондерфюрер по сельскому хозяйству, управления по вербовке рабочей силы… Каждый явно рассчитывал на то, что здесь, на этом шоссе, ему удастся быть свидетелем события «всемирного значения» — падения Москвы». [583]

Советское командование внимательно следило за ходом событий. Так, Военный совет 16-й армии доносил 4 декабря в штаб фронта: «Всеми видами разведки установлена подготовка противника к переходу в общее наступление с целью окружения войск 16-й армии и выхода к окраинам Москвы. Наиболее опасными направлениями являются фланги армии» [584]. Поступали и другие сообщения идентичного характера. Составив общее представление о подготовке немцев к возобновлению наступления на Москву, Ставка Верховного Главнокомандования приняла решение сорвать этот замысел проведением артиллерийской контрподготовки по исходным позициям войск истринской группировки врага, сосредоточенных в районах Можайского, Волоколамского и Ленинградского шоссе. По распоряжению Сталина, детально отслеживавшего всю обстановку на фронте, для организации артиллерийской подготовки с максимальным эффектом использования всех артиллерийских средств в 16-ю армию 5 декабря прибыли командующий войсками Западного фронта генерал армии Г. Жуков и генерал-майор артиллерии Л. Говоров [585]. Из фронтового резерва в 16-ю армию были срочно направлены четыре дивизиона гвардейских минометов («катюш»), артиллерийский полк и танковая бригада. Еще четыре дивизиона «катюш», семь артиллерийских противотанковых полков, гаубичный полк большой мощности, два пушечно-артиллерийских и три артиллерийских полка прибыли из резерва Ставки [586]. Это позволило создать достаточно сильные артиллерийские группы, который обрушили на врага сильнейший шквал огня.

О том, как выглядела «с той стороны» артиллерийская контрподготовка, проведенная 5 декабря на правом крыле Западного фронта, и каковы были ее результаты, известно, в частности, из немецких мемуаров. Батальон капитана Штейдле, как и другие подразделения 7-й пехотной дивизии, сосредоточенной у Можайского шоссе, готовился к завершающему броску на Москву: «Ранним утром 3 декабря ничто не предвещало катастрофы. Был холодный зимний день… Казалось, что на нашем участке имеются все предпосылки для успешного наступления. Однако через 24 часа все переменилось… Прочесав лес, командиры рот вывели свои взводы для атаки по открытому полю на полтора километра вперед, до окраины крупного населенного пункта, как вдруг внезапно по ним был открыт ураганный огонь. Это последнее наступление моего батальона под Москвой закончилось катастрофой. Почти все офицеры и солдаты погибли. Пехотные и противотанковые орудия, а также саперные взводы, находившиеся на опушке леса в боевой готовности для броска, были полностью уничтожены заградительным огнем. Пятого декабря начались сильные удары с воздуха по тыловым коммуникациям и исходным районам, где до сих пор можно было чувствовать себя в безопасности… Сильным советским боевым группам удалось при поддержке массированного артиллерийского огня прорвать фронт. Захватив пленных, русские исчезли также быстро, как и появились». [587]