Читать онлайн «Тегеран – Ялта – Потсдам». Страница 58

Вот соображения большой политики. Все остальные соображения – насчет мести, насчет обид – отпадают.

С этой точки зрения я и рассматриваю записку президента США. Я считаю, что эта записка президента соответствует такой политике, политике окончательного отрыва от Германии сателлитов путем облегчения их положения. Поэтому я не имею принципиальных возражений против положений, выдвинутых в записке президента. Возможно, что тут понадобятся некоторые редакционные улучшения.

Теперь другая сторона вопроса. Я имею в виду речь г-на Черчилля. Конечно, у Италии большие грехи и в отношении России. Мы имели столкновения с итальянскими войсками не только на Украине, но и на Дону и на Волге – так далеко они забрались в глубь нашей страны. Однако я считаю, что руководствоваться воспоминаниями об обидах или чувствами возмездия и строить на этом свою политику было бы неправильным. Чувства мести или ненависти или чувство полученного возмездия за обиду – это очень плохие советники в политике. В политике, по-моему, надо руководствоваться расчетом сил.

Вопрос нужно поставить так: хотим ли мы иметь Италию на своей стороне с тем, чтобы изолировать ее от тех сил, которые когда-нибудь могут встать против нас в Германии? Я думаю, что мы этого хотим, и из этого мы должны исходить. Мы должны оторвать от Германии ее бывших сообщников.

Много трудностей, много лишений причинено нам такими странами, как Румыния, которая выставила против советских войск немало дивизий, как Венгрия, которая имела в последний период войны 20 дивизий против советских войск. Очень большой ущерб причинила нам Финляндия. Конечно, без помощи Финляндии Германия не могла бы осуществить блокаду Ленинграда. Финляндия выставила против наших войск 24 дивизии.

Меньше трудностей и обид причинила нам Болгария. Она помогла Германии напасть и вести наступательные операции против России, но сама она не вступила в войну против нас и своих войск против советских войск не посылала. В соглашении о перемирии предусмотрено, что Болгария должна предоставить свои войска для войны против Германии. Это соглашение подписано представителями трех держав – США, Великобритании и СССР. В соглашении сказано, что по окончании войны с Германией армия Болгарии должна быть демобилизована и доведена до размеров мирного времени. Это мы должны сделать, и это будет сделано. Болгария не может сопротивляться выполнению соглашения, она должна будет его выполнить.

Таковы грехи сателлитов против союзников, и против Советского Союза в особенности.

Если мы начнем им мстить на основе того, что они причинили нам большой ущерб, то это будет одна политика. Я не сторонник этой политики. После того как эти страны побеждены и контрольные комиссии трех держав находятся в них для того, чтобы они выполняли условия перемирия, пора перейти к другой политике – к политике облегчения их положения. А облегчить их положение, это значит отколоть эти страны от Германии.

Теперь конкретное предложение. Насколько я понял, президент Трумэн не предлагает немедленно выработать договор с Италией. Президент Трумэн предлагает только расчистить путь к заключению такого договора в ближайшем будущем, а пока что он предлагает создать некоторое промежуточное положение между условиями капитуляции, принятыми Италией, и будущим мирным договором.

Я думаю, что трудно возразить против такого предложения. Оно вполне практично, и оно назрело. Что касается других сателлитов, то я считаю, что можно было бы начать с восстановления дипломатических отношений с ними. Могут возразить, что там нет свободно избранных правительств. Но нет такого правительства и в Италии. Однако дипломатические отношения с Италией восстановлены. Нет таких правительств во Франции и Бельгии. Однако никто не сомневается в вопросе о дипломатических отношениях с этими странами.

Черчилль. Это были союзники.

Сталин. Я понимаю. Но демократия есть всюду демократия – у союзников или у сателлитов.

Трумэн. Насколько я понимаю, положение таково. Я сделал конкретное предложение относительно Италии. Условия перемирия подписаны всеми тремя нашими государствами.

Иден. От имени доминионов мы не подписывали.

Трумэн. В отношении других сателлитов доминионы тоже не подписывали. Но вернемся к обсуждаемому вопросу. На повестку дня был поставлен, вопрос о политике в отношении Италии. Советская сторона подняла вопрос о Румынии, Болгарии, Венгрии и Финляндии. Насколько я понял, генералиссимус предложил передать вопрос об Италии и о других странах-сателлитах на рассмотрение наших министров иностранных дел.

Речь идет о выработке предварительных условий до заключения мирного договора. Я целиком согласен с генералиссимусом, что эти договоры должны быть основаны не на чувстве мести, ненависти и обиды, а на чувстве справедливости для создания возможности мирного существования всего человечества. И я думаю, что мы можем достигнуть этого целиком здесь.

Я должен сказать несколько слов относительно репараций с Италии. Положение в Италии сейчас таково, что перед нами стоит вопрос о том, чтобы предоставить Италии помощь в размере от 700 миллионов до 1 миллиарда долларов. Но я должен заявить, что мы не можем оказывать такую же помощь другим странам, не получая ничего взамен. Я думаю, что здесь мы должны постараться подготовить условия, при которых эти страны могут жить на собственные средства.

Я считаю, что оба эти вопроса могут быть переданы на рассмотрение министров иностранных дел, и они сумеют найти основы соглашения, чтобы мы могли прийти к общему мнению в отношении всех этих стран.

Черчилль. Я думаю, мы все согласны, что вопрос об Италии должен быть передан министрам иностранных дел. Я только возражал против отмены существующих условий капитуляции, что лишило бы нас весьма существенных прав. Я соглашаюсь с президентом, что необходимо облегчить условия и сделать соответствующий жест в отношении Италии. Я не возражаю, чтобы здесь было заявлено о том, что для Италии подготавливается мирный договор.

Я совершенно соглашаюсь со всем тем, что было сказано генералиссимусом и президентом по поводу того, что нельзя определять будущее в духе мести за причиненные обиды. Я выслушал с большим удовольствием это заявление от лидеров великих народов, которые они здесь представляют. Я питаю большие симпатии в отношении Италии, и в этом духе будет действовать правительство Великобритании. Я употребил в отношении Италии слово «репарации», но мы, конечно, не ищем для себя никаких репараций; мы имели в виду Грецию.

Трумэн. Я бы предложил, чтобы вопрос относительно Италии и других стран был передан трем министрам иностранных дел.

Черчилль. Я согласен, чтобы подготовительная работа по выработке мирного договора с Италией была передала Совету министров иностранных дел.

Сталин. Какому Совету?

Черчилль. Будущему Совету министров иностранных дел. Я только сделал оговорку относительно временных мер. Это можно обсудить на ежедневных совещаниях наших министров иностранных дел.

Сталин. Я бы предложил, чтобы министры иностранных дел обсудили также вопрос о других странах – сообщниках Германии. Прошу, г-н Черчилль, не возражать против этого. (Общий смех). Я прошу, чтобы три министра иностранных дел наряду с вопросом об Италии обсудили также вопрос и о других странах.

Черчилль. Я никогда не возражал. (Смех).

Трумэн. Я также согласен.

Переходим к следующему вопросу. Следующий вопрос – сообщение премьер-министра о положении в Австрии, и в частности в Вене.

Черчилль. Я очень сожалею, что во время сегодняшней дискуссии мне приходится несколько раз не соглашаться с мнением советской делегации. Но я считаю, что положение в Австрии и в Вене неудовлетворительное. Было условлено, что мы будем иметь различные секторы, различные зоны в Австрии. Это дело продолжается уже долгое время.

Более двух месяцев назад я просил, чтобы британских офицеров пустили в Вену для того, чтобы осмотреть помещения, которые нам будут необходимы, аэропорты, места для размещения наших войск. Все это было в принципе заранее согласовано. Наши офицеры посетили Вену, но результаты их посещения оказались неудовлетворительными, наши миссии были вынуждены оставить город и вернуться ни с чем. Нам теперь не только не разрешен въезд в Вену, но и ввод наших войск в ту зону, о которой было достигнуто соглашение.

Уже три-четыре месяца прошло с момента освобождения Австрии советскими войсками. Я не понимаю, почему в этом простом деле существуют такие трудности, и это после того, как было заключено по этому поводу соглашение. Я получаю неудовлетворительные сообщения от фельдмаршала Александера. Мы до сих пор не имеем места, где бы мы могли расположиться. Я считаю, что ввиду подписанного соглашения нам следовало бы дать такое разрешение.