Читать онлайн «Самураи». Страница 70

Начальное движение любого фехтовальщика — освобождение меча из ножен — превратилось в самостоятельное искусство (иайдзюцу). Оно было основано на молниеносном, координированном выхватывании меча с нанесением рубящего, зачастую смертельного, удара, являющегося продолжением первого движения. Иайдзюцу, прекрасно подходившее для вооруженных стычек в повседневной жизни и абсолютно бесполезное на поле боя, где оружие уже обнажено, можно было использовать без предупреждения против любого, ничего не подозревающего противника или против одного или нескольких врагов, приготовившихся к атаке.

Алессандро Валигнано (1539–1606), один из первых европейских исследователей обычаев феодальной Японии, поражался той скорости, с которой фехтовальщик мог убить противника «первым или вторым ударом» своего меча (Cooper, 45). Однако в этой связи следует отметить, что использование иайдзюцу против противника, который еще не обнажил собственный меч, нередко отбрасывало тень на репутацию этого искусства. Определение «предательское» встречается во многих хрониках, и следует признать, что употребление техники иайдзюцу (или скорее злоупотребление ею) в большинстве случаев вполне оправдывало такую характеристику. Многие воины и сотни ничего не подозревающих простолюдинов (независимо от пола и возраста) падали замертво, едва успев заметить, как стальная дуга со свистом рассекает перед ними воздух, либо для того чтобы воспользоваться тактическим преимуществом, застав врасплох потенциально опасного противника, либо чтобы просто испытать остроту катана на человеческом теле. Последняя практика стала известна как «рубка на перекрестке» (McClatchie 3, 62), «тренировочное убийство», «убийство для практики», «испытание меча убийством» (Butler, 131).

Целый ряд японских исследователей будзюцу утверждали, что использование данной техники фехтования против воина, который еще не обнажил свой меч, является вполне правомочным применением кэндзюцу, поскольку воин должен быть готов встретить опасность в любой момент, особенно в таком мире, где доминируют (как это было в феодальной Японии) профессиональные бойцы. Однако это оправдание теряло свою силу, когда жертвами становились простолюдины (хэймин), которые не были профессиональными бойцами и, более того, по закону не имели права носить оружие. Даже если речь идет о буси, кажется не совсем справедливым, если воин использует свое искусство для того, чтобы застать врасплох другого, ничего не подозревающего воина, поскольку их профессиональный кодекс требовал хотя бы минимальной открытости и искренности в демонстрации своих намерений.

Однако техника иайдзюцу, по всей видимости, становилась вполне оправданной (и часто жизненно необходимой) разновидностью поединка на мечах, когда она использовалась в качестве молниеносной контратаки против соперника, который ясно продемонстрировал, что он собирается (или даже приступил к действию) обнажить свой меч со смертоносным намерением. На самом деле, наиболее уважаемые мастера кэндзюцу всегда учили своих студентов отвечать быстро и эффективно на возможную агрессию. Фехтовальщик, владеющий техникой иайдзюцу, должен был уметь определить почти мгновенно, какой технический прием собирается применить его противник, чтобы иметь возможность почти одновременно направить свою контратаку в том направлении, которое клинок противника не сможет заблокировать. Живой пример применения техники иайдзюцу содержится в финальной сцене фильма Куросава «Сандзуро», где два самурая стоят друг против друга, их мечи покоятся в ножнах. После долгой паузы, наполненной почти невыносимым драматическим напряжением, происходит внезапный взрыв активности: один воин обнажает свой меч и заносит его, чтобы нанести классический удар сверху в голову, тогда как второй, почти одновременно, атакует снизу и, держа меч в левой руке, поражает противника рубящим ударом поперек груди. Удар второго воина оказался смертельным. Эту романтизированную версию искусства быстрого обнажения меча, конечно же, вряд ли можно считать объективным воспроизведением реальности. Многие воины мастерски владели техникой иайдзюцу, и, когда два равных по силам самурая вступали в поединок, обычно оба фехтовальщика либо получали серьезные ранения, либо лишали друг друга жизни, что было известно как взаимное убийство.

Чтобы действовать быстро и эффективно, технические действия в иайдзюцу должны были основываться на способности реагировать инстинктивно на внезапно появившуюся опасность. Как принцип это условие инстинктивного реагирования применимо ко всем специализациям будзюцу, но в иайдзюцу в частности, и в кэндзюцу, в общем, он был поднят на беспримерный уровень координированной реакции, зависящей от развития внутренних факторов будзюцу (часть 3).

Технические приемы и основные тренировочные упражнения этого искусства были представлены сериями действий и реакций против подвижных и неподвижных целей, сложность которых прогрессивно возрастала и ограничивалась только воображением конкретного учителя. Например, по резкой команде воин, сидевший в центре татами (часто с завязанными глазами), вставал, его меч мгновенно покидал ножны и одним быстрым, плавным, круговым движением поражал четыре или более целей на столбах, размещенных на краю татами. Не прерывая начального движения, он возвращал меч в ножны и вновь занимал сидячее положение. Время, потраченное им на выполнение всего упражнения, должным образом подсчитывалось, и за счет усердных, непрерывных тренировок уменьшалось до одного ослепительного мгновения. Соответственно в каждой школе кэндзюцу технике иайдзюцу посвящалось много времени и усилий. Учителя разрабатывали конкретные тренировочные программы и передавали их под строгим секретом тем студентам, которые сохраняли свою связь со школой и приносили клятву никогда не раскрывать эти методы кому-либо еще, в случае, если они покинут школу по какой-то причине. Искусство иайдзюцу, которым часто занимались в одиночестве, практикуясь с фиксированными или подвижными мишенями, легко поддавалось систематическому преобразованию в формальные упражнения и последовательности заранее установленных движений (ката). Как и в случае с кэндзюцу, это искусство также эволюционировало в дисциплину развития координации, основанную на строгом внутреннем контроле и полной концентрации на выполнении конкретного действия, после того как было принято решение. Эта дисциплина расширялась и совершенствовалась, пока не достигла духовной и религиозной областей человеческого существования, и, как таковая, стала называться иайдо, или путь иай. Это название до сих пор используется в тех школах, где практикуются древние ката иайдзюцу (разумеется, в несколько измененной форме), таких, как Катори Синто, Хасэгава, знаменитая Ягю, Омори, Мукаи, и других.

Буси изучал также и другие, второстепенные подвиды кэндзюцу. Обычно он одинаково хорошо мог фехтовать коротким (вакидзаси) или средним мечом (тиса-катана), используя технические приемы, идентичные тем, которые были разработаны для катана, хотя и адаптированные для более близкой дистанции. Он также исследовал во всех деталях стратегическую эффективность нодати, длинного меча, который обычно носили за спиной, и его рукоять выступала над плечом. Техническое совершенство кэндзюцу достигало высот бесподобной красоты и эффективности при одновременном использовании двух клинков: катана вместе с вакидзаси или тиса-катана либо в так называемом стиле фехтования двумя мечами (нито), основанном знаменитым Миямото Мусаси в его школе Нито Рю. И, наконец, существовали необычайно сложные и трудные технические приемы, предназначенные для использования одного или двух мечей против нескольких противников, вооруженных мечами или копьями. Эти приемы были основаны на перемещениях круговыми движениями (тай-сабаки), среди которых доминировали скользящие повороты и вращения. Из положения стоя или подныривая под линию, описываемую оружием его противников, воин наносил рубящие удары в соответствии с зигзагообразным стилем, стилем переплетенного креста, стрекозы, водопада, восемь сторон сразу, и других — все они являлись специализациями конкретных школ фехтования, которые обычно посещали только буси самых высоких рангов.

Воин также должен был в совершенстве владеть всеми типами кинжалов, ножей, стилетов и т. д., которые он, как правило, носил вместе с парой мечей (дайсё) чаще всего в ножнах короткого меча. Дайоси пишет, что «ко-гатана — нож, который занимал одну из сторон ножен короткого меча, вакидзаси, — имел множество применений. При нанесении «coup tie grace» поверженному врагу он пронзал его сердце, а порою этот нож использовался как метательное оружие. Фехтовальщики были очень искусны в его метании» (Diosy 1, 100). Нанесение ударов ножом или кинжалом и их метание как стоя на месте, так и в движении, а также при любом освещении (часто в полной темноте или с завязанными глазами) развилось в самостоятельное искусство (тантодзюцу), в котором большое мастерство часто демонстрировали женщины из буке. Эти женщины постоянно носили при себе кинжал (кайкэн), служивший им так же, как катана служил их мужчинам.