Читать онлайн «История русского народа в XX веке (Том 1, главы 39-81)». Страница 94

"Оно - в темноте,

Оно - в мордобое,

Оно - в пьянстве,

Оно - в матерщине,

Оно - в дряблости, неуважении к труду, хулиганстве,

Оно - в "ладанках" и "иконках", "свечках" и "лампадках",

Оно - в остатках шовинизма...

Оно - в свинском обращении с женщиной,

Оно - во внутренней разнузданности, в неуменье работать над собой, в остатках обломовщины, интеллигентского самомнения, рабского темпа работы".*2

Под предлогом борьбы с "темным царским прошлым" вытесняется истинно русская культура, заменяясь псевдокультурным эрзацем кучки,

*1 Аргументы и факты. 1989. N 5. *2 Правда. 12.1.1927.

775

примущественно еврейских самозванцев из "малого народа", осмелившихся говорить от имени Русского народа. Сами слова "Россия" и "русский" для представителей этого "малого народа" являются символами вражескими, контрреволюционными. Изменяется вся система культурных духовных ценностей. На место культуры Русской цивилизации, Святой Руси взгромождаются талмудические представления о добре и зле.

Евангельское "простить" заменяется иудейскими "отомстить", "око за око".

Любовь к Родине - ненавистью к ней и насаждением космополитизма.

Любовь к Богу - самым отвратительным безбожием и преклонением перед сатанизмом.

Добротолюбие - принципом "дашь на дашь", "ты мне, я тебе".

Скромность и целомудрие в отношениях мужчины и женщины "свободной любовью" (животным сожительством).

В литературе и искусстве меняются сюжеты и темы. Описание души и внутреннего состояния человека сменяется иллюстративным повествованием внешних событий, смакованием зверств, жестокостей (например, рассказы Бабеля), развратных действий и натуралистических сцен.

По требованию Ленина все преподаватели высших учебных заведений в независимости от возраста были обязаны сдавать экзамены по марксизму. "Кто не сдаст специального марксистского экзамена, будет лишен права преподавания" (М. Покровский).

Из Российской академии художеств и других учреждений русского искусства изгоняются опытные русские педагоги-художники - А. Васнецов, Н. Касаткин, В. Бакшеев, В. Мешков, на их место приходят еврейские функционеры - Д. Штеренберг, О. Брик, И. Школьник и другие. Законодателями вкусов, воспитателями молодежи становятся люди, абсолютно чуждые и даже враждебные русскому искусству, Малевич, Татлин, Шагал, Н. Альтман.

Подобным же образом русские изгоняются и из Академии наук СССР. На их место принимаются люди, враждебные русской культуре. Подбор кадров в действительные члены Академии происходит путем закулисных махинаций. Под грифом "Совершенно секретно" по поручению специальной комиссии ЦК ВКП(б) во все партийные комитеты был разослан специальный циркуляр, в котором говорилось следующее: выборы имеют большое значение, в результате их должно быть укреплено партийное влияние в Академии наук, которая будет полностью обслуживать социалистическое строительство. К инструкции прилагались два списка: лиц из первого предлагалось поддерживать, лиц из второго - всячески порицать. Особо отмечалось: "В целях сохранения

776

конспиративности решительно рекомендуется избегать при проведении этой работы переписки, широких инструктирований и т.п., ограничиваясь личными переговорами".*1

Мироощущение еврейских местечек задает тон и темперамент "новому искусству". Конечно, выходцы из-за черты оседлости использовали русский язык и по этой причине не могли полностью игнорировать произведения русской культуры, но всяческим образом пытаются подмять ее под себя, приспосабливая к интересам своего сословия.

Создание интеллигенции "малого народа" происходило не только на основе культуры еврейских местечек. Большим источником кадров стала и традиционная российская интеллигенция, лишенная национального сознания.

Российская интеллигенция, перешедшая на службу большевизма, исповедовала совершенно аморальную истину - "факт бесспорного перехода власти в какие-либо руки делает новое правительство законным" (В.Е. Грум-Гржимайло).*2 По такой логике законным властителем являлся любой бандит, захвативший власть.

Отсутствие национального сознания у значительной части старой российской интеллигенции делало ее пособником в антирусских экспериментах большевиков. Не понимая истинных особенностей русского характера, вместо того чтобы осудить вредные коммунистические утопии, шедшие вразрез с национальными традициями и обычаями страны, многие представители интеллигенции с готовностью включались в этот эксперимент. Уже процитированный нами выше известный российский ученый В.Е. Грум-Гржимайло, председатель Научно-технического совета ВСНХ, считал, что за большевистский эксперимент стоит заплатить дорогой ценой. "Большевики хотят сделать опыт создания социалистической постройки государства. Он будет стоить очень дорого. Но татарское иго стоило еще дороже, однако только благодаря татарской школе русские сделались государственной нацией (???!. - О.П.). Временный упадок и ослабление нации с избытком покрывается выгодами такой школы. Увлечение большевизмом сделает Русскую нацию такой же сильной, как американцы. Подавление большевиками личной инициативы в торговле и промышленности, бюрократизация промышленности и всей жизни сделают русских - нацией инициативы, безграничной свободы. Большевики излечат русских от национального порока - беспечности и, как следствие ее, - расточительности. За это стоит заплатить. Вот почему приветствую этот

*1 Беседы с Молотовым. С.576. *2 Борьба за Россию. Париж. 1928. N106. С.3-7.

777

опыт, как бы тяжелы ни были его последствия для современного поколения".*1 Это была типичная мысль для значительной части российской интеллигенции, лишенной национального сознания.

Самым крупным представителем культуры малого народа был писатель-космополит и воинствующий русофоб А.М. Горький. С юношеских лет привыкший к бродяжничеству и общению с маргинальными слоями российского общества, не по наслышке знакомый с жизнью притонов и ночлежок, этот литератор стал основоположником "романтики" люмпен-пролетарских слоев населения, презиравших простого трудового человека (особенно крестьянина).

С ранних лет своего "творчества" закосневший в невежественном представлении о Русском народе, "буревестник революции" постоянно проводит мысль о неразрешимом противоречии между городом (прогрессом) и деревней (темнотой и невежеством) и предрекает, что "крестьянская Русь" уничтожит город и "возьмет власть в свои руки" и "продаст всю Россию заморскому купцу", убеждая: "Всенепременно продаст. Для него (мужика) Россия никогда не существовала как государство. Почему же не продать? Он знал свою деревню, пожалуй, свою волость, в наилучшем случае - свой уезд. Что такое для него Урал, Донецк, Кавказ, Карелия, Сибирь? Пустые слова".*2 Абсолютное непонимание русского крестьянина переплеталось у Горького с патологической ненавистью к нему: " А возвращаясь к деревне, - писал он И. Вольнову, - скажу вам: да погибнет она так или эдак, не нужно ее никому, и сама она себе не нужна".*3

Реально же продавал Россию заморским купцам сам Горький. Через круг его близких друзей шла продажа за границу русских культурных ценностей. Не протестовал он и против продажи русского хлеба за границу, когда вся Россия голодала.

В мае 1928 года М. Горький вернулся в СССР, где встретил торжественный прием. Большевистское правительство подарило ему особняк Рябушинских, в котором сохранялись нетронутыми паркет, ковры, зеркала, картины, позолота, роскошная мебель. Жалованье ему положили миллион в год, огромную по тем временам сумму. Кроме всего этого, в Подмосковье во владение Горького был передан загородный дворец, после смерти "буревестника" ставший одной из главных правительственных резиденций. Гонорары "пролетарскому писателю" выплачивали в валюте.*4

*1 Источник. 1993. N 3.С. 73. *2 Федин К. Горький среди нас. M., 1967.С. 39. *3 Литературное наследство. M., 1963.Т. 70.С. 57. *4 Чуковский К. Дневник, 1930-1969. М., 1994.С. 42.

778

В июне 1929 года М. Горький посетил Соловецкий концентрационный лагерь, где были собраны многие русские интеллигенты, находившиеся там только за свои личные убеждения. Ему разрешили посещать все части острова, беседовать с любым из заключенных. Он выслушал множество жалоб и просьб, сочувствовал, обещал помочь, а приехав, никому не помог и, более того, написал статью в "Известиях", восхвалявшую систему большевистского рабства, созданную на Соловках для русских людей.

Другим классиком псевдокультуры малого народа стал В. Маяковский. Этот певец большевистской республики и Чека кичился своим космополитизмом. Идеал для него - мир "без России, без Латвии", всеобщий интернационал. Понятие Родины для Маяковского не существует, более того, он ненавидит ее. В своей автобиографии поэт-космополит декларирует, что еще в юности "возненавидел все древнее, все церковное, все славянское".*1 Духовно изломанный и нравственно деформированный, Маяковский представлял собой истинного большевика, социально опасное существо, способное ради выдуманной идеи на любое преступление. И как каждый лишенный духовности человек, Маяковский был в душе пошляк и подлец. Об этом свидетельствуют его сальные шуточки на эстраде. Весьма характерна его поэтическая реакция на уход возлюбленной. Если русскому духу отвечало пушкинское "как дай вам Бог...", то поэту малого народа Маяковскому - мысль об изуверской мести за свои страдания совсем другой женщине: "Дайте любую красивую, юную, - душу не растрачу, изнасилую, и в сердце насмешку плюну ей!" (стихотворение "Ко всему").