Читать онлайн «Испанская инквизиция». Страница 20

Со Времени первого аутодафе (6 февраля 1481 г. — Пер.), когда погибли де Сусан и его друзья, до конца того же года, как сообщает Льоренте, только в Севилье было сожжено 298 человек, а еще 79 раскаявшихся были приговорены к пожизненному заключению. Сжигали также трупы заподозренных в ереси. Все это происходило на Табладских полях, где была сооружена каменная платформа. Это место назвали «местом сожжений».

Многим новообращенным удалось бежать из Испании, и часть из них обратились с жалобами к папе Сиксту. Беглецы заверяли его, что они хорошие христиане, но в Севилье жить невозможно, так как там достаточно врагу оклеветать человека, и он уже не сможет оправдаться перед властями. Сикст, недовольный тем, что Фердинанд и Изабелла все же добились создания инквизиции в Кастилии на своих условиях, объявил, что там нарушаются уставные положения инквизиции, и направил протест двум государям. Он подчеркнул, что они настояли на том, чтобы самим назначать инквизиторов, но работа двух их назначенцев оказалась неудовлетворительной. Поэтому он, папа, отменяет свое разрешение назначать инквизиторов, а при поступлении новых жалоб своей властью отстранит тех, кого уже назначили король и королева.

Фердинанд и Изабелла не протестовали. Назначение инквизиторов волновало их меньше, чем другая уступка, которой они добились, — право распоряжаться поступающим в испанскую казну имуществом, конфискованным у осужденных.

Сикст же назначил совет из восьми доминиканцев для управления делами инквизиции. Во главе был поставлен де Себриан, а одним из членов совета стал Торквемада. По указу папы в Испании создавался апелляционный суд, и были подготовлены буллы о том, что инквизиция должна подчиняться требованиям, обязательным для всей церкви. Так как в Рим продолжали прибывать жалобщики, папа объявил, что каждому человеку, желающему установить согласие с церковью, должна быть предоставлена такая возможность. Однако Сикст не отослал эти буллы. Сначала он задержал их, чтобы пересмотреть некоторые положения, а потом, к несчастью для тысяч людей, эти документы так и не были отправлены по назначению.

Изабелла и Фердинанд, понимая, что инквизиция становится самой могущественной силой в Испании и при этом частично управляется Римом, обратились к папе с просьбой поставить во главе ее человека, который бы стабилизировал ее работу и контролировал тех, кто может вызвать недовольство Рима. У них была и своя кандидатура, которую они согласовали с папой римским. В итоге Томас Торквемада был назначен председателем Высшего совета инквизиции (Супремы).

12 октября 1483 г. Торквемада стал Великим инквизитором Кастилии, а через две недели — также и Арагона.

Ни одно имя не связано с историей испанской инквизиции столь тесно, как имя Томаса Торквемады, и мало кто не слышал о нем. Кажется странным, что этот человек, до пятидесяти лет мало кому известный, в следующие двадцать лет своей жизни оставил такой заметный след в истории. Характерно, что одни относились и относятся к этому человеку со страхом или ненавистью, у других же он вызывает восхищение. Торквемаду наэывали палачом, но также светом Испании и «славой ордена доминиканцев».

Томас родился в 1420 г. в городке неподалеку от Вальядолида, и этот городок назывался Торквемада. Он происходил из семьи мелких дворян; в XIV в. король Альфонс XI произвел в рыцари его предка Алонсо де Торквемаду.

Дядя Томаса, Хуан, был известным богословом и писателем, который за последовательное отстаивание позиций папской власти был вознагражден саном кардинала Сан-Систо. Его брат, Педро Фернандес, был отцом Томаса.

С юных лет Томас отличался благочестием и склонностью к аскетизму. Он был очень прилежным и способным студентом и очень рано получил степень доктора богословия и философии. Однако, сделав блестящую ученую карьеру, юноша, помнивший о том, что считал своим призванием, объявил родителям о своем желании стать монахом-доминиканцем.

Это было неприятной неожиданностью для его отца, так как Томас в семье был единственным сыном, и родители надеялись, что он женится и продолжит их род. Но Томас твердо стоял на своем. Он действительно стал доминиканцем и затем получил назначение настоятеля монастыря Сайта Крус в Сеговии. С самого начала Томас был склонен подвергать себя жестким ограничениям, мало ел, а мяса не ел вообще, не носил белья, что, должно быть, причиняло ему большие неудобства, так как доминиканцы носили одежды из грубой материи. Нередко он носил также власяницу. Томас ходил босым, и многие восхищались смирением этого дворянина, принявшего монашеский сан.

Благодаря своему благочестию Торквемада приобрел известность, и Изабелла, в то время просто сестра короля, пригласила его в качестве своего духовника. Тогда этот пост отнюдь не был таким важным, каким стал в дальнейшем, так как мало кто думал, что Изабелла станет королевой. Рассказывают (хотя, возможно, эта история была сочинена впоследствии), что Торквемада, став духовником Изабеллы, добился от нее обещания, что она, если станет королевой, учредит в Испании инквизицию.

Она и была учреждена, и Торквемада стал одним из людей, которые более всего способствовали усилению и утверждению этого ужасного института.

Надо заметить, что Изабелла была весьма высокого мнения о своем духовном наставнике и постоянно с ним советовалась.

Судя по всему, Торквемада был искренним человеком. В отличие от многих слуг церкви он не стремился к богатству, а власть была ему нужна ради установления в стране единой католической веры. Есть люди, для которых уверенность этого человека в собственной исключительной правоте сродни смертному греху гордыни; однако для многих прежде, да и теперь, это признак добродетели и праведности.

Было у Торквемады и еще одно свойство, далекое от святости, — его ненависть к иудеям, более фанатичная, чем даже к протестантам и морискам (испанским мусульманам, обращенным в христианство. — Пер.). Почему Торквемада получил прозвище Бич Иудеев? Почему он преследовал их с особым фанатизмом, даже большим, чем Других людей, не разделявших его веры?

Некоторые историки утверждают, что дед Томаса был женат на иудейке, внеся тем самым «еврейскую примесь» в кровь потомков. Это, очевидно, произошло в конце XIV — начале XV в., когда иудеям была дана передышка от преследований; тогда случалось, что бедные дворяне женились на еврейках, чтобы поправить свои финансовые дела. Однако в Кастилии, где знать особенно гордилась своим происхождением и чистотой крови, подобное обстоятельство вполне могло вызвать известные осложнения, особенно после появления проповедника Мартинеса, ревностно обличавшего иудеев, и после слухов о том, что иудеи похищают и распинают христианских детей.

Известно, что де Спина, францисканец, едва ли не самый ревностный ненавистник иудеев, принявших христианство и втайне исповедовавших прежнюю веру, был сам новообращенный иудей. В его фанатизме, очевидно, присутствовала в том числе и боязнь за свою судьбу. Можно ли утверждать нечто подобное о Торквемаде? Допустим, у него действительно была еврейская кровь, и он знал об этом. Может быть, в дни юности, когда он еще не стал столь могущественным человеком, Торквемаде пришлось пережить обиды и унижения, связанные с его происхождением. Может быть также, что он скрывал это обстоятельство и опасался, что оно станет известным. Но если у Торквемады была еврейская кровь, это, конечно, в какой-то мере объясняет его фанатичную ненависть.

Сведения о его происхождении сообщает секретарь Изабеллы Эрнандо дель Пульгар, но его версия подвергалась сомнению, так как известно, что сам он был новообращенным иудеем, который, возможно, хотел видеть ревностного фанатика католицизма в числе себе подобных. Иероним Зурита, писатель более позднего времени, напротив, настаивает на чистоте происхождения Торквемады. Однако есть некоторые основания считать, что прав был Пульгар, так как католические историки стараются не называть имя бабки Торквемады.

Когда папа римский, по представлению Изабеллы, велел высшему испанскому духовенству созвать собор, чтобы упорядочить дела инквизиции, они получили также указание не допускать к делам инквизиции прелатов, у которых есть еврейская кровь. Сабатини в книге о Торквемаде утверждает, что это обстоятельство противоречит версии Пульгара о происхождении человека, назначенного Великим инквизитором. Однако в то время Торквемада был уже человеком слишком влиятельным, чтобы напоминать ему о его отчасти сомнительном происхождении. Что касается Изабеллы, то она ничего не имела даже против обращенных иудеев, как таковых; ее возмущало только их тайное возвращение к прежней религии. Да и при дворе были новообращенные. Едва ли для нее могла иметь какое-то значение версия о наличии еврейской крови у такого фанатичного католика, как Торквемада.