Читать онлайн «Печенеги». Страница 36

54

Петр Амьенский (Пустынник) (ок. 1050-1115) — монах, которому приписывалась организация Первого крестового похода.

Годфрид (Жоффруа) Горбатый (ок. 1025/1040—1076) — герцог Нижней Лотарингии как Готфрид III и Сполето как Готфрид II, маркграф Тосканы как Готфрид II, граф Вердена как Готфрид IV и маркграф Антверпена с 1069 г.

Хронология палестинского пилигримства графа Роберта довольно запутанна, но между тем имеет для нас важное значение. Один из историков Фландрии (Kervyn de Lettenhove, Histoire de Flandre, I, 305) [Кервен де Леттенгове (1817—1891)] считает годом отправления графа Роберта в Святую землю 1085-й и утверждает, что путешествие продолжалось четыре года. Зибель [Генрих фон Зибель (1817—1895) — немецкий историк и политический деятель], на основании некоторых не вполне точных источников, указывает, с одной стороны, также 1085 г., а с другой, утверждает, что в 1089 г. Роберт Фриз еще не воротился в свое отечество. Вот более положительные и вполне достоверные данные: 1) В одном документе маркиз Роберт Младший, сын Роберта Фриза, называет июль 1087 г. началом своего правления, а Роберт Младший и по тем свидетельствам, которые полагают отправление его отца в Палестину в 1085 г., сделан был правителем Фландрии именно по случаю отправления Фриза в Палестину. Итак, Роберт Фриз оставил графство своему сыну и ушел в Палестину не ранее первых месяцев 1087 г. 2) В более краткой и более достоверной генеалогии графов Фландрских сказано, что путешествие графа продолжалось только два года. Итак, граф Роберт Фриз был в Константинополе не позже зимы 1088—1089 гг., что вполне согласно с ходом рассказа у Анны Комнины. Легко объяснить ошибку, назначающую четыре года для палестинского пилигримства Роберта I. По возвращении из Константинополя он вскоре отправился со своей сестрой Аделью через Францию в Италию. Таким образом, стали говорить, что он отсутствовал или был в путешествии четыре года, а потом отнесли время его отправления к 1085 г. Роберт Фриз действительно не возвращался в свое отечество в первых месяцах 1089 г., но летом этого года был во Фландрии. — Прим. авт.

В древнегреческой области Лакония располагалась Спарта, причем слово «Лакедемон» часто употреблялось в качестве официльного названия государства спартанцев. Таким образом, «лаконцы» здесь используется как синоним слова «спартанцы».

В житии св. Христодула, составленном Иоанном, митрополитом Родосским, говорится о завоевании островов сарацинами. — Прим. авт.

Кылыч-Арслан I (? — 1107) — султан Румского (называвшегося также Конийским или Сельджукским) султаната, возникшего в 1077 г. на землях, отторгнутых турками у Византии. Первоначальной столицей султаната была Никея.

Что император Алексей сам призывал куманов, об этом говорит Анна — также мимоходом и вскользь, как об ожидаемой помощи из Рима. Что касается до обращения к князьям русским, то помимо того, что оно было вполне естественно, мы встретимся в дальнейшем рассказе с некоторыми фактами, заставляющими прямо предполагать, что кто-нибудь из русских князей приходил на помощь Алексею вместе с половцами. — Прим. авт.

Михаил I Керуларий (ок. 1000-1059) — патриарх Константинопольский в 1043—1058 гг., при котором произошел окончательный раскол христианской церкви на западную и восточную.

Речь идет о филиокве (лат. filioque — «и от сына») — добавлении, сделанном Римской церковью в Никео-Цареградский Символ веры IV в. в догмате Троицы: об исхождении Святого Духа не только от Бога-Отца, но «и от Сына».

Мы назвали известного киевского митрополита Иоанна II Продромом, хотя он не известен у нас под таким прозванием. Византийский поэт XII в. Феодор Птохо-Продром, сочинения которого чрезвычайно важны для изучения эпохи Комнинов, говорит о себе в одном стихотворении, что он родился в семействе благочестивом и что самые прозвания членов этого рода указывают на их благочестие:

Мой дед носил имя Продрома (Предтечи),

А мой дядя назывался Христом

И был предстоятелем (иерархом, митрополитом)

Русской земли, сильным в слове. Ими я воспитан в благочестии.

Дядя Феодора Птохо-Продрома должен был иметь два прозвания: родовое Продром и личное Христос. Он жил в самом начале XII в. или в конце XI в., ибо его племянник, им воспитанный, уже при Калоиоанне [Иоанн II Комнин (1118—1143 г.) — византийский император; носил прозвище Калоиоанн — Иоанн Красивый] был придворным поэтом. Под 1089 г. в нашей летописи говорится о смерти митрополита Иоанна, родом грека, который был «муж хытр книгам и ученью, речист» и т.д. Этот Иоанн оставил сочинение, которое на русском языке носит следующее странное заглавие: «Церковное правило митрополита Иоанна, пророка Христова». Мы подозреваем в последних словах неправильный перевод греческого написания его имени. — Прим. авт.

К кому было адресовано послание Феофилакта, мы узнаём от одного из его преемников по болгарской кафедре, митрополита Димитрия Хоматина (в начале XIII в.). Вызванный также подать свое мнение о латинских заблуждениях, он приводит мнения прежних писателей и говорит, что некоторые смотрели на вопрос снисходительнее и, допуская уступки, впрочем, восставали только против прибавления к символу; к числу этих некоторых принадлежал и блаженный Феофилакг, который в сочинении, посланном к диакону канстризию Николаю, впоследствии епископу Мелесовы, выражается таким образом. Канстризий — это был диакон, заведовавший архиерейским облачением, и т.д. Известно, что вообще сан диакона великой церкви имел очень высокое значение, что подтверждается и позднейшим назначением Николая на епископскую кафедру. — Прим. авт.

Никоновская летопись под 6599 г.: «Прииде Феодор Грек митрополичь от папы из Рима и принесе много мощей святых». Если мы предположим, что в числе этих мощей находилась частица от мощей чудотворца Николая (которые в 1087 г. были похищены южноитальянскими моряками у греков в Ликии и перенесены в город Бари), то совершенно понятно будет установление праздника 9 мая, не существующего, как известно, в греческой церкви, но издавна принятого в русской [Празднование Русской православной церковью памяти перенесения мощей святителя Николая из ликийской Миры в Бари 9 мая установлено вскоре после 1087 г.]. Во всяком случае, объяснение этому надобно искать в дружелюбных сношениях между обеими церквами в конце XI столетия. Ассемани [Иосиф Симон Ассемани (1686—1768) — итальянский востоковед ливанского происхождения, хранитель Ватиканской библиотеки в 1738-1768 гг., титулярный архиепископ Тира] предполагает, что представители русской церкви могли присутствовать на Барийском соборе 1098 г., где греческие епископы рассуждали с Ансельмом Кентерберийским [Ансельм Кентерберийский (1033—1109) — католический богослов, философ, архиепископ Кентерберийский с 1093 г.] об исхождении Св. Духа, и по возвращении в отечество могли поведать о чудесах, совершавшихся в Бари при мощах св. Николая, что и должно было дать повод к установлению праздника. — Прим. авт.

Что Тогортак или Тогорта у византийской писательницы и Тугоркан, Турткан и Тугторакан русских летописей — одно и то же лицо, это не требует доказательств. Но тождество Маниака и Боняка точно так же несомненно: как Магомет назывался у русских Бохмитом, мусульмане — бусурманами, точно так же Маниак (Маньяк, Маняк) должен был превратиться в Боняка. Откуда происходит это различие в выговоре турецких слов, мы не знаем; быть может, причина находится в самом турецком языке или в диалектических отличиях его наречий. Помимо филологического тождества слов Маняк и Боняк, вот еще одно несомненное и очень интересное доказательство, что Боняк русских летописей есть Маниак Анны Комнины. Мы обязаны этим доказательством образцовому исследованию К.Н. Бестужева-Рюмина («О составе русских летописей»). — Прим. авт.

Что это были русские, мы думаем на следующих основаниях: 1) слово αύτόμoλoι (перебежчики) [у Анны Комнины] показывает, что здесь идет речь не о собственных подданных Алексея, жителях той или другой горной страны, входившей в состав империи, которые неожиданно пришли на помощь… 2) Сказано, что пять тысяч не только пришли к Алексею, но что они перешли в «его строй». Смысл этих слов подкрепляет значение слова αύτόμoλoι. Очевидно, что речь идет только о перемене рядов, строя, что люди, пришедшие к Алексею, и прежде готовы были к бою, но только находились в других рядах, то есть в рядах половецких. 3) Даже название людей, пришедших к Алексею, «смелыми и марсоподобными» служит в пользу такого объяснения. Сколько мы помним, Анна употребляет подобные выражения преимущественно об иностранцах: так с Марсом сравнивается немец Гильбрехт, изменивший Никифору в пользу Алексея; так латиняне названы смельчаками; так один армянин и норманн Гумбертопул названы марсоподобными… Когда Анна хочет похвалить мужество византийца, она выражается: «он сражался не как грек, а как норманн»… Итак, пятитысячный отряд, ободривший Алексея, не какая-либо вольная дружина, состоявшая из подданных империи. 4) По ходу рассказа видно, что «перебежчики» могли быть из печенежского стана или из половецкого, ибо впереди стоят слова: «Алексей боялся бесчисленного множества печенегов и куманов и союза их», но уже в выражении, указывающем только на перемену военного строя или рядов, лежит намек на то, что переход совершился из стана более дружественного Алексею, то есть половецкого. 5) Далее сказано, что люди, перешедшие к Алексею, были «из стран более горных», то есть, вероятно, по отношению к земле половецкой и печенежской. Припомним географию Константина Багрянородного: в более северной части, в соседстве с венграми, живут печенеги, а в горах, подле них, лежат хорваты. Это нас приводит в Прикарпатскую Русь, где в это время жил и действовал предприимчивый князь Василько Ростиславович, питавший широкие планы и, между прочим, собиравшийся «переять» дунайских болгар и поселить их у себя. Около 1091 г. воинственный князь был в дружбе с половцами и водил их на соседние страны… К самому 1091 г. относится рассказ венгерских источников о нападении половцев на Венгрию, которое было предпринято не без участия «русских». Нужно думать, что половцы, напавшие на Венгрию в 1091 г., сделали это нашествие на возвратном пути из пределов Византии. Венгерский король, разбив одну орду, должен был бороться с другою, которая появилась на Дунае; это вполне соответствует рассказу Анны Комнины о возвращении половцев двумя толпами и в два приема… — Прим. авт.