Читать онлайн «Главный противник - ЦРУ против России». Страница 9

Итоговый вывод американского разведчика звучит как смертный приговор белому режиму: "18. В заключение я со всей уверенностью заявляю, что Омское правительство ведет борьбу против демократии. Правительство в России, которое хочет успешно противостоять большевизму, должно добиться того, чтобы большой процент населения Сибири разорвал с идеей Советов. Как мне представляется, для колчаковского правительства в его нынешнем виде нет иной перспективы, кроме одной - своей деятельностью оно только способно увеличить число сторонников большевиков"19.

Однако трезвый взгляд на вещи был в то время в Америке непопулярен. Подавляющее большинство руководства Соединенных Штатов, его дипломатического корпуса и прессы предпочитало верить, что адмирал Колчак, имея за спиной японцев, американцев, белочехов и располагая мощной материальной поддержкой Запада, в конечном итоге сокрушит большевиков.

И наконец третьей существенной причиной, перечеркивающей все американские планы верховенства в русских делах, стало поведение Японии. Нарастив свою группировку в Сибири до того, что она почти в десять раз стала превосходить по численности американский экспедиционный корпус, самураи стали полностью игнорировать претензии Соединенных Штатов на руководящую политическую роль. От былой вежливости и предупредительности не осталось и следа. В своем меморандуме о положении в Сибири, предназначенном начальнику штаба армии США, генерал-майор Гревс уже 21 марта 1919 года был вынужден признать: "1. Положение здесь становится настолько острым, что, по моему мнению, вполне вероятно, что Соединенные Штаты окажутся втянутыми в дело, которое, по многим признакам, обещает стать серьезным... Японцы, бесспорно, опасаются, что Соединенные Штаты захватят плацдарм в Сибири, а их замыслы помешать Соединенным Штатам отличаются предельной грубостью. Они практически купили казачьих атаманов к востоку от озера Байкал, а также вооружили и оснастили войска, действующие под командованием этих казачьих атаманов. Применяя террористические методы... эти казаки восстановили против себя практически всех крестьян. Казачьи атаманы, особенно Иванов-Ринов, запрещают любые издания, в которых не поддерживается полностью их политика, а японцы, в этом не приходится сомневаться, субсидируют некоторые газеты, особенно "Дальний Восток", развернувшие кампанию против Соединенных Штатов"20.

Оставаясь в тени, японцы исподтишка провоцировали обострение отношений между казаками и американцами, и немало успели в этом начинании. Дошло до того, что, как констатирует чуть позже Эйхельбергер, казачьи офицеры начали пороть розгами американских солдат. Вместе с верхушкой казаков японцы прилагали все силы к тому, чтобы заставить местных жителей поверить в то, что большинство их затруднений вызвано присутствием американских войск в Сибири. Однако местные жители не были склонны отличать американца от японца и ненавидели всех без разбору со всеми вытекающими отсюда в обстановке партизанской войны последствиями. Короче говоря, мочили всех.

Одним из первых в Америке генерал Гревс понял, что пора выходить из дальневосточной авантюры. Рискуя собственной карьерой, командующий экспедиционным корпусом попытался донести эту нехитрую истину до своего руководства в Вашингтоне еще в начале 1919 года: "Я надеюсь, что мы сможем добиться успеха, однако положение таково, что Соединенным Штатам придется либо еще глубже увязнуть в здешней ситуации, либо выйти из игры"21. Сам Гревс явно склонялся ко второму варианту, отлично понимая всю бесперспективность и обреченность сибирской политики США. Однако американское руководство не прислушалось к мнению своего генерала, знающего ситуацию на месте, и продолжало оказывать помощь Колчаку. Еще в конце того же, 1919 года госсекретарь Лансинг утверждал, что борьба против Советской России является "правом и интересом, если только не долгом Соединенных Штатов Америки и других просвещенных наций земного шара..."22. И только окончательный разгром большевиками "верховного правителя России" вынудил американское руководство выйти из сибирской авантюры. Доллары, правда, так и ухнули в бескрайние сибирские болота - впрочем, в долларах разжиревшая на войне Америка недостатка не испытывала.

Дипломатия "черная" и "белая"

Даже после начала интервенции американские дипломаты подчеркивали, что они не собираются "вмешиваться во внутренние дела русских". Великолепный образчик "невмешательства" по-американски дал сам консул господин Пул. 21 сентября 1918 года он писал: "...Мы не должны допустить, чтобы нас втянули в детали русской политики... Мы всегда должны руководствоваться общим принципом, который заключается в том, что не следует мешать русским выбирать свое собственное правительство (имеется в виду два предлагаемых варианта - правительства Самары и Омска. - Авт.), в то время как мы оказываем военную поддержку чехам и способствуем экономическому возрождению страны. Какие бы обстоятельства ни вынудили нас выразить свои общеполитические симпатии, эти симпатии должны быть, естественно, в пользу здравого и прогрессивного либерализма... Вы должны ясно понимать, что Соединенные штаты стоят за истинную демократию в противоположность абсолютизму, с одной стороны, и автократии большевизма - с другой"23. Как мы видим, уже тогда право народов на самоопределение понималось американцами как выбор между разными партиями в рамках западной демократии, и никак иначе. Что ж, за сто лет они нисколько не изменились!

Еще в начале 1919 года американский президент попытался провести чрезвычайно важную акцию на высшем дипломатическом уровне. 22 января он от имени всех стран Антанты обратился ко всем правительствам России с предложением о перемирии и созыве мирной конференции. Однако в этом с виду таком гуманном плане было одно маленькое "но": перемирие предлагалось заключить на основе сохранения занимаемых к этому времени территорий. Под видом помощи русскому народу в прекращении братоубийственной гражданской войны президент Соединенных Штатов стремился осуществить основную стратегическую цель Запада - надежно законсервировать раздробленность России. Попутно, кстати, западные державы фактически закрепляли за собой находившиеся под их влиянием Сибирь, Украину, Кавказ, противопоставив их Центральной России.

Советское правительство вело свою дипломатическую игру и, по крайней мере, на словах (а может быть, и на деле) приняло предложение Вильсона о перемирии. Американская разведка, всецело поддержанная руководством страны, немедленно воспользовалась представившейся возможностью. Под предлогом выяснения условий, на которых Советское правительство согласно вести переговоры, американский президент отправил в Москву своего эмиссара опытного разведчика Уильяма Буллита. Его послужной список за последние годы говорит сам за себя. В 1917 году он возглавил Бюро центральноевропейской информации государственного департамента США. Справлялся со своими обязанностями Буллит неплохо и быстро оказался в президентском окружении. Во время Парижской мирной конференции 1919 года он уже занимает чрезвычайно ответственный в тот момент пост - должность руководителя отдела секретной информации при американской делегации. Поэтому, когда руководителям Запада потребовалась точная информация о прочности большевистского режима, его сильных и слабых сторонах, политической, экономической и военной базе, выбор Вильсона не случайно пал на него.

В поездке в Советскую Россию Буллита сопровождали журналист Линкольн Стеффенс и агент американской разведки капитан Уольер Петтит. Помимо всего прочего, американскому эмиссару было поручено добиваться права свободного въезда подданных союзных держав в Советскую Россию и обеспечения им полной безопасности, то есть фактически права свободно заниматься шпионажем и другой подрывной деятельностью.

Переговоры с Советским правительством и лично с Лениным Буллит вел в марте 1919 года. Были учтены дополнения и уточнения обеих сторон, выработан окончательный проект соглашения. Однако американская инициатива провалилась из-за категорического отказа белых правительств участвовать в предполагавшейся мирной конференции, а также позиции Великобритании и Франции, настаивавших на продолжении войны с Советской Россией.

Но дипломатические инициативы никоим образом не мешали вести с Советской Россией дипломатическую войну, одной из целей которой было отрезать большевистскую Россию от основных источников сырья и постепенно удушить ее экономически. Все порты на побережьях Северного Ледовитого океана, Тихого океана и Черного моря находились в руках белых и иностранных интервентов, а Прибалтика с Финляндией отделились, и у большевиков для торговли с остальным миром оставался один-единственный порт - Петроград на Балтийском море. Внешняя торговля Советской России велась в основном через нейтральные скандинавские страны. Именно на них Англия и Соединенные Штаты оказали мощный нажим.