Читать онлайн «Русь - Дорога из глубин тысячелетий, Когда оживают легенды». Страница 40

Очень развито было земледелие. Достаточно вспомнить, по какой причине обосновались на Черном море многочисленные греческие колонии — для покупки и экспорта скифского хлеба, которым кормилась вся Эллада. В IV–V вв. до н. э. из Причерноморья только в Афины и только через одну колонию, Боспор, вывозилось от 400 до 670 медимнов хлеба (от 16 до 22 тыс. тонн). У Геродота и Гиппократа описано изготовление скифами сливок и сливочного масла, в то время вообще неизвестного эллинам.

Известны неоднократные высказывания скифских царей, в том числе Анахарсиса и Идантирса, что у них нет городов. Об этом же, ссылаясь на собственные заявления скифов, писали и многие эллинские историки. Но действительности это не соответствовало. Города у них все-таки были, причем крупные и развитые города, что подтверждается археологическими раскопками и отмечается некоторыми источниками. Так, Гекатей Милетский упоминает скифские города Каркинитида (на месте нынешней Евпатории) и Кардес. Страбон — крепость Фат в Приазовье, Помпоний Мела

Синд на Кубани, основанный местными жителями и существовавший еще в скифское время. О том, что в эту эпоху в землях скифов были города, пишет и Арриан, посетивший Причерноморье уже значительно позже, во II в. н. э. Видимо, существование таких центров и их расположение считалось у скифов тайной, о которой не полагалось рассказывать чужестранцам. Тех же греков, живших с ними бок о бок в своих колониях, они не допускали во внутренние области страны. И даже Геродот, оставивший нам самое подробное описание Скифии, собирал свои сведения в эллинской Ольвии.

Но все же он описал огромный деревянный город Гелон, находящийся в "стране будинов", каждая стена которого тянулась на 30 стадий. Археологи предполагают, что Гелон — это Бельское городище в Полтавской обл., где обнаружены остатки жилищ, мастерских, загонов для скота. Периметр его валов достигает почти 30 км, а площадь — 4400 га. Его возникновение относят к концу киммерийской началу скифской эпохи. Геродотов Гелон упоминается и в "Велесовой Книге" как Голунь, основанная отцом-Арием: "…и увел их далеко и так сказал: "Здесь мы воздвигнем град. Отныне здесь Голунь будет, которая прежде была голой степью и лесом" (I, 1а). Упоминаются и другие города, возникновение которых относится к скифскому времени, — Киев, Сурож.

Вблизи Киева остатки скифских поселений действительно существуют, хотя, судя по "Велесовой Книге", городов с таким названием могло быть несколько. В одном месте назван Киев у "горы великой" и "долины травной" (II, 4 г), — может быть. на Карпатах или еще на Кавказе. В другом отрывке Киев помещается на Днепре: "…и злым ворогам та река Непра служит преткновением. И уселся там род славян, и были мы огнищанами, так как каждый имел яму в земле для огнища Сварогу… И поставил первый род славян во граде ином Киеве, который также есть Киев, и около него мы поселились в лесах дубовых" (III, 38а).

С Сурожем вопрос сложнее. Многие исследователи, в частности А. И. Асов, связывают это название с Сугдеей, существовавшей на месте нынешнего Судака в Крыму. Но Сугдея была основана лишь в III в. н. э. Никаких более ранних упоминаний о нем у античных авторов не встречается, хотя Сурож, судя по всему, был важным центром и находился на берегу моря. Поэтому можно предположить другую версию. Во времена Киевской и Московской Руси Сурожским морем называлось Азовское, а Сурожем, Сурожским краем — Приазовье и Крым. То есть, по аналогии с названием моря, Сурож мог существовать где-то в районе современного Азова, И Геродот действительно описывал «гавань» и "торжище на Меотидском озере (т. е. на Азовском море), называющееся Кремнами". Кремны — уж больно смахивает на славянские «кремники». "кременцы", «кремли», это слово могло означать просто «крепость», "град". Следовательно, торжище было все-таки городом. По "Велесовой Книге" Сурож 400 лет был скифским, а потом его захватили греки, что примерно соответствует завоеванию Приазовья греческим Боспорским царством в IV–III вв. до н. э. А топонимы, сходные с «Сурожем», известны на Нижнем — Дону и в летописные времена. При хазарах — Саркел, при половцах — Сугров. Кроме того, город в степях, наверное, в самом деле отличался от греческого представления о городе — большая часть населения не была постоянной, кочевники лишь съезжались туда время от времени к общим святилищам и торжищам. А то, что Сурож являлся именно «торжищем», подтверждает и текст "Велесовой Книги": "Когда наши пращуры сотворили Сурож, начали греки гостями приходить на наши торжища" (III, 8/3).

Кстати, как уже отмечалось в предыдущих главах, наличие городов или городков даже у степных кочевников-скифов диктовалось объективными природными условиями Сев. Причерноморья, где обязательно должны были существовать постоянные населенные пункты, в которых летом заготовлялись бы запасы сена и зимовали стада с их хозяевами. И понятно, почему о таких населенных пунктах скифы предпочитали не распространяться перед чужаками, — в летописные времена Руси, как только стало известно о зимовках половцев в постоянных городках, они тут же стали легко уязвимы для ударов княжеских дружин.

Но в других частях Скифии археологи обнаружили и многочисленные «настоящие» города, о которых местное население, очевидно, тоже не склонно было рассказывать эллинам. Матронинское, Пастырское, Немировское и др. городища, как показывают раскопки, представляли по тем временам большие и мощные крепости. Следы городов скифского времени, окруженных внушительными крепостными валами, обнаружены и на Десне. А Каменское городище, возникшее в V в. до и. э. на территории современной Запорожской обл., было настоящим культурным центром. Тут найдены остатки каменных домов знати во внутренней части города, святилища, многочисленные мастерские, и кузнечные, и литейные, и гончарные, и ткацкие. Кстати, у Геродота мы можем найти косвенное подтверждение того, что скифы действительно скрывали наличие и расположение своих городов. Он писал, что могилы скифских царей находятся "в том месте, до которого Борисфен судоходен". и что район этих могил особенно строго охранялся от проникновения посторонних. Но основные скифские захоронения действительно обнаружены вблизи Днепровских порогов, до которых в то время была судоходна река — и как раз в этом же «запретном» районе находилось Каменское городище судя по всему, столица Скифии. Естественно, не были кочевниками и «пахари» с «земледельцами». Но большинство земледельческих сел не имели укреплений, из чего, кстати, видно, что скифы были для праславян союзниками, а не врагами.

А в период перекочевок скифы жили в удобных и просторных войлочных кибитках на колесах — преимущества такой кибитки для степной жизни очень наглядно показал в своих работах Л. Н. Гумилев. Впрочем, и у античных авторов — Эсхила, Гиппократа и др. — мы можем найти довольно наглядные описания этих жилищ. Они устанавливались "на высоких повозках с прекрасными колесами", четырьмя или шестью, которые перевозились двумя или тремя парами быков. А сама кибитка состояла из 2–3 отделений, т. е. представляла собой настоящую передвижную квартиру, эдакий трейлер Древнего Мира. Несмотря на «варварство» и кочевой образ жизни, скифы были весьма чистоплотны — Геродот приводит первое в истории описание паровой бани, которыми они пользовались, и сообщает, что "скифы, наслаждаясь парильней, вопят". (Кстати, к самим эллинам бани пришли значительно позже, от римлян, и, несмотря на знаменитый "культ тела", мылись они очень редко из-за недостатка пресной воды. Чаще ограничивались маслом и скребком.)

А скифские женщины вообще любили выглядеть привлекательно. Они хорошо знали косметику — например, широко использовали технику наложения косметических масок не только на лицо, но и на все тело. Эту технику, неизвестную в то время грекам, также описывает Геродот: "Женщины их растирают на шероховатом камне куски кипариса, кедра и ладанного дерева, добавляя воду, и этой перетертой густой массой натирают все тело и лицо. От этого они приобретают аромат. А на следующий день, сняв пластырь, они одновременно становятся чистыми и блестящими". Они красиво одевались, носили просторное платье типа сарафана и кокошник, делали себе пышные и затейливые прически. Археологами обнаружены многочисленные изящные украшения, золотые и серебряные флаконы для духов.

Существовала какая-то народная медицина. Судя по описаниям Гиппократа, они знали основы рефлексотерапии и многие болезни лечили методом игнипунктуры (точечного прижигания). Он упоминает производимые у них хирургические операции. А у Феофраста и других авторов неоднократно говорится о "скифских травах", помогающих от астмы и других недугов.

У скифов была сложная и развитая религия. Конечно, сведений о ней сохранилось мало — уж что-что, а свои священные тайны они тем более не склонны были раскрывать чужеземцам. Даже у Геродота приведены лишь несколько описаний экзотических обрядов, вероятно, полученных из третьих рук, и имена скифских богов, которым он пытается отыскать аналоги в греческой мифологии. Он называет Гестию, богиню очага, со скифским именем Табити, супружескую пару из Зевса и Ген, богини Земли (Папай и Апи), Аполлона — Гайтосира, Афродиту Уранию Аргимпасу, Посейдона — Тагимасада, Геракла и Ареса, почитаемого в образе меча-акинака. Причем мы даже не знаем, «настоящие» ли имена названы — имен у богов бывало много, и известно, что многие народы предпочитали своих богов «всуе» не поминать, заменяя их «истинные» имена в обиходе общеупотребительными эпитетами (вроде Киприда — Афродита, Громовержец — Зевс и т. д.). Сообщается также об институте прорицателей, гадающих раскладыванием пучков прутьев, и женоподобных «энареев», также занимавшихся предсказаниями, переплетая и расплетая липовое лыко. Из других указаний Геродота и упоминаний у других авторов мы знаем и о нескольких местных культах — Диониса в городе Гелоне, Афродиты-Апатуры (богини обманчивой любви) на Тамани, Деметры (богини плодородия) на Днепре, Реи или Левкотеи (т. е. Великой Матери) в Колхиде.