Читать онлайн «По следам Азербайджанской Демократической Республики». Страница 23

Территориальные споры быстро привели к вооруженным конфликтам (грузино-армянскому и армяно-азербайджанскому), что сделало «практически невозможными не только попытки конфедеративного объединения трех кавказских республик, но и выработки совместных дипломатических действий между ними на международной арене, прежде всего в области признания их независимости» [14] .

Тем не менее азербайджанские дипломаты активно работали над созданием ряда альянсов. В 1919 году им удалось подписать и ратифицировать договор об оборонительном союзе с Грузией. Правда, альянс, как и большинство азербайджанских документов, остался только на бумаге. Грузия не оказала своему партнеру никакой помощи и в конфликте с Арменией, и при вторжении Красной армии. Даже в спорном Закатальском районе грузинские части отказались воевать с красноармейцами и были отведены своим командованием. Таким образом, неудача в создании единого кавказского фронта стала еще одной причиной падения Азербайджанской Республики, не сумевшей ни получить официальное международное признание, ни обеспечить свою безопасность.

ВЗАИМООТНОШЕНИЯ С ТУРЦИЕЙ И ИРАНОМ. Претерпели значительные изменения и взаимоотношения с Турцией. Как отмечает Мустафа-заде, «даже Турция, несмотря на подписание с правительством АДР Договора о мире и дружбе от 4 июня 1918 г., официально не ратифицировала его и до конца сентября не признавала Азербайджан независимым государством. Младотурки рассматривали появление АДР на том этапе как фактор, содействующий реализации их долгосрочной пантуранистской политики» [15] . Тем не менее турецкие лидеры в течение 1918 года рассматривали Азербайджан как дружественную им силу, если хотите, в качестве младшего и еще слабого брата...

Однако в 1919–1920 годах в связи с резким изменением внешнеполитического вектора Турции Азербайджан превратился для нее в своеобразную разменную монету в ходе крупного торга с большевиками. Турецкие лидеры пожертвовали Азербайджанской Республикой ради общей борьбы с Антантой и были вознаграждены солидной материально-технической помощью из Советской России.

Как непростые можно охарактеризовать и взаимоотношения с Ираном. Как уже говорилось выше, эта страна неоднократно заявляла о своих претензиях на весь Азербайджан и долгое время не считалась с фактом появления Азербайджанской Республики. Однако в силу серьезного внутриполитического кризиса Иран не мог активизировать работу в этом направлении. Действительно, на Парижской конференции иранская делегация подавала меморандум с претензиями на весь Азербайджан, однако, не получив поддержки стран Антанты, этим и ограничилась. С осени 1919 года можно говорить о некоем потеплении двухсторонних отношений, которое подтверждается начавшимися в декабре переговорами в Баку. Завершились они только 20 марта, но их результаты оказались вторым после Парижа значительным внешнеполитическим успехом молодой республики: Иран объявил о юридическом признании республики.

Вероятно, первый успех – январское признание Азербайджана де-факто странами Антанты – оказал серьезное влияние на ход переговоров с Тегераном. Азербайджано-Иранская конференция закончилась подписанием целого ряда документов, главным из которых стал Договор о дружбе. Но, как справедливо замечает Мустафа-заде, «несмотря на созданный персидской дипломатией прецедент, для азербайджанской политической элиты данное событие имело, как признавали ее представители, скорее „моральное значение“ – оно не повлияло, да и не могло повлиять на упрочнение внешнеполитических позиций азербайджанской власти» [16] .

В общем-то основные внешнеполитические задачи остались нерешенными. То, что не удалось добиться широкого международного признания и установить прочные дипломатические отношения с соседями, в первую очередь с Россией, стало одной из главных причин падения Азербайджанской Демократической Республики.

РОЖДЕНИЕ АЗЕРБАЙДЖАНСКОЙ АРМИИ. Вопрос обеспечения обороноспособности государства стал одним из основных для молодой республики. Начинать приходилось с нуля, поэтому на начальном этапе существования очень пригодилась помощь Турции, которая предоставила столь необходимые военные силы для борьбы с большевиками.

Рождение азербайджанской армии состоялось даже раньше появления самой республики. Напомним, что по инициативе Закавказского комиссариата был поднят вопрос о формировании в составе тогда еще русской армии на Кавказе национальных частей, объединенных в отдельные корпуса. Фактически вооруженные силы закавказских республик формировались на базе регулярных частей русской армии, имевших тогда богатый практический опыт, полученный в ходе Первой мировой и Русско-японской войн, и при помощи представителей русского офицерского корпуса.

Важно отметить, что сразу после создания Закавказского комиссариата одним из главных вопросов, требовавших безотлагательного решения, стал вопрос о защите территорий от внешних врагов, первым из которых традиционно являлись турки. Поэтому было незамедлительно начато создание национальных корпусов, разделенных по этническому принципу, приведшее к быстрому развалу Закавказской федерации. Возникли Грузинский и Армянский корпуса, вслед за ними стал формироваться Мусульманский, позднее переименованный в Азербайджанский. Во главе каждого из них встали люди, принадлежащие к той или иной национальности, в генеральских чинах. Они стали активно привлекать к делу формирования национальных частей своих коллег и единомышленников еще по единой русской армии. Необходимо отметить, что именно офицеры русской армии стали костяком вооруженных сил закавказских республик. Позднее некоторые из них влились в ряды Красной армии после присоединения этих государственных образований к Советской России.

Формирование Мусульманского корпуса из мусульман Закавказья было начато согласно приказу № 155 от 19 декабря 1917 года главнокомандующего войсками Кавказского фронта генерала от инфантерии М.А. Пржевальского. Командиром корпуса был назначен известный артиллерист, генерал-лейтенант Али-ага Шихлинский. Предполагалось сформировать управление самого корпуса, в который должны были входить 1-я и 2-я Мусульманские стрелковые дивизии, 1-я и 2-я артиллерийские бригады, две мортирные и одна конная батарея, Отдельная Мусульманская конная бригада в составе 1-го и 2-го конных полков, саперный батальон и другие вспомогательные подразделения.

Как пишет А.И. Дерябин, «вооруженные силы национальных правительств в различных регионах страны в своем развитии проходили один и тот же путь. Первоначально они создавались на добровольческой основе, затем усиливались мобилизованными из числа военнообязанных. Формирование национальных армий велось без какого-либо плана, стихийно, в зависимости от наличия подходящего контингента и вооружения. Однако уже в 1919 году практически все национальные вооруженные силы имели более или менее четкую организационную структуру, были сведены в дивизии, корпуса и армии, а управление ими осуществляли штабы различных уровней. Командный состав вооруженных сил национальных правительств в целом отличался весьма высоким уровнем профессиональной подготовки и имел опыт участия в Первой мировой войне. В командном составе преобладали национальные кадры, но было много и русских офицеров. В органах военного управления, штабах и войсковых частях и соединениях служили также бывшие офицеры германской (Прибалтика), австрийской (Западная Украина) и турецкой (Азербайджан) армий» [17] .

По мнению российского специалиста, «сильными сторонами национальных армий являлись отличная выучка тактического звена командного состава, умелое использование кавалерийских и пехотных частей и соединений, высокая маневренность артиллерии (в том числе бронепоездной), сочетание совместных боевых действий различных родов оружия и видов вооруженных сил. К слабым сторонам национальных армий можно отнести организационную громоздкость и сложность в управлении. Части формировались повсеместно и разновременно, в основном без определенного плана, хаотично; это затрудняло их укомплектование, вооружение и снабжение. Боевая выучка частей и соединений из добровольцев и мобилизованных была неодинаковой. Тыл отличался невысокой мобилизационной готовностью и отсутствием подготовленных оперативных резервов. Интендантская и медицинская службы функционировали в целом неудовлетворительно, и это негативно отражалось на моральном духе солдат на фронте. В войсках национальных правительств широкое распространение получил местнический сепаратизм, усугублявший доставшиеся по наследству от Российской Императорской армии кастовость, коррупцию и интриганство. Неповиновение в оперативном звене управления стало обычным и повсеместным явлением. Идеологическая работа в частях практически отсутствовала, и это давало возможность большевистской агентуре свободно вести агитацию в частях и соединениях. Таким образом, вооруженные силы национальных правительств (кроме прибалтийских) не отличались высокой степенью боеспособности, были немногочисленны (за исключением украинских формирований) и без серьезной поддержки белых армий и войск интервентов не представляли серьезной опасности для Красной армии. Кроме того, практически все национальные армии из-за окраинного географического расположения были вынуждены основывать свою снабженческую деятельность на иностранных поставках вооружения и снаряжения, не отличавшихся ни качеством, ни точностью по срокам поступления. Таким образом, в вооружении и боевой технике национальных армий, как и в их организационной структуре, единообразия не было» [18] .