Читать онлайн «СС-инструмент террора». Страница 34

В военное время у руля управления «эсэсовской экономикой» нередко стояли те, кто не имел прямого отношения к нацистам, те, кого меньше всего интересовали казуистика национал-социализма или же гиммлеровские расовые теории. В числе таких людей можно назвать доктора Ганса Гоберга. Он не состоял ни в нацистской партии, ни в рядах СС. Это был типичный капиталист-эксплуататор, который с радостью ухватился за предоставившуюся ему возможность использовать работу в экономическом подразделении СС в собственных корыстных целях.

Гиммлер испытывал огромный интерес к древне-германским мифам, и поэтому практически все эсэсовские знаки различия имели в своей основе символику древних германцев. Замок рейхсфюрера СС в Вевельсбурге являл собой типичный для нордической мифологии храм, в котором имелся даже Круглый стол в духе сказаний о короле Артуре, за которым надлежало сидеть особо доверенным «рыцарям». Не удивительно, что важнейшими компонентами этой символики стали мечи и кинжалы. Недаром СС оказались в числе первых организаций, удостоившихся чести иметь собственные кинжалы — правда, тогда, в 1938 году, это было скорее декоративное оружие с широким заостренным лезвием, которое украшал знаменитый эсэсовский девиз «Моя честь — это верность». Клинок дополняли рукоятка и черные ножны. В основу дизайна был положен так называемый Гольбейновский кинжал, той же самой формы и пропорций, — этот шедевр высокого искусства получил свое название из-за рисунка на ножнах, воспроизводившего полотно «Пляска Смерти» кисти Гольбейна — придворного художника английского короля Генриха VIII. В 1938 году в дополнение к кинжалу появился меч — на этот раз основой послужило холодное оружие полицейских. Его изящный прямой клинок дополняли черная деревянная рукоятка, украшенная эсэсовскими рунами.

Производство холодного оружия являлось важной статьей немецкой экономики — более того, неожиданный бум этой отрасли позволил вывести из застоя фабрики по производству столовых приборов. Вручение холодного оружия в знак признания чьих-то заслуг (мечей, кинжалов, штыков и т. д. с дарственными надписями) — традиция старая, и нацистская верхушка, в особенности Гиммлер, были рьяными ее продолжателями. Очень скоро появились специальные наградные модели эсэсовского кинжала и меча. Поначалу подарочный вариант отличился тем, что на обратной стороне клинка имелась гравировка в честь того или иного события, или же в отдельных, особо выдающихся случаях- как, например, на клинке, врученном Гиммлером самому себе, — дарственная надпись: «С чувством сердечного товарищества. Г. Гиммлер».

Вскоре начали производиться и прекрасные, ручной работы дамасские клинки, украшенные позолоченными надписями.

Этот вид клинков пользовался особой популярностью еще в XVIII веке. Прекрасные в своем холодном блеске, они также были чрезвычайно дороги, поскольку изготавливались вручную, стоимость их была в 25–30 раз выше стоимости обыкновенного клинка, и поэтому позволить себе подобную роскошь могли лишь считанные единицы.

Дамасские клинки — это воистину любовь, помноженная на упорство и пот, но к 30-м годам искусство их изготовления грозило вот-вот исчезнуть, вытесняемое современными методами, позволявшими имитировать «дамаск», что также вело к резкому снижению затрат. По всей видимости, в Германии тогда оставалось лишь с полдесятка оружейников, владевших тайнами изготовления настоящих дамасских клинков. Все они были мастера высшего класса, но лучшим из лучших считался Пауль Мюллер.

Гиммлер поклялся, что не допустит, чтобы это древнее ремесло оказалось утрачено, и поручил Мюллеру организовать в Дахау специальную школу, причем на самых щедрых условиях. Начиная с 1939 года, имея в своем распоряжении 10 подмастерий, Мюллер изготавливал там наградное оружие — мечи и кинжалы, которые затем преподносились тем, кто, по мнению рейхсфюрера СС, был достоин такой чести, — как офицерам, так и солдатам.

В процессе изготовления дамасского клинка в одно целое слой за слоем куются несколько сотен тончайших полосок стали различного качества, и поэтому если раскаленный добела клинок опустить в масло, на его поверхности выступит причудливый узор. Это был длительный, требующий огромных физических затрат и высочайшего мастерства процесс — сродни тому, что был изобретен великими японскими мастерами, изготовлявшими знаменитые самурайские мечи.

Офицеры «Лейбштандарта СС Адольф Гитлер» заказали специальный подарочный меч для своего командира Йозефа «Зеппа» Дитриха, на котором были выгравированы имена каждого из них. Гитлер подарил памятное оружие офицерам СС, принимавшим в 1936 году участие в торжественной церемонии встречи герцога Виндзорского, посетившего фюрера в его горной резиденции Берхтесгаден. Клинки украшала подпись «Оберзальцберг. 1936 г.» — свидетельство уважительного отношения Гитлера к герцогу. «Вот с кем бы я мог заключить договор о дружбе с Англией», — как-то раз заметил он позднее.

Мюллер и его небольшая команда не сидели без заказов. Правда, война сказалась и на них — подмастерья, один за другим, призывались на службу в армию, и в конце концов Мюллер остался в гордом одиночестве и последние два года работал практически без помощников. Он пережил войну и по ее окончании все так же продолжал ковать дамасские клинки вплоть до 1971 года, оставив любимое дело незадолго до смерти. Правда, он успел-таки передать секреты своего мастерства Роберту Кюртену.

Как уже говорилось, очень часто то или иное производство, контролировавшееся СС, официально числилось собственностью какого-нибудь отдельного лица либо холдинговой компании, дабы скрыть реального владельца. Вот почему прилагались немалые усилия, чтобы в глазах общества, правительства и даже тех, кто там трудился, эти фирмы и фирмочки не имели никакого отношения к СС. Однако в подавляющем большинстве случаев это было не что иное, как еще один способ получения дополнительной финансовой прибыли и без того подмявшей под себя все, что можно, империи СС.

Размах деятельности становится особенно очевиден, если рассматривать как единое целое Служебную группу «W» (Промышленный директорат) и Служебную группу «D», ведавшую концлагерями.

Громадную массу бесплатной рабочей силы, содержавшейся в примерно 26 официальных лагерях, эсэсовцам с их варварскими методами удалось запугать и подавить настолько, что охранников при этом требовалось минимальное количество, особенно если сравнить их со многими тысячами тех, кого они охраняли. Рецидивисты, которых также отправляли в эти лагеря, частенько своей жестокостью превосходили охрану и

потому использовались для «наведения порядка» в бараках в качестве надсмотрщиков, державших остальных заключенных в железном кулаке.

Рядовой заключенный концлагеря, обладавший теми или иными трудовыми навыками, имел более высокие шансы остаться в живых во время первичного «отбора», через который проходил каждый, кто прибывал сюда, а затем должен был трудиться до седьмого пота изо дня в день, независимо от погоды или состояния здоровья, нередко в самых нечеловеческих условиях. Если учесть при этом высокий уровень заболеваемости, скудный паек и крайне жестокое обращение, стоит ли удивляться, что смертность здесь была чрезвычайно высока. Однако это мало заботило Освальда Поля, поскольку свежему пополнению, казалось, никогда не будет предела. (По окончании войны Поля в 1947 году приговорили к смерти, и хотя почти четыре года ушло на подачу апелляций и повторные слушания, в 1951 году Поль все-таки был повешен в Ландсбергской тюрьме).

Находившаяся в ведении Каммлера Служебная группа «С» также имела в своем распоряжении около 175 тысяч рабов, занятых на различных строительных работах, нередко эти рабочие занимались переработкой сырья, добытого в каменоломнях их же товарищами по несчастью — практически даром для СС, если не считать колоссальных потерь человеческих жизней. Каммлер не принадлежал к числу тех, кто сделал карьеру в рядах СС, — то был бывший госслужащий, которого Гиммлер убедил-таки принять руководство этим весьма специфическим экономическим отделом.

Надо сказать, что в этом предложении Каммлер увидел для себя перспективы реализации личных амбиций, возможность укрепить собственное влияние.

Так что по сути им двигали исключительно собственные честолюбивые планы — только поэтому он взялся за осуществление грандиозной программы строительства новых фабрик и заводов, в том числе и подземных, и даже участвовал в проектах «Фау-2». Каммлера, ставшего к 1944 году уже группенфюрером СС, меньше всего заботило, сколько человеческих жизней он положит на алтарь своих личных амбиций. К концу войны он вырос от мелкого госслужащего до старшего офицера СС, подотчетного только самому Гиммлеру, и все это ценой бессчетных человеческих жизней — жизней бессловесных рабов, которых с избытком ему поставляла Служебная группа «D».