Читать онлайн «Первая мировая. Корни современного финансового кризиса.». Страница 15

Больше всех от этой войны выигрывали находящиеся «в сторонке» США, которые к этому моменту уже пробовали вести агрессивную внешнюю политику, прибирая по-хозяйски весь регион вокруг себя: захватили ряд островов, захватили путем внутреннего переворота стратегическую Панаму, организовали революцию в соседней Мексике (хотя в этом случае стоит отметить, что «гринго» получили здорово от мексиканских «мачо»), в 1912 г. осуществили интервенцию в Никарагуа, в этом же 1912 году вмешались в китайскую революцию, в общем и в сумме — США уже пытались серьёзно глобалить, а теперь в связи с заду­манной войной, у них был отличный шанс поманипулировать странами Старого Света, на всех нажиться и вырваться в мировые лидеры.

На этом заканчиваю тему подготовки к Первой мировой войне, считаю, что она раскрыта достаточно понятно. Мы наблюдали, как к плановой мировой войне несколько лет готовились разные страны и разные силы на нашей планете, а в следующей главе глянем — а чем в это время занималось руководство и элита России.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Россия в 1912-1914 годах

В предыдущей книге, когда мы рассматривали состояние российско­го общества в период 1907-1912 гг., то мы наблюдали очень печальную неприглядную картину как в царской семье и вокруг неё, так и в элите российского общества — увлечение оккультизмом, потрясающе огром­ные темпы развития масонства в России, тотальная критика христиан­ства и т.п. Теперь же посмотрим — поменялось ли что-нибудь к лучшему в российском обществе перед Первой мировой войной.

После смерти Столыпина Распутин стал неформальным лидером в стране. Это к нему на поклон бегали министры, целовали ручки и давали взятки. Страной по-прежнему управляла «Семья» — царская чета плюс Распутин, Вырубова и Арон Симанович. Для последнего наступили «золотые времена», — А. Симанович: «Перед началом занятий меня ежегодно посещали целые вереницы молодых евреев, которые добивались приёма в Петербургский университет или дру­гие высшие учебные заведения. Я снабжал их письмами Распутина, водил к министрам и сообщал, что царица поддерживает эти просьбы. Обычно молодые люди тогда принимались, несмотря на установленную норму. Я сам диктовал Распутину его письма, и они гласили примерно следующее:

"Милый, дорогой министр, Мама (т. е царица) желает, чтобы эти еврейские ученики учились на своей родине и чтобы им не приходилось ехать за границу, где они становятся революционерами. Они должны остаться дома. Григорий".

Ограничение мест жительства для евреев также причиняло мне много хлопот. Для удовлетворения этих просьб у меня существовало специальное бюро. Права жительства я доставал всем без исключения евреям, которые ко мне обращались.».

Вот несколько способов из арсенала Арона Симановича:

«Еврейские ремесленники имели право жительства всюду, где они хотели заниматься своим ремеслом. Поэтому я много хлопотал о том, чтобы утвердиться в Петербургской ремесленной управе. и в конце концов добился того, что я при выборе правления управы имел решающее значение. Всегда проводились мои кандидаты, которые потом и были моими верными сотрудниками. Я добывал разрешения на право жительства. и таким лицам, которые и понятия не имели о ремесле. Кроме ремесленников также купцы пользовались правом жительства вне района оседлости или совершать соответствующие деловые поездки.

Но бывали и случаи, что проситель не имел никакого формального права для приезда в Петербург. В таких случаях я телеграфно предлагал просителю выслать прошение в двух экземплярах: один для меня, а дру­гой петербургскому градоначальнику. Этот способ обычно применялся градоначальником тогда, когда другим путём не было возможности обойти правила об еврейской оседлости. Фиктивно причисленные к канцелярии градоначальника евреи могли со своими семьями совер­шенно беспрепятственно проживать в Петербурге».

При этом стоит учесть, что еврейское общество в России продолжа­ло развиваться впечатляющими темпами при содействии российского государства, например, в 1911 году в России было зарегистрировано 231 еврейская национальная библиотека, открыты курсы педагогов в Гродно, множество еврейских школ, и Еврейский Политехнический Институт в Екатеринбурге, печаталось много газет и т.д. Само еврейское общество, имея много денег, внутри себя поступало очень порядочно и заботливо — поддерживало своих беднейших сородичей: были органи­зованы: кредитные общества взаимного кредитования, кредитные обще­ства еврейским ремесленникам, дешевые столовые для бедных евреев, пасхальные пособия, общества пособия бедным еврейским невестам и т.д. И все эти социальные мероприятия проводились и проводятся под эгидой синагоги.

И хотя кагальная система во главе с раввинами была давно формаль­но запрещена в России, но в реальности она прекрасно функциониро­вала, и как заметил еврейский исследователь Макс Гордон — сам факт существования «коробочного сбора» в России, и даже его обсуждение на государственном уровне в 1913—1914 годах, — свидетельствовало о существовании кагальной структуры в еврейском обществе в России. И, кстати, полностью прав Макс Гордон:

«Евреи потеряли своё отечество, но спаслись за стенами своего духовного гетто. Они держались за свою старую культуру, которая спасла их от слияния с другими народами. Они опутали себя цепями

Торы и воспитали свою национальную волю в законах и обрядах. Вот почему национально-коллективные потребности евреев носили строго конфессиональный характер».

Согласен с М. Гордоном и подчеркну важную и для представителей многих народов весьма неприятную истину, — в 20-м веке по сравнению со многими народами, включая русский, евреи оказались не только традиционно более сплоченными, корпоративными, дружными, скоор­динированными, но и более патриотичными, причем — не имея своей Родины, более религиозными, более верными своему Богу, более мудры­ми, и в своём внутреннем понимании — более морально-нравственными и героическими; и в результате — более сильными, более успешными и более процветающими. При этом стоит очередной раз отметить, что и «вечная» сионистская идея о глобальной власти на планете также имеет сугубо конфессиональный, религиозный характер.

А желающих в подробностях познакомиться с развитием некоторых аспектов экономической мощи еврейского общества в России отсылаю к работе выпускника Петроградского Коммерческого института Макса Гордона «Опыт изучения Еврейского финансового хозяйства в России», изданную им в 1918 году.

В 1913 году российские полицейские провели разовую акцию по выявлению нарушения закона о местожительстве и выявили неза­конно приписанных в Петербурге около 200 еврейских лжедантистов, которых арестовали, и решением суда они были приговорены к службе в арестантских ротах. Прошения о помиловании к министру юстиции Щегловитову эффекта не дали, тогда еврейское общество прибегло к известному рычагу воздействия «Симанович-Распутин» на Николая II. Как они обрабатывали российского императора, — описал Симанович:

«Я передал царю прошение, которое он просмотрел.

— Ах, эти зубодёры! — сказал он. — Но министр юстиции и слышать не хочет об их помиловании.

— Ваше величество, — возразил я, — что означает: не хочет слышать? Министр не смеет прекословить, когда ваше величество приказывает.

Распутин ударил кулаком по столу и вскричал:

— Как он смеет не повиноваться при исполнении твоих приказов!

Царь видимо смутился.

— Ваше величество, — сказал я, — осмелился бы предложить сле­дующее. Вы подписываете прошение. После отъезда вашего величества я передам прошение Танееву (начальнику царской канцелярии), и он уже распорядится о дальнейшем.

Царь последовал моему совету. Дантисты были помилованы. Они устроили денежный сбор, собрали 800 рублей, и на эти деньги была куплена и поднесена Распутину соболья шуба.

Я же получил еврейский медовый пирог, бутылку красного вина и серебряный еврейский кубок».

И это всего лишь маленький фрагмент характерной удручающей картины. Выше мы наблюдали, как два афериста мастерски разыграли тонкую психологическую сценку перед Николаем Вторым, и — «разве­ли» его, заставили подписать необходимое прошение. Можно только предположить — каково было настроение министров и всех остальных чиновников, их ретивость в исполнении законов государства, если они видели, что сам царь попирает законы, эти законы не уважает и нарушает.

В российском правительстве происходила постоянная кадровая чехарда. Как правило, с помощью Распутина различные лица занимали высокие посты, а затем некоторые из них пытались быть хитрее его — вести свою самостоятельную политику и даже пытались критиковать своего благодетеля. Все случаи заканчивались одинаково — Распутин с императрицей увольняли неблагодарного и назначали другого. Как осуществлялся подбор кандидатов на высокие государственные посты в этот период в Российской империи — рассказал в своих мемуарах Арон Симанович: