Читать онлайн «Корела и Русь». Страница 16

Больше всего фрагментов гончарной керамики из желтой, красной и серой глины; встречаются обломки из беложгущейся глины. При обилии керамического материала, как ни странно, следов гончарного производства не обнаружено. Однако некоторые особенности примесей (ими служили, как показал анализ состава теста, материалы, встречающиеся в природе повсеместно) и конструирования сосудов, выбора определенных форм горшков предполагают его наличие, пусть в незначительном объеме, в местной среде. Очень хочется верить, что именно остатки гончарного горна зафиксированы нами на городище Паасо.

Это округлое в плане и полуовальное в профиле двухъярусное сооружение размерами 2.16X1-92 м, глубиной около 1 м. Нижняя его часть (видимо, топочная, где горели дрова) выложена мелкими камнями. Здесь сохранился слой углей толщиной до 40 см. Нижний ярус был перекрыт слоем глины. Верхний ярус (обжигательный) представлял кольцевидную кладку из крупных камней и небольших плоских плит. Вся эта конструкция похожа на гончарный горн, датирующийся 1240 г., найденный при раскопках Белгорода Киевского.1 Но вещи, обнаруженные в древне-карельском предполагаемом горне, никак не отвечают характеру сооружения: топор с остатками деревянной рукояти во втулке и двумя гвоздями, железное кольцо, нож с орнаментированной рукоятью и ни одного кусочка обожженной глины.

Посуда представлена в основном горшками, употреблявшимися в быту, — недаром почти у всех наблюдается закопченность внутренней поверхности; некоторые из них имели крышки. Кроме того, собраны обломки девяти кувшинов. Горшки довольно часто орнаментировались волнистыми и параллельными линиями, но встречались оригинальные узоры в виде овальных, прямоугольных, округлых, подковообразных вдавлений, ромбовидных и треугольных ямок, квадратов, расставленных в шахматном порядке. Примесью к глиняному тесту служили кварц И крупнозернистый песок, дресва и слюда, шамот; иногда отмечалось присутствие охры, древесной золы и асбеста. Использование древесной золы уменьшало усадку изделий во время их сушки и обжига, а применение дресвы, шамота, песка и т. д. увеличивало огнестойкость горшков.

На изделиях первого этапа гончарного производства наблюдаются следы ручной поправки — отпечатки пальцев на внутренних стенках, в придонной части и на донышке, свидетельствующие о различной степени использования гончарного круга. Некоторые горшки обмазывались слоем отмученной глины. Грунтовка делалась на сырых или подсушенных сосудах, чтобы придать им определенную форму. Химико-термическая обработка поверхностей в виде чернения прослежена на небольшом количестве емкостей.

Сосуды, характеризующиеся слегка отогнутым наружу венчиком с горизонтальным краем, имеющим на внешней стороне одно-два утолщения в виде валиков, небольшие (диаметр их от 7.3 до 13 см) и носят следы ручного заглаживания. Такими же, — своеобразными были сосуды с отогнутыми наружу венчиками, переходящими в тулово через уступ, но без валиков (диаметр 14–20 см). Они, видимо, производились на месте. К местным следует отнести и сосуд из белой глины, обнаруженный в Паасо, — чувствуется неумелая рука горшечника, имеющего дело с незнакомым доселе материалом. Венчик получился коротким и отогнутым в противоположную сторону. Донышко слегка вогнуто. У другого горшка из Паасо торец венчика деформирован в противоположную сторону, и в целом сосуд получился крайне непропорциональным. Может быть, сделаны эти горшки как раз в горне на городище?

Наблюдения над огромным количеством обломков, собранных на многочисленных памятниках, свидетельствуют о том, что древнекарельские горшки имели формы, аналогичные древнерусским или похожие на них. Это, однако, не исключает керамического производства на месте, что подтверждается особенностями форм, орнаментации, составом глины и различным качеством посуды.

Яркой особенностью погребальной обрядности древних карел является присутствие в мужских могилах оружия: мечей, наконечников копий и стрел, топоров. Политическая обстановка, сложившаяся на границе со шведами, внутри-новгородские бури держали население Северо-Западного Приладожья в состоянии непрерывной боевой готовности. При первом же сигнале тревоги карел должен был взять меч, копье, топор и встать в ряды защитников своей земли.

Из 24 найденных железных мечей 14 датируются X–XI вв., остальные — XII–XIV вв. В погребении Кеко-мяки-5 встречен меч длиной около 1 м с остатками ножен, кожи и дерева. Бронзовые навершие, перекладина и рукоять украшены густым растительным узором. Ближайшие аналогии этому мечу известны в Финляндии и Эстонии. Хорошо исследовано изделие из погребения Кеко-мяки-3. Длина его 96 см; железные перекладина, рукоять и навершие украшены растительным узором из серебряного дрота. На конце меча сохранился ажурный бронзовый наконечник, орнаментированный ленточным плетением, по контуру — грубыми рельефными линиями, с остатками деревянных ножен. Для того чтобы проследить невидимые глазу детали, в Финляндии были сделаны рентгеновские снимки мечей. Выяснилось, что орнамент на рукояти, состоящий из прямых линий, штрихов, спиралей различного диаметра, образующих ленты аканта и пальметты, малый круг, лист и звезду, выполнен накладыванием серебряной нити, что создавало определенный эффект. Такой способ инкрустации зафиксирован в Центральной Европе с начала периода Меровингов (550–800), известен он и на памятниках Финляндии, Древней Руси.

Меч из могилы Суотниэми-1 имеет длину несколько более 1 м. Навершие и перекладина отделаны серебром, по которому нанесены растительный и спиралевидный орнаменты. Лезвие с поперечными серебряными знаками разломано. Меч довольно близок изделиям периода викингов, но датируется не ранее XIII в.

Обоюдоострый меч из Кивиниэми примечателен акантовым орнаментом на рукояти; круглая, граненая, восьмиугольная головка меча из Куркийоки имеет изображение «мальтийского креста», выполненное медной проволокой.

Наконечники копий представлены втульчатыми изделиями, аналогичными древнерусским. Имеются демаскированный наконечник, у которого по краям была узорная стальная наварка, и великолепный образец широкого и мощного наконечника с короткой граненой втулкой, украшенной растительным орнаментом из серебряного дрота.

Наконечников стрел много. Срезни в виде расширяющейся к острию лопаточки наносили широкую и резаную рану коню или незащищенному доспехами воину. Некоторые типы срезней занесены на Русь монголами. По всей вероятности, тесные политические и экономические связи древнекарельского населения с Новгородом обусловили появление южных типов стрел Новгородского государства.

Коллекцию наконечников стрел дополняют плоские черешковые и ромбические без упора. Граненые бронебойные черешковые наконечники появились тогда, когда распространились воинские доспехи: кольчуги, панцири и т. д., потому что обычными стрелами металлический доспех было невозможно пробить. Бронебойных наконечников на археологических памятниках корелы собрано много, а вот о доспехах почти ничего неизвестно. В 1880 г. на Карельском перешейке (Ряйсяля) найдено несколько десятков железных пластинок, по-видимому, от панциря. Совершенствование вооружения выразилось в появлении самострела и наконечников к нему, необходимых для пешего воина при штурме и обороне крепостей. Арбалетные наконечники были в основном втульчатыми («болты самострельные»), черешковых очень мало. Втуль-чатые могли иметь ромбическое сечение. На одном таком хорошего качества экземпляре есть схематическое изображение человеческой фигуры. Пользовались воины также пирамидальными и наконечниками квадратного сечения. Длина их колебалась от 7 до 11 см, диаметр втулки — от 1 до 1.2 см. Один из втульчатых арбалетных наконечников, подвергнутый металлографическому анализу, оказался сделанным из стальной заготовки. При его формовке отковывались отдельно перо и втулка; последняя приваривалась с помощью кузнечной сварки.

Топор был оружием рядовых конных и пеших воинов. Боевые топоры, принадлежавшие знати, инкрустировались, являя собой пример художественного ремесла. Простые изделия использовались и в хозяйстве: земледелии, железообрабатывающем ремесле, строительстве и т. д. Топоры-секиры с широким, равномерно расширяющимся тонким лезвием и длинными щекавицами (боковыми выступами у обуха) имели на конце рабочей части наваренную полосу из другого, чем сам топор, металлического сплава. Такие топоры, можно сказать, интернациональны: они известны на памятниках и Северной Европы с X по XIV в., и новгородской Карелии.