Читать онлайн «Тайны смутных эпох». Страница 79

ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ

Постараемся сделать некоторые общие выводы из приведенных выше фактов. Ведь то, что произошло с СССР, заставляет задуматься о некоторых закономерностях общественной жизни, на которые обычно не обращают серьезного внимания.

О чем же свидетельствуют факты?

1. Современные экономические теории и прогнозы при всей изощренности математических моделей и кибернетических методов не отражают реальности. Расхождение с действительностью может в некоторых случаях достигать сотен процентов. И невозможно, основываясь на формальных показателях, предвидеть, какие возможны ошибки.

2. Идея неуклонного научно-технического, социального, экономического, нравственного прогресса не оправдывает себя даже на сравнительно кратких отрезках истории. Регресс отдельных социумов, обществ, цивилизаций может происходить неожиданно и необычайно быстро без каких-либо видимых причин.

3. Для распада СССР и крушения социалистического строя во многих странах не было никаких экономических, демографических, социальных и экологических оснований, ибо именно на этих основаниях строились наиболее авторитетные прогнозы специалистов, потерпевшие полный крах.

4. Упомянутые специалисты в своих теоретических выкладках не учли какие-то принципиально важные характеристики общественных систем, социумов.

Возникают естественные вопросы: в чем недостаток экономических моделей? Чем вызывается регресс общества? Каков принципиальный дефект научно-технической цивилизации? Что предопределило крах плановой централизованной системы?

Отбросим те варианты ответов, которые пропагандируются подавляющим большинством журналистов и придуманы отечественными экономистами и социологами, а главным образом, пожалуй, политтехнологами. Все эти люди не обладают качествами, отличавшими Василия Леонтьева и его группу: глубокими знаниями, недюжинным интеллектом, честностью и добросовестностью, богатейшим опытом и международным авторитетом. А ведь и «леонтьевцы» не смогли учесть чего-то чрезвычайно важного.

Дело, конечно, не в каких-то глубоких изъянах социалистической системы. Как мы убедились, практически по всем основным параметрам она теоретически превосходит капиталистическую, что вынуждены были признать эксперты, предполагавшие ускоренный прогресс именно социалистических стран.

В наиболее общем виде ответ подсказан мыслителями прошлого: общество не следует уподоблять механизму, основные параметры которого – учитывая его колоссальную инерцию – нетрудно экстраполировать на ближайшие десятилетия.

Общество – организм, обладающий и коллективным разумом, и коллективным подсознанием. Он состоит, конечно, из более или менее обособленных и независимых индивидуумов. Но вся их совокупность ведет себя определенным образом в тех или иных ситуациях.

Английский философ Томас Гоббс называл его Левиафаном, по имени библейского чудовища. У общества-Левиафана есть не только органическое, но и неорганическое – техногенное – тело: фабрики, заводы, сельскохозяйственное производство, транспортные артерии, системы энергетического и информационного обеспечения.

Государственную систему и совокупность технических средств можно с полным основанием считать механическими образованиями. Но вот «человекомассу» приходится обособлять, представляя как бы «соборным мегачеловеком» – одушевленным, наделенным психикой, интеллектом. Если в древности человека называли микрокосмом, то с неменьшим правом он заслуживает названия микросоциума, потому что в той или иной степени является отражением данного общества. Так же как его, этот социум, допустимо – по крайней мере для определенных целей, в рамках некоторых моделей – называть мегачеловеком.

В прежние времена в разных странах периодически происходили так называемые психические эпидемии, охватывающие огромные массы людей: религиозные войны, крестовые походы, а также финансовые «акциомании» (типа отечественных финансовых пирамид), поражавшие Европу, а позже США с момента появления монетаризма и ценных бумаг.

У отдельных индивидуумов бывают психические заболевания, сумеречное состояние интеллекта, эмоциональные стрессы. Примерно то же может происходить и с общественным организмом, с большими массами людей. Начинают действовать статистические законы, которые нивелируют индивидуальности, приводят их к некоторому среднему уровню.

Аномалии психической жизни общества вызывают социальные катастрофы, смутные эпохи. Тогда народы или правители принимают нелепые или преступные решения, увлекаются несбыточными надеждами, устремляются за лжепророками (которые появляются в изобилии), теряют ощущение реальности, здравый смысл.

В давние времена это происходило стихийно. Теперь с помощью средств массовой агитации (сокращенно – СМА) психические эпидемии можно стимулировать искусственно. Для этого разработаны соответствующие психотехнологии.

Можно вспомнить, например, как у нас рекламировались финансовые пирамиды. Безусловно, рекламные ролики были примитивными, рассчитанными на невзыскательный вкус и алчность при отсутствии здравого смысла. Но ведь они сработали! Сила СМА в том, что они воздействуют не на разум, а на эмоции, подсознание; играют на низменных чувствах и стремлениях. И если такая стратегия психологической обработки оказывается верной, это свидетельствует о том, что общество в целом поражено духовной пагубой.

Надо еще и еще раз подчеркнуть, что происшедшее с СССР и происходящее и с Россией по своим масштабам, скорости и воздействия на общество и нелепости не имеет аналогов в мировой истории. Кстати сказать, это и вызвало решительное противоречие объективных и квалифицированных прогнозов экспертов ООН с действительностью.

Дозвольте одно воспоминание. Один из авторов этой книги, Р. Баландин, работая в начале 1960-х годов в Белорусском Полесье (ныне Солигорский район), однажды долго спорил со своими друзьями и коллегами-геологами об устойчивости СССР, его перспективах. Друзья мои говорили, что система будет постепенно костенеть и ужесточаться, но никоим образом не рухнет: слишком прочен государственный аппарат, идеология не меняется, диктатура партии укрепляется, а в экономическом отношении страна динамична и продолжает развиваться.

Однако я стоял на своем. Поработав в разных регионах страны, я убедился, что отношение народа к партийному руководству, а главным образом к Хрущеву не отличается доверием и уважением. Правящая номенклатура все более отделялась от народа и у очень многих вызывала неприязнь. Несмотря на то что Хрущев играл роль человека из народа (а может быть, и поэтому тоже), он не пользовался популярностью, про него рассказывали множество ехидных анекдотов, называя «кукурузником», «туристом», «болтуном», «хрущем» (жуком-вредителем). Если не произойдут какие-то радикальные перемены, то, как мне казалось, СССР не доживет до XXI века.

Но дело было не только в этом. В ту пору я осмысливал теорию эволюции сложных систем. Получалось, что такие системы (биологические, социальные, технические, теоретические) развиваются циклически, каждый раз проходя определенные стадии. В этом, конечно, не было ничего удивительного или нового. Но выяснилось, что их завершающую фазу следует называть периодом совершенства (относительного) и кризиса. И чем дольше длится такая фаза, чем жестче и совершенней (на данном этапе) становится система, тем тяжелее последующий кризис и его последствия.

Так вот, Сталин создал, можно сказать, совершенную государственную систему. Она выдержала испытание войной, но в последующий период нуждалась в изменениях. (Я тогда не знал, что и сам Сталин предусматривал немалые изменения своей системы.) Но Хрущев судорожно и глупо реформировал сталинскую систему, не улучшая, а разрушая, к тому же осуществив поистине идеологическую контрреволюцию…

В послехрущевское время у нас в стране существенно ничего не менялось и стадия «совершенства и кризиса» затягивалась. На это наложилось нравственное перерождение – буржуазного толка, – затронувшее представителей самых разных социальных групп.

В конце концов получилось так, что буржуазные (преимущественно) устремления общества-Левиафана вступили в противоречие с его социалистическим бытием. Вот тут-то и сказалось могучее влияние СМА на сознание. Эти органы пропаганды и агитации находились в руках тех, кто в наибольшей степени вожделел «буржуазного рая».

Тогда же был внедрен в сознание масс (прежде всего – интеллектуалов) миф о благообильной, прогрессивной, свободной и открытой «рыночной экономике» и частном предпринимательстве – залоге процветания страны и народа. Кто-то, возможно, и теперь продолжает истово верить в этот миф, несмотря на то, что наш более чем пятнадцатилетний опыт опроверг его напрочь.