Читать онлайн «Секретные операции абвера». Страница 37

Представьте себе, в каких условиях личный состав этих частей должен выполнять свои обязанности. В целом группы фронтовой разведки на Восточном театре военных действий насчитывали всего лишь около 500–600 человек. А фронт между тем имел протяженность 3 тысячи километров.

Практически в первые месяцы военной кампании в России у них установился следующий метод работы: отдельные группы фронтовой разведки, в среднем численностью примерно 12 человек, выдвигались в авангарде наступающих частей до соответствующей цели. При подходе к городу войсковые подразделения старались пробиться сквозь него, чтобы не дать войскам противника ни малейшей возможности закрепиться на улицах и в зданиях. Если это удавалось, 12 военнослужащих оставались одни в незнакомом городе и вели поиск секретных материалов. При этом следовало как можно быстрее обыскивать здания, в которых располагались войска противника или учреждения.

Нередко эти военнослужащие обнаруживали центнеры секретной документации. Тогда возникали новые задачи: сначала документы нужно было просмотреть, чтобы отсортировать те, чье содержание имело непосредственное значение для проводимых военных операций, то есть для германских оперативных штабов. Далее возникал вопрос, как можно эти важные для ведущих боевые действия частей документы быстро доставить в соответствующие инстанции и как и куда сдавать остальной материал. Соответствующие штабы нередко находились на удалении в несколько сот километров.

Иногда группы фронтовой разведки приходилось делить на две части, поскольку требовалось одновременно осмотреть два населенных пункта. Тогда оставалось по шесть военнослужащих, пытавшихся справиться с этими задачами. Они должны были постоянно поддерживать контакт с вышестоящими органами фронтовой разведки, с одной стороны, а с другой — с боевыми частями.

Когда группы фронтовой разведки или разделенные группы осматривали населенные пункты и исследовали найденные секретные документы, то обычно они были предоставлены сами себе. На многие километры ни одного другого немецкого солдата. Нередко их обстреливали отбившиеся группы противника, и тогда они несли потери. Но и там, где они могли работать без помех, их поджидали большие трудности. Не хватало грузовиков и полевых кухонь. Таким образом, личный состав подразделений фронтовой разведки вдобавок должен был ежедневно заботиться о своем пропитании. Но больше всего сказывался дефицит переводчиков и людей, разбиравшихся в советской секретной службе.

По счастью, заграничная служба абвера своевременно позаботилась о том, чтобы сформировать два стационарных специальных управления в районе боевых действий, куда части фронтовой разведки могли обращаться со всеми вопросами, которые сами на месте не могли разрешить. Управления «Восток I» и «Восток III» фронтовой разведки располагались позади центра Восточного фронта неподалеку от Варшавы. На профессиональном языке они назывались «Валли I» и «Валли III». Действующие на востоке коммандо и группы фронтовой разведки I подчинялись «Валли I», коммандо и группы фронтовой разведки III — «Валли III».

Заграничная служба абвера назначила майора, позднее подполковника, Бауна начальником «Валли I» и подполковника, позднее полковника, Шмальшлегера начальником «Валли III». Оба — опытные офицеры абвера. Их первой заботой стало установление радиосвязи с подчиненными им частями. Таким способом удалось надежно управлять коммандо и группами фронтовой разведки, которые, как и все боевые части и фронтовые штабы на просторах Восточного фронта, все время находились в движении. С другой стороны, части фронтовой разведки имели возможность связи и начальников, которым они могли изложить не только свои пожелания, но и отправлять добытый секретный материал для дальнейшей обработки и оценки.

«Валли I» и «Валли III» на основании опыта первых недель русской кампании приложили все силы к тому, чтобы снабдить подчиненные им группы фронтовой разведки грузовиками, полевыми кухнями, фотоаппаратурой, короче, всем им необходимым, что те не могли достать сами или добиться в соответствующих армейских штабах.

Полк «Бранденбург» и сформированные абвером II строевые подразделения, набранные из украинцев и других иностранцев, симпатизирующих Германии, были лучше подготовлены для кампании в России. Это вполне объяснимо, поскольку в случае «бранденбуржцев» речь шла о кадровой части, формирование и обучение которой началось еще в октябре 1939 года. И из набранных II отделом абвера украинцев строевые подразделения начали формировать уже в сентябре 1940 года.

Так, зимой 1940/41 года II отдел абвера сформировал в лагере Нейхаммер под Лигницем батальон из украинцев, служивших в польской армии и уже имевших хорошую боевую выучку. Этот батальон получил кодовое наименование «Нахтигаль»[35], поскольку в нем служили отменные запевалы. 22 июня 1941 года он, подчиняясь 1-му батальону полка «Бранденбург», вместе с ним участвовал в первых боях против Советского Союза.

Уже с начала боевых действий украинские солдаты батальона «Нахтигаль» отличились. Высланные ими разведгруппы во время боев за Лемберг получили информацию, будто поляки собираются уничтожить или уже расстреляли в городе множество их соотечественников. Поэтому командиры обоих батальонов приняли решение в ночь с 29-го на 30 июня 1941 года, то есть на семь часов ранее приказа о наступлении, отданном командованием, войти в Лемберг.

После того как сопротивление русских войск было сломлено, украинские командиры батальона «Нахтигаль» заняли лембергскую радиостанцию и провозгласили свободную, самостоятельную Украину. На это служба Розенберга несколькими днями позднее заявила резкий протест, и вскоре созданное министерство восточных территорий упразднило «Западную Украину» — область между Перемышлем и Тарнополем. Это была, к сожалению, одна из тех политических глупостей имперского правительства, вследствие чего народы, в начале войны симпатизировавшие Германии, постепенно превращались в наших врагов.

В боях под Лембергом и за него украинские солдаты проявляли образцовую храбрость. Население с ликованием встречало немецкие войска, вместе с ними вошедшие в город. В тот момент было бы просто набрать несколько полков и дивизий среди 40-миллионного народа Украины. Они разделили бы с немцами все превратности судьбы, если бы им разрешили самоуправление. Солдаты батальона «Нахтигаль» обнаружили в тюрьмах НКВД Лемберга тысячи только что расстрелянных своих соотечественников. Когда об этом стало известно, в стране вспыхнула жгучая ненависть к убийцам и множество украинцев изъявили желание пойти добровольцами на войну с Советским Союзом.

С 1939-го по 1941 год, когда германские войска на Востоке и на Западе одерживали блестящие победы, помимо украинцев и белорусов на службу в абвер шли представители и многих других народов. Среди них были и бывшие эстонские военнослужащие, которые после оккупации их родины Советским Союзом верили, что, воюя на стороне Германии, смогут наилучшим образом послужить своей стране.

В то время эстонская молодежь главным образом находилась в Финляндии среди бежавших туда от Красной армии и искавших возможность что-нибудь предпринять против Советского Союза. Чтобы подключить их к совместной борьбе, II отдел абвера в 1940 году направил нескольких офицеров-эстонцев в Финляндию с заданием подобрать среди своих соотечественников подходящих сотрудников.

Германскому военному командованию за несколько месяцев до кампании в России требовалась точная информация о русских войсках в Прибалтике.

Поэтому II отдел абвера решил искать эстонских добровольцев для крупной операции по получению информации с советской территории. В сущности, это было в компетенции I отдела абвера, однако выполнение этой задачи передали II отделу, поскольку у него имелись лучше налаженные связи с эстонцами, проживавшими на территории рейха.

Отобранных эстонцев собирались забрасывать на прибалтийскую территорию морем или воздушным путем и сбрасывать на парашютах, чтобы они вели шпионаж против Советского Союза. Разумеется, для такого боевого применения требовалась основательная подготовка. Участников операции необходимо было научить разбираться в организации, знаках отличия и вооружении Красной армии, а некоторых из них следовало подготовить как радистов. Для этой цели организовали подготовительный центр на полуострове Сёко, примерно в 40 километрах к западу от Хельсинки. Во время обучения эстонцы, как иностранные добровольцы, носили форму вермахта. Компетентные финские власти не чинили никаких препятствий.

После первых успехов кампании в России стоило ожидать, что германские войска за короткое время войдут в Прибалтику. Поэтому представлялось вполне своевременным как можно быстрее использовать уже обученных эстонцев, примерно 80 человек. Они спешно доставлялись на остров Пеллинге, откуда должны с моря высаживаться на советскую территорию.