Читать онлайн «Страна древних ариев и Великих Моголов». Страница 33

Еще удивительнее то, что хараппцы, подобно евреям и арабам, писали справа налево, так же, кстати, как и шумеры. И таких примеров множество, намного больше, чем мы привели.

Итак, сравнение арийских языков с ивритом рождает множество удивительных параллелей, но вот загадка – как и когда ивритские слова проникли в арийские языки?

Для объяснения этих сходств Кобринский делает смелое предположение: арии и есть потерянное Вениаминово колено народа Израилевою. Как же получилось, что изгнанное колено оказало влияние на всю мировую историю?

Эта история началась очень давно. У Якова было две жены (Рахиль и Лия) и две наложницы (Зелпа и Била), и от них у него было 12 сыновей. Но больше других Яков любил Рахиль, от которой у него было только два сына – Иосиф и Беньямин, (Вениамин). Мать Вениамина умерла сразу же после рождения, поэтому он получил при рождении имя Бен-Они, сын могилы, но любящий отец дал ему другое имя – Вениамин, сын счастья. Другие братья невзлюбили детей Рахили: Иосифа они продали в рабство, а над младшим всячески подшучивали. Яков очень любил Вениамина, называя его «сыном старости своей», но все же в предсмертном благословении он охарактеризовал любимого сына как хищного волка, «который утром будет есть добычу, и вечером будет делить добычу» (хотя вполне вероятно, что этих слов Яков и не произносил, они были приписаны ему потомками его сыновей от нелюбимых женщин).

При разделе земли обетованной между коленами потомки Вениамина, как самого младшего из двенадцати братьев, получили наименьший удел (к северу от Иерусалима между уделами Иуды и Ефрема), но земля в нем оказалась намного плодороднее, чем в уделах других колен. Из-за этого другие колена пробовали нападать на земли Вениамина, но получали отпор. Войско Вениамина отличалось чрезвычайной воинственностью и мужеством, а сила и стойкость его пращников вошли в пословицу. К Вениаминову колену принадлежал и первый царь иудейский Шауль, он сделал своей столицей город Гиву.

На территории Вениаминова колена находился и Иерусалим, до Соломона не имевший большого стратегического и религиозного значения. При распаде монархии колено Вениамина сохранило верность дому Давида, а 10 других колен снова оказалось против Вениамина.

Когда же наконец колено Вениамина другие колена выдавили в степь, те ушли на север и дошли по Великой степи до Китая и стали ариями, сохранив в своем имени слово «арье» – лев. И они стали львами – воинственным народом, захватившим огромные пространства от Тихого до Атлантического океана. И все мы – арии XXI века – далекие потомки Вениаминова колена.

Может быть, Гитлер знал о том, что на самом деле арии – потомки колена Вениаминова? И тогда, возможно, он считал, что потомки Вениамина должны отомстить братьям за древнюю несправедливость.

И можно ли раскрыть эту тайну? Оказывается, можно. И поможет нам в этом историческое языкознание. Языки, как и люди, объединяются в семьи. Родство славянских языков очевидно и не требует доказательств. Если у нас есть желание, мы сможем легко понять смысл предложения, а тем более связного текста, написанного на болгарском или хорватском, македонском или польском. А вот как быть с языками, являющимися более дальними родственниками нашему языку? Иными словами, как можно доказать, что несколько языков родственны между собой, и отделить их от других, неродственных им, языков?

При сравнении разных языков часто встречаются фонетические совпадения, т. е. слова, которые звучат совершенно одинаково в разных языках, но значение их не совпадает, а бывает и противоположным. Например, по-японски «яма» означает гору. Налицо звуковое совпадение, но оно ни в коем случае не может говорить о родстве японского и русского языков.

Более забавные случаи встречаются, когда совпадение касается не только звучания слов, но и их значений. Так французское выражение «cote a cote» («бок о бок», читается «кот а кот») созвучно азербайджанскому «кёта-кёт» («краешек о краешек»). Действительно, азербайджанское «кёт» обозначает «бока», «дно» или «край» чего-либо, ср. французское «cote» – «берег», «край», «бока». Из такого совпадения можно было бы предположить, что французский и азербайджанский языки – родственные. Однако это не так. Дело в том, что «cote», как и английское «coast», происходят от латинского слова «costa» (читается «коста»). Любители географии, конечно же, заметили, что это слово дважды «отметилось» названиями стран на географической карте: Кот д’Ивуар (фр. «Берег Слоновой Кости») и Коста-Рика (исп. «Богатый берег»). Слово «коста» совершенно не напоминает азербайджанское «кёт». В свою очередь, французский предлог «а» в выражении «cote a cote» происходит от латинского «ad» («к», «на», «в сторону чего-либо»), а азербайджанское «а» – является не предлогом, а окончанием первого слова «кёта».

Но не эти забавные совпадения интересуют серьезных ученых, филологи говорят о том, что два или более языка являются родственными, если обнаруживают в их различиях определенные закономерности. Дело в том, что языки с течением времени изменяются. Более того, от одного языка происходят новые языки[13]. Так из церковно-славянского языка произошли современные языки русский, украинский и белорусский. По отношению к этим трем языкам церковно – славянский язык является материнским, и его с равной степенью правильности можно назвать и «древнерусским» и «древнеукраинским» и «древнебелорусским».

Наиболее ярко различия между новыми языками и материнским языком проявляются в фонетике: одни и те же слова произносятся совершенно по-разному, однако сохраняются определенные закономерности. Эти закономерности в расхождении звуков и позволяют ученым устанавливать родство языков. Например, в XII–XIII веках общеславянский звук «о» (в некоторых позициях) изменился. В польском языке он перешел в звук «у», в украинском – в «i», в белорусском и русском – в «а», причем в русском языке при написании сохранилось «о», а в польском вместо обычного «о» в таких случаях пишут «о». Поэтому и получается, что местоимения «мой» и «мое» будут звучать так: по-польски – moj, moje; по-украински – мiй, мое; по-беларусски – мой, мае.

Лингвисты выяснили основные закономерности, благодаря которым можно понять, как из общего индоевропейского языка образовались известные древние и современные языки арийских народов. Это сделало возможным создание арийского словаря. Но заметим, что в результате лингвистических исследований восстанавливается не сам язык, а набор (словарь) общих корней[14]. Как этот словарь поможет открыть тайну их прародины? Дело в том, что язык отражает особенности жизни и быта. Слова в языке используются для обозначения понятий, необходимых в конкретных условиях обитания народа.

У чукчей есть более 20 слов для обозначения разных видов снега, тогда как в нашем языке их около 10, а в арабском – всего два. Языки африканских народов знают несколько десятков слов для обозначения тыквы-горлянки, служащей им в качестве сосуда для переноски и хранения жидкостей и сыпучих веществ, тогда как мы знаем лишь два: «тыква-горлянка» и «калебас» (заимствованное слово, означающее сосуд, изготовленный из такой тыквы). Если бы в нашем языке было, например, 5—10 таких слов, мы могли бы предположить, что наши предки жили в древности в тех регионах, где произрастает тыква-горлянка.

Родство индоевропейских языков проявляется во всех частях речи и группах слов. Иногда такие слова удивительно близки.

Сравните, например, родство русских слов с санкритскими:

Однако родство проявляется не только между русским и санскритом, но и между другими арийскими языками. Возьмем для примера русское слово «борода». Оно почти одинаково звучит на большинстве арийских языков: литовское barzda, латышское berda, английское beard, немецкое bart, валлийское barf, польское broda, древненорвежское barpr, латинское barba – все они родственны между собой и обозначают бороду.

Общность обозначений охватывает большой круг понятий, например:

1) части тела:

«нос» – древнеиндийское nasa, древнеперсидское nafaam, латинское nasus, литовское nosis; «зуб» – древнеиндийское dantam, авестийское dantan, латинское dens, dentis, литовское Dantis;

2) термины родства:

«отец» – древнеиндийское pitar, авестийское pater, латинское pater, древневерхненемецкий fater, немецкая Vater;

«мать» – тохарское A macar, древнеиндийское matar-, авестийское matar-, латинское mater, древнеирландское mathir, латинское mate, общеславянское mati;

«сын» – древнеиндийское sunu, готское sunu, литовское sunus, общеславянское synu;

«дочь» – древнеиндийское duhitar, древнеанглийское dohtor;

3) названия цветов:

«красный» – древнеиндийское rudhira, тохарское В ratre, латинское ruber (raudas), литовское raudas, древнерусское «руда»;

4) числительные первого десятка: