Читать онлайн «Славяне и арийский мир». Страница 24

Сопротивление, которое встретили вторгнувшиеся, доказывается тем фактом, что в некоторых из пещерных погребений находят вонзившиеся в кости головки стрел, которые, судя по их типу, должны были принадлежать лишь строителям дольменов{98}. Де Картфаж заключает из этого, что в начале неолитического периода на длинноголовых природных жителей было сделано нападение короткоголовой иноплеменной расой, уже достигшей более высокой степени цивилизации; что эти две расы с течением времени слились и что, наконец, длинноголовая раса была поглощена или же удалилась к юго-западу, где в области, расположенной между Лозерой и Авиньоном, находятся дольмены, содержащие исключительно черепа долихокефальные{99}. Думают, что испанские баски представляют первоначальную расу, овернцы расу завоевателей, а французские баски расу смешанную. Главное значение этих исследований состоит в их связи с подвергавшимся стольким спорам вопросом об особенностях языка басков.

Овернцы отделены от савойяров, принадлежащих к тому же типу, долиной Роны, обитаемой расой более высокой, прибывшей позже.

Зосима сообщает нам, что были «кельты» в Ретии{100}. Следовательно, если теория Брока о кельтах правильна, то мы должны найти здесь следы народа с типом овернцев. В древних доисторических могилах Восточной Швейцарии, которая и есть древняя Ретия, мы находим брахикефальные черепа, составляющие то, что авторы Crania Helvetica называют типом «Disentis»{101}.

Кефалический показатель их равен 86,5, то есть выше, чем у какой-либо из существующих рас. Расы, к ним наиболее приближающиеся, суть новейшие лигуры, показатель которых, по Брока, равен 86, и лапландцы, показатель которых 85. В неолитическом слое конуса Тиньеры нашли череп типа Disentis, а этому слою г. Морло приписывает древность от 6000 до 7000 лет{102}. Озерные постройки в Северной Швейцарии были сооружены, вероятно, как мы видели, гельветами, народом, родственным умбрам и бельгийским галлам.

Гельветические и ретийские черепа, хотя и брахикефалические те и другие, но весьма различны. Первые походят на черепа круглых курганов Великобритании, вторые — на черепа лигуров и в известной мере на черепа лапландцев.

Средний показатель девяносто пяти черепов из круглых курганов равен 81; у семи черепов из озерных жилищ он равен 80,3. Показатель типа Disentis меняется между 81,8 и 97,5, причем средний равен 86,5.

Средний показатель современных лапландцев равен 84 или 85 и в древности, по-видимому, был выше, так как черепа, найденные на старинном лапландском кладбище, дали показатель 90,28. Средняя емкость черепов современников круглых курганов была 98 куб. дюймов, у гельветов она была 97, а у ретийцев 83. Ретийцы, как и лапландцы, ортогнатны, тогда как раса круглых курганов была прогнатна. По мнению авторов Crania Helvetica, ретийский тип совершенно отличен от типа круглых курганов Англии и датских курганов. С другой стороны, д-р Тёрнем утверждает, что короткоголовые расы Великобритании, Франции и Дании принадлежат к одному семейству с современными финнами. Профессор Гексли идет далее: он думает, что тип Disentis, южные германцы, славяне и финны принадлежат к одной великой расе ксантохроиков с белокурыми волосами и широкой головой, «которая распростиралась по Европе от Великобритании до Сарматии, и далее мы не знаем докуда, к востоку и югу».

Профессор Бойд-Даукинс, невзирая на разницу в росте, отождествляет тип Фюрфоза, отличающийся своим малым ростом, с людьми высокого роста круглых курганов и неолитических могил Борреби и Мёна{103}.

Сохраняя все должное уважение к мнениям этих высоких авторитетов, нам кажется, однако, более сходным с очевидностью соединить людей высокого роста, современных круглым курганам, имевших почти наверное рыжие волосы и цвет лица, с угорской расой, имевшей высокий рост и рыжие волосы, а не высокую короткоголовую расу Франции, которая почти наверное была смугла, соединить с лапландцами и, может быть, с частью финнов. Но так как рост, прогнатизм и цвет волос — признаки более изменчивые, чем форма черепа и орбит, возможно, что два короткоголовых типа — кельты этнологии и кельты филологии, суть две ветви, вышедшие в древности из одного источника, который мы можем с д-ром Тёрнемом назвать расой «туранской». Но для цели, предположенной нашим изысканием, будет проще рассматривать их пока как отдельные, так как известно, что малорослая и смуглая раса лигуров появляется в Европе в период, гораздо более отдаленный, чем высокие и белокурые кельто-славяне. Некоторые лингвистические теории, относящиеся к возможности первоначального родства обеих короткоголовых рас, будут разобраны в одной из следующих глав.

Мы уже заметили, что нет невозможности в том, что обе длинноголовые расы произошли, в эпоху весьма отдаленную, от общих предков. Если, как утверждают де Картфаж и Брока, мы можем взять расу из Кро-Маньона за прародительский тип иберов, а расу Канштадта за таковой же для скандинавов, то мы найдем между самыми старыми черепами обеих рас некоторое сходство. Было время, когда единственными обитателями Европы были длинноголовые; возможно, что народы типа Кро-Маньона и типа Неандертальского произошли из общего палеолитического источника, а две короткоголовые расы — из другого общего источника. Таким образом, нам придется здесь считаться лишь с двумя первоначальными расами, вместо четырех, которые мы находим в могилах неолитического века, более недавнего.

Лет тридцать тому назад, когда доисторическая археология была еще в младенчестве, финская теория была очень общепринятой. Так как филологи решили, к своему собственному удовольствию, что арийцы эмигрировали в Европу из Центральной Азии, то археологи старались их отождествить с народами, внесшими в Европу металлы. Они утверждали, что до арийского переселения неолитическая Европа была занята финскими расами, которые были покорены и истреблены арийскими завоевателями, вооруженными бронзовым оружием, принесенным с Востока. Утверждали также, что эти вторгнувшиеся арийцы ввели в Европу большую часть наших домашних животных и наших возделываемых растений и что они обладали сложившейся уже мифологией, главными действующими лицами которой были боги бури, солнца и богиня зари.

Нам надо теперь исследовать доказательства, на которых зиждутся эти теории; нам надо извлечь из фактов, доставляемых лингвистической палеонтологией, описание цивилизации, достигнутой арийцами до их разделения, и сравнить ее с картиной цивилизации неолитической в том виде, как нам ее представляет доисторическая археология.

Теория введения в Европу бронзового оружия народом-завоевателем, пришедшим с Востока, была опровергнута, несмотря на доказательства г. Тройона{104}; открытия, сделанные в озерных жилищах Швейцарии, установили, что бронзовые орудия вводились постепенно между неолитическим населением посредством мирных успехов торговли.

Слои остатков, лежащие одни на других, показывают, что многие из озерных поселений были воздвигнуты в течение каменного века и сохранялись во все продолжение бронзового века до века железного. Не открыто следов никакого промежутка, каковой предполагает финская теория. Эти озерные поселения, за немногими исключениями, были расположены как раз напротив какого-нибудь современного города или деревни, построенных на берегу{105}, из чего оказывается, что эти местности были обитаемы постоянно до наших дней. Очевидно, что по мере того как население увеличивалось и жизнь становилась менее подверженной случайностям, пределы поселения распространились и перешли с воды на твердую землю, а постройки на сваях, перестав быть необходимыми, постепенно вышли из употребления.

На основании наблюдений, сделанных над озерными постройками долины По, Гельбиг доказал, что такой же постепенный переход от камня к бронзе имел место у арийского народа, умбров. Там, однако, в течение бронзового периода умбрийская цивилизация была внезапно разрушена нашествием этрусков, и ни одно из этих поселений не дожило до железного века.

Таким образом, свайное поселение, расположенное напротив Пешиеры, на Гардском озере, было воздвигнуто в каменном веке и было занято постоянно в течение века меди до века бронзы{106}. Остатки поселения на Фимонском озере особенно поучительны, так как это поселение должно было быть воздвигнуто вскоре после прибытия умбров в Италию и было разрушено раньше, чем они перешли от пастушеского периода к земледельческому. Там имеются два последовательных слоя, из которых древнейший принадлежит целиком к неолитическому веку. Обитатели еще не возделывали почву и жили главным образом охотничьей добычей. Кости оленя и кабана весьма многочисленны, тогда как кости быка и барана редки. Впрочем, там не имеется никаких злаков; но найдены большие запасы орехов, точно так же, как желудей, из которых некоторые прилипли к внутренней стенке земляных горшков, в которых их жарили, прежде чем есть. Эти жилища были, по-видимому, сожжены, а потом через несколько времени вновь выстроены, ибо более недавний слой содержал многочисленные осколки кремня и бронзовый топор. Злаки еще отсутствуют, хотя найдены орехи, желуди и кизил. Но обитатели в это время уже достигли пастушеского периода, так как кости оленя и кабана редки, а кости быка и барана обыкновенны{107}.