Читать онлайн «Ричард III и его время. Роковой король эпохи Войн Роз». Страница 59

В первой декаде января 1484 г. Ричард III предпринял поездку в один из самых неспокойных регионов Англии — Кент. По-видимому, Ричард рассчитывал получить традиционный эффект — личный визит монарха неизменно улучшал обстановку в любом графстве. Король обратился к жителям Кента с прокламацией, в которой, в том числе, были следующие слова: «Всякий, кто считает себя обиженным, кто подвергся давлению или любым другим беззаконным действиям, пусть составит бумагу, в которой перечислены все его жалобы, и подаст его Величеству. Его жалобы будут услышаны и безотлагательно удовлетворены всеми средствами, которые предусматривает закон». В свою очередь, кентцы поклялись хранить верность Ричарду III.

В другие регионы, охваченные восстанием Бэкингема, также были посланы чиновники, которые от имени короля принимали клятву верности в каждой сотне. Кроме того, Ричард III издал акт, запрещающий вступать в то, что мы бы сегодня назвали незаконными вооруженными формированиями, а в XV столетии именовали свитами или ливрейными дружинами.

23 января 1483 г. начал свою работу Парламент. Напомним, Парламентарии должны были съехаться в столицу еще до того, как Ричард Глостер совершил государственный переворот, но заседания так и не начались. Осенью 1483 г. начало сессии было отложено еще раз. Планировалось, что делегаты приступят к работе 6 ноября, но помешало восстание Бэкингема. В итоге все затянулось до конца января.

Первые действия Парламентариев были вполне традиционными. Они «избрали» спикером Палаты Общин одного из ближайших соратников Ричарда III Уильяма Кэтсби и утвердили акт, подтверждавший законность восшествия на престол нового монарха; сын Ричарда принц Эдуард провозглашался наследником престола. Поскольку этот акт был фактически официальным манифестом Ричарда III и писался почти что под его диктовку, имеет смысл проанализировать документ более внимательно.

Titulus Regis дает возможность судить о том, как Ричард III обосновывал свое право на корону. Он провозглашался прямым и законным наследником Эдуарда IV, при этом личность и правление предыдущего монарха фактически выводились из зоны критики. Все политические ошибки, все проблемы 1460–1470 гг. объяснялись тлетворным влиянием «дурных советников», самыми недостойными из которых были Вудвили.

Ричард III внес немалый вклад в формирование мифа о Войнах Роз. Titulus Regis и другие пропагандистские материалы сформировали исключительно жизнестойкий негативный образ супруги Эдуарда IV Елизаветы Вудвиль. Огромное большинство любителей истории и даже профессиональных исследователей до сих пор верят в сказку о расчётливой безродной выскочке, хитростью женившей на себе слабовольного короля Эдуарда. В пропагандистских материалах времен Ричарда III есть и еще одна любопытная идея. Для того чтобы заполучить Эдуарда IV в мужья, Елизавета и ее мать якобы прибегли к магии. В XV столетии обвинения в колдовстве не были редкостью. В нашем случае они преследовали двойную цель — очернение Елизаветы Вудвиль и оправдание Эдуарда IV Получалось, что король вступил в недостойный брак не из-за слабости характера, он стал жертвой колдовства, по этой же причине он неумеренно возвысил родню жены.

Вернемся к TitulusRegis. Союз Эдуарда IV и Елизаветы Вудвиль объявлялся незаконным не столько из-за причин заключения брака, сколько потому, что король уже был помолвлен. Соответственно, принцы еще раз, уже официально, объявлялись бастардами. Парламент 1484 г. также принял акт, лишавший Елизавету Вудвиль большей части ее владений — все земли, которые Эдуард IV пожаловал супруге, возвращались короне.

Конечно же главной частью Titulus Regis была не критика Вудвилей, а легитимизация переворота 1483 г. В акте подчеркивалось, что Ричард III не просто имел династическое право на престол, «общины и народ королевства» просили его принять корону. Иными словами, он был вдвойне законным монархом — и по праву наследования, и по праву избрания.

Вторым по значению актом Парламента 1484 г. было официальное осуждение участников восстания Бэкингема, подтверждение конфискации их имений и передачи их новым владельцам.

Исследователи, борющиеся за оправдание Ричарда III, подчеркивают, что Парламент 1484 г. утвердил целый ряд продуманных и даже либеральных актов. Среди них были: запрещение беневоленции; разрешение брать на поруки лиц, обвиненных в уголовных преступлениях; упорядочение местной судебной системы (например, было ограничено право мировых судей арестовывать и держать в тюрьме подозреваемых, если против них нет веских улик); ограничение прав иностранных купцов (им запретили придерживать товары и заниматься розничной торговлей); покровительство английским купцам и ремесленникам. Все вышеперечисленные меры, несомненно, заслужили похвалы и современников, и историков. Однако огромное большинство статутов было подготовлены еще к лету 1483 г. В данном случае мы вряд ли можем говорить о по-настоящему самостоятельной внутренней политике. Ричард III счел за благо не менять то, что было начато при его старшем брате. На выработку собственной политической линии ему попросту не хватило времени.

В сущности, заслуги нового короля сводятся к двум неравнозначным мерам. Первой из них стало уже упоминавшееся запрещение беневоленции. Второе решение было далеко не столь масштабным. На черновике акта, регулировавшего торговлю импортными товарами, Ричард III собственноручно написал, что ограничения ни в коем случае не должны коснуться книготорговли.

20 февраля сессия Парламента завершилась. Депутаты разъехались по домам, а у жителей столицы появились новые темы для обсуждения. Лондонцы заговорили о том, что королева Елизавета и пять ее дочерей наконец готовятся покинуть Вестминстерское аббатство. В первые месяцы своего царствования Ричард III неоднократно делал вдовствующей королеве самые выгодные предложения. После восстания Бэкингема ситуация изменилась. Всякие переговоры прекратились, и положение добровольной узницы стало более чем двусмысленным. Вечно пребывать в убежище было невозможно, новых восстаний пока не предвиделось. Оставалось одно — договариваться с королем. В результате был достигнут разумный компромисс.

1 марта 1484 г. перед собранием духовных и светских лордов, мэром и олдерменами Лондона Ричард III торжественно поклялся: «Я обещаю… что если дочери дамы Елизаветы Грей, ранее называвшей себя королевой Англии, а именно Елизавета, Сесилия, Анна, Екатерина и Бригитта выйдут ко мне из убежища в Вестминстере и будут во всем подчиняться мне, я гарантирую, что они не будут опасаться за свою жизнь. Также ни один человек или группа людей не причинят одной из них или всем вместе никакого телесного вреда. Также их не будут принуждать поступать противно их воле. Ни одну из них не заключат в лондонский Тауэр или в другую тюрьму, напротив, они будут помещены в достойном месте, пользующемся доброй славой. С ними будут обращаться честно и благородно; они получат все вещи, которые им нужны и потребны дамам их ранга, такие же, как и у других леди моего дома. Я также обещаю, что тех из них, кто уже достиг возраста замужества, я выдам замуж за джентльменов по рождению, и каждая из них получит в приданое земли и держания, дающие годовой доход не менее 200 марок, и эти земли будут принадлежать им пожизненно. Также я поступлю и с другими дочерями (дамы Елизаветы Грей), когда они достигнут законного возраста замужества, если они будут живы. От тех джентльменов, которые будут иметь счастье взять их в жены, я потребую и буду время от времени напоминать, что, если они хотят избежать моего неудовольствия, они должны любить и почитать их (дочерей дамы Елизаветы Грей) как своих законных жен и дам, принадлежащих к моему дому. Кроме того, с этого момента я буду оплачивать… содержание и расходы поименованной дамы Елизаветы Грей на протяжении всей ее жизни… через Джона Несфилда, одного из королевских эсквайров, который будет передавать ей сумму в 700 марок в полновесными английских деньгах равными платежами 4 раза в год. И кроме того, я обещаю, что если из уст какого-то человека или каких-то людей я услышу сплетню или злой навет на одну из этих дам или на всех вместе, я не поверю слухам и не наложу на них никакого наказания до тех пор, пока они не смогут законным образом защитить себя и ответить (на эти обвинения)».

В начале марта Елизавета Вудвиль и ее дочери без всякой помпы покинули Вестминстерское аббатство. О том, где они жили с весны 1484-го до конца лета 1485-го, мы можем только гадать. Вполне возможно, королева Елизавета удалилась куда-то в сельскую местность, где можно было более-менее достойно прожить на выделенную ей сумму в 700 марок. Кто-то из дочерей Эдуарда IV мог найти приют в принадлежавшем Ричарду III замке Шериф-Хаттон. Расходная книга Шериф-Хаттона упоминает, что в июле 1484 г. в нем проживали некие «дети королевской крови». Племянницы Ричарда III также могли получить приглашения пожить во владениях верных сторонников Эдуарда IV.