Читать онлайн «Тайная доктрина третьего рейха». Страница 35

Пока большевики творят полный беспредел в обществе и Церкви Христовой, палач русского народа Ленин 19 марта 1922 г. обращается с письмом к членам Политбюро, где пишет: «Для нас именно данный момент представляет из себя не только исключительно благоприятный, но и вообще единственный момент, когда мы можем с 99-ю из ста шансов на полный успех разбить неприятеля наголову и обеспечить за собой необходимые для нас позиции на много десятилетий. Именно теперь и только теперь, когда в голодных местах едят людей, и на дорогах валяются сотни, если не тысячи трупов, мы можем и поэтому должны провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией, не останавливаясь перед подавлением какого угодно сопротивления…

Поэтому я прихожу к безусловному выводу, что мы должны именно теперь дать самое решительное и беспощадное сражение черносотенному духовенству и подавить его сопротивление с такой жестокостью, чтобы они не забыли об этом в течение нескольких десятилетий».

Разве не прав был геноссе Гитлер, когда обозвал этих, по его словам, «идолопоклонников марксовой теории», «апостолов классовой борьбы» «красными чудовищами» и «носителями мировой чумы»? Абсолютно прав; но, к несчастью для многих народов мира, за его определениями стояло не просто бичевание и обличение, а не менее чудовищные методы расправы с «виновниками мировых трагедий»…

В названном письме Ленина членам Политбюро от 19 марта 1922 года относительно программы физического уничтожения православного духовенства и изъятия церковных ценностей, хранившемся среди самых секретных документов до 90-х годов XX века, Владимир Ильич повелевает поставить во главе комиссии по осуществлению этой программы обязательно «не еврея, а чистокровного великоросса Михаила Калинина», объясняя необходимость такой замены «национальной принадлежностью Троцкого, Каменева и других соискателей». Хитер, сукин сын: чтоб всплывшая с годами правда не могла разжечь антисемитские страсти (так же, кстати, обстоит дело и с исполнителями убийства царской семьи). К слову: председатель ВЦИК М. Калинин был женат на эстонской еврейке Екатерине Лорберг.

При советской власти были введены особые «богоборческие» должности. Председателем Союза воинствующих безбожников был назначен «профессиональный большевик» Емельян Ярославский (наст. Миней Израильевич Губельман), он натравливал миллионы своих подручных партийных псов на разгром храмов и молитвенных домов. Наряду с Губельманом одним из основателей и руководителей Союза воинственных безбожников был «советский историк, историк религии, пропагандист атеизма», заместитель редактора газеты «Безбожник» Михаил Маркович Шейнман (1902–1977); «специализировался по истории католицизма и по критике христианского социализма». Наркомом пропаганды, комиссаром вероисповеданий — главным атеистическим пропагандистом, «рупором антирелигиозной пропаганды» большевиков назначен Иван Анатольевич Шпицберг (1881–1933), организатор и руководитель так называемого научного общества и издательства «Атеист» (1922), редактор одноименного журнала. Известно, что под его руководством создавалась обширная библиотека атеистической литературы. Это о нем нарком просвещения Луначарский писал в письме 6 апреля 1921 г. Феликсу Дзержинскому: «Шпицберг, по обыкновению, идет слишком напролом» — за то, что пламенный антирелигиозный образчик «вел разнузданную агитационную кампанию в прессе».

Но гонения против Церкви не ограничивались агитацией и грабежами. Впрочем, как писала монахиня Таисия в 80х годах XX века, «Гонения на Церковь Христову в России начались еще до захвата власти богоборцами. Уже с 1905 года в газетах стали появляться сообщения о первых жертвах грядущего гонения. В Ялте, в 1905 г., за бесстрашные обличения царивших тогда в городе революционных настроений, в своем доме, на глазах у жены и трех малолетних сыновей, был заколот кинжалами о. Владимир Троепольский. Его последние слова, обращенные к убийцам, были: «Бог простит!» В селе Городищи Царицынской обл. 30 ноября 1906 г., также в своем доме, был убит священник о. Константин Хитров. Убийцы не пощадили никого из его домашних: о. Константин, его матушка, пятилетний сын Сергей и малолетний Николай, все были найдены с проломленными черепами. В 1910 г. в Тифлисе был убит экзарх Грузии архиепископ Никон. Эти первые жертвы, по сравнению с тем, что суждено было перенести русской Церкви позднее, являлись как бы маленькими царапинками на ее теле. С приходом власти большевиков она уже вся обагрилась кровью мучеников».

С лета 1918 года большевики ввели в стране практику заложников и «красный террор». Уже 3 июня ст. ст. убивают архиепископа Тобольского Ермогена (Долганова), чье преступление состояло в том, что во время крестного хода он благословил дом, в котором находилась царская семья. Архиепископа красные бесы арестовывают, объявляя контрреволюционером, а после обещают прихожанам, что готовы отпустить под залог, но когда огромная сумма за заложника собрана, чекисты забирают и деньги, а заодно и сибирских купцов, а епископа с камнем на шее топят в реке Тобол.

Среди несчастных жертв большевистского гуманизма, оказавшегося на практике самым страшным в истории человечества террором, митрополит Владимир, первый из убитый среди иерархов Церкви. В мае 1922 г. Патриарх Тихон взят под стражу и переведен из Троицкого подворья в Донской монастырь (ставший затем, по некоторым сведениям, тайной резиденцией сталинской партийной разведки), где находился под арестом в полной изоляции. Еще в 1918 г. Патриарх Тихон направил Послание Совету народных комиссаров во главе с Лениным, где жестко писал: «Вы разделили весь народ на враждующие между собой станы и ввергли его в небывалое по жестокости братоубийство. Любовь Христову вы открыто заменили ненавистью и вместо мира искусственно разожгли классовую вражду. И не предвидится конца порожденной вами войне, так как вы стремитесь руками русских рабочих и крестьян поставить торжество призраку мировой революции. Не России нужен был заключенный вами позорный мир с внешним врагом (имеется в виду пресловутый Брест-Литовский мир. — Авт.), а вам, задумавшим окончательно разрушить внутренний мир. Никто не чувствует себя в безопасности; все живут под постоянным страхом обыска, грабежа, выселения, ареста, расстрела… Казнят епископов, священников, монахов и монахинь, ни в чем не повинных, а просто по огульному обвинению в какой-то расплывчатой и неопределенной «контрреволюции». Бесчеловечная казнь отягощается для православного лишением последнего предсмертного утешения — напутствия Святыми Тайнами, а тела убитых не выдаются родственникам для христианского погребения».

Для подтверждения сей печальной и гневной оценки обратимся к нескольким абзацам из пространного донесения, составленного отделом пропаганды особого совещания при главнокомандующем вооруженными силами Белой армии на юге России в мае 1919 года. Документ получил название «Сводка сведений о злодеяниях и беззакониях большевиков».

«В станице Попутной протоиерей Павел Васильевич Иванов, 60 лет, прослуживший в этой станице 36 лет, был заколот красноармейцами за то, что в проповедях указывал, что они ведут Россию к гибели…В станице Вознесенской священник Троицкой церкви Алексей Ивлев, 60 с лишним лет, был убит на площади за то, что сам происходил из казаков и когда-то служил в гвардии…Священник станицы Владимирской Александр Подольский, 50 с лишним лет, окончивший университет по юридическому факультету, был зверски убит за то, что служил молебен перед выступлениями своих прихожан-казаков против красноармейцев. Перед тем, как его убили, его долго водили по станице, глумились и били его, и потом вывели за село, изрубили его и бросили на свалочных местах, запретив кому бы то ни было его хоронить. Один пожилой прихожанин, желая оградить тело покойного от растерзания его собаками, ночью прошел туда и стал его закапывать, но был замечен пьяными красноармейцами, был тут же изрублен и брошен там же…В станице Удобной священник Федор Березовский, более 50 лет, убит красноармейцами также с запрещением погребать его тело за то, что он отзывался неодобрительно о большевиках…Священник станицы Усть-Лабинской Михаил Лисицын, около 50 лет, убит, причем перед убийством ему накинули на шею петлю и водили по станице, глумились и били его, так что под конец он уже сам, падая на колени, молил поскорее с ним покончить. Жене его пришлось заплатить 600 рублей, чтобы ей разрешили его похоронить…Священник станицы Должанской Иоанн Краснов, 40 лет, убит за служение молебна перед выступлением прихожан против большевиков…Священник станицы Новощербиновской Алексей Малютинский, 50 лет, убит за осуждение красноармейцев в том, что они ведут Россию к гибели, и служил молебен перед выступлением казаков-прихожан…Священник станицы Ге-орго-Афонской Александр Флегинский, 50 лет с лишним, после того как был избит, с бесконечным глумлением выведен за станицу и убит. Тело его было найдено много времени спустя…Священник станицы Незамаевской Иван Пригорский, 40 лет, направления крайне левого, в великую субботу выведен из храма на церковную площадь, где с руганью набросились на него красноармейцы, избили его, изуродовали лицо, окровавленного и полуживого вытащили за станицу и там убили, запретив хоронить…В селе Бешнагырь красноармейцы явились в дом священника Дмитрия Семенова, потребовали еды и после угощения обещали, что священник будет цел, и ушли, но затем прислали за ним, после чего на утро его тело было найдено брошенным за селом…Близ Армавира в селении Георгиевском большевистской организацией, именующей себя «зеленые братья», в апреле сего года ранен и зарыт в землю живьем известный священник…На Дону после отхода добровольцев из села Старобешево там случайно остался раненый доброволец Чеочих, житель села Большая Каракуба; он был выдан красноармейцам местными большевиками и зарублен. Труп его валялся в течение трех дней около реки Кальмиус и был растерзан собаками. В хуторе Качуренском та же участь постигла двух раненых добровольцев Ивана Семеновича Дупака и Алексея Лукича Дубака, они были добиты местными большевиками. Пьянства и разгул большевиков в занятых станицах сопровождались кощунственными актами: красноармейцы надевали на лошадей священнические ризы и с площадной бранью открывали стрельбу по кресту и куполам церквей».