Читать онлайн «Современники и потомки о восстании С.Т. Разина». Страница 9

От людской наблюдательности не укрылось и то, что «думы думал атаманушка с голытьбою», а «во казачий круг… не хаживал», поскольку с заправлявшей там старшиной (верхушкой) ему было не по пути. Зато он «голытьбу на бой водил». Именно в поддержке голытьбы ощущает Разин свою силу:

Хорошо зная, что официальные власти фактически объявили повстанческого атамана и его соратников государственными преступниками («ворами»), народ в своих песнях опровергает этот неправый приговор, отсекает злые домыслы и утверждает, что Разин не разбойничал, а с голытьбой по морям да по рекам гулял, разбивал корабли и топил бояр, купцов, а «голытьбу на бой водил». Та же мысль пронизывает и песню разинских молодцов:

Параллельно образу Степана Разина в песнях создан образ народа, складывающийся из характеристик и действий голытьбы и казаков. Особенно полное воплощение он находит в лице «сынка» Разина — смелого и дерзкого юноши, прозванного так за верность атаману. Попав в руки врагов, он держится мужественно и гордо и, хотя знает, что ему грозит виселица, сам угрожает царскому воеводе и говорит о скорой расправе с ним. В слова «сынка», который перед лицом смерти прямо заявляет о преданности Разину, народ вложил собственное отношение к событиям, к предводителю восставших.

В песнях о Степане Разине современники чутко уловили главные вехи и черты в развитии движения: походы на Яик и Каспий, на Астрахань, непростой диалог со старым, бывалым казачеством во главе с войсковым атаманом и близкими ему людьми. Есть даже родившаяся, очевидно, в казачьей среде песня о походе Разина на Москву, в которой высказаны сомнения в справедливости царя:

И возникает замысел идти «на святую Русь» и самим, без царя, на которого надежда плохая, устроить все по совести и справедливости.

В горестных, полных сопереживания, но кончающихся, как правило, на оптимистической ноте песнях нашли отражение заключение Разина в тюрьму и его казнь («На заре то было, братцы, на утренней…» и др.).

От народного внимания не ускользнуло, что на начальной стадии восстания разницы поглощены не только тем, чтобы пресечь лихие умыслы и неправды боярские, но и тем, чтобы «забрать богатую казну», в последующих же походах на первый план выступают уже иные мотивы:

Социальное содержание раскрывается и в острой сатире — осмеянии бояр, воевод, приказных, их спеси, жадности, жестокости, страха перед поднявшимся на борьбу народом.

Таким образом, песни разинского цикла запечатлели в сознании простых людей память о крестьянской войне, в них нашли выражение народное понимание истории, оценки событиям и деятельности лиц, участвовавших в этих событиях. Разинское восстание в глазах народа преисполнено огромного общественного смысла. И это в полной мере нашло проявление в исторических песнях, которые, широко распространившись по всей стране, переходили из века в век, выражая народный протест, готовность дать отпор угнетателям, и вдохновляли массы на борьбу за свое счастье и свободу.

В первые десятилетия XVIII в. разинское восстание продолжало оставаться в науке и литературе запретной темой. Вспыхнувшее в 1707 г. движение К. Булавина стало опасным напоминанием о силе народного бунта, и российское дворянство предпочитало до поры до времени не извлекать на свет божий историю мятежа второй половины XVII столетия. Петр I при всем своем интересе к достопамятным событиям прошлого крестьянские бунты к таковым явно не причислял, хотя в народе и сохранилось любопытное предание о посещении императором могилы Степана Разина. Эту легенду приводит в своей «Истории Пугачева» А. С. Пушкин[57]. Однако вряд ли Петр в самом деле предпринимал такое «паломничество». К тому же, казнив Разина, власти позаботились о том, чтобы от него и следа не осталось на земле: рассеченное палачами на части тело народного предводителя было выставлено на всеобщее обозрение «до исчезнутия». Затем останки Разина были тайно погребены на Татарском кладбище в Замоскворечье[58]. Так что нет не только могилы его, но и само место захоронения повстанческого атамана известно лишь предположительно. И даже трудно сказать, почему и зачем народная фантазия соединила имена Степана Разина и царя Петра. При всей популярности первого российского императора значительная часть трудового населения страны, в особенности крестьянство, не принимала его, ходили слухи о том, что царь подменный и даже антихрист. В этом нашел отражение подсознательный протест масс против перекраивания российской жизни на «немецкий» лад, против начавшего становиться государственной нормой именно в это время неуважения и бездушного отношения к человеческой личности и народу вообще. С проводившимися железной рукой петровскими реформами русский мужик с полным основанием связывал практику жестоких притеснений и издевательств, которые ему пришлось вынести и которые превосходили прежний гнет, произвол и бесчинства властей и господ.

Бесспорно, что начало XVIII в. было ознаменовано внедрением в стране, причем преимущественно насильственным путем, элементов передовой европейской культуры (внимание к научным знаниям, изучение иностранных языков, культ книги, «не-мецкое» платье и обличье…). Но все это получили лишь «благородные» сословия; уделом «подлых» людей были, как и раньше, темнота и бесправие. Это привело к резкому размежеванию России помещичьей и России, добывающей хлеб в поте лица своего, до степени сосуществования двух разных наций. И даже когда в дворянской среде зародилась и окрепла антикрепостническая идеология, весомо и непреклонно противостоящая охранительной, она все же лишь соприкасалась, но далеко не смыкалась с народным сопротивлением. Только на рубеже XVIII и XIX столетий сначала А. Н. Радищев, а вслед за ним декабристы и А. С. Пушкин признают, что в мужицких бунтах Разина и Пугачева есть свой исторический смысл, своя незаемная, во многом субъективная, но все-таки правда.

Историография разинского восстания в XVIII в. складывалась на фоне идейной борьбы про- и антикрепостнических течений, под прямым влиянием развития русского просветительства и освободительных идей революций в Америке и во Франции, с одной стороны, и под воздействием «философии» кнута и политики укрепления диктатуры дворян — с другой. Мощный импульс обращению историков к движению Разина придала разразившаяся в 1773–1775 гг. крестьянская война под предводительством Е. И. Пугачева[59].

В это время в народной среде получает особенно широкое хождение богатейший фольклор о Разине — предания, легенды, сказы, притчи и, конечно же, песни, которые пела вся голь российская и которые были необычайно популярны в армии Пугачева.

Против самозванного императора, объявившего себя Петром III, спешно направляются войска, а ряд ученых мужей, чтобы успокоить дворянство, публикует сочинения о бунте Стеньки Разина. Историческая аналогия должна была, по их мнению, показать всем, кто слишком боится Пугачева, что крестьянские и казацкие мятежи не новость на Руси, что разинцы тоже обратили в свое время в панику верхи государства, но в конечном счете были наголову разбиты победоносными царскими войсками. К такого рода «успокоительным» книгам можно отнести «Сокращенную повесть о Стеньке Разине» А. П. Сумарокова и «Краткую повесть о бывших в России самозванцах» М. М. Щербатова[60]. Оба автора, берясь за перо, преследовали более политические, чем научные цели. Разинское выступление для них — «бунт всякого сброда». Основная причина крестьянской войны — безудержное стремление Разина к власти. Народ участвовал в восстании якобы только лишь потому, что был обманут, запуган, соблазнен, прельщен. Сумароков и Щербатов подчеркивают разбойничий характер движения, а также большую опасность его для дворянского государства. Немалое внимание уделено на страницах той и другой повести фигуре С. Т. Разина. Сумароков считает, что «злобное Стенькино сердце» побудило его пойти против господ; Щербатов пишет о Разине и его сподвижниках как о людях с «развратными сердцами…» и причисляет предводителя восставших к самозванцам, поскольку тот, пойдя на хитрость, стал действовать от имени царевича Алексея Алексеевича и патриарха Никона[61].