Читать онлайн «Пьедестал». Страница 12

Он командовал крейсерами и эсминцами непосредственного сопровождения во время предыдущей большой конвойной операции «Сабстенс», которая была проведена в июле 1941 года. Так как Флот Метрополии прочно увяз в Арктике, именно Соединение Н было выбрано для оккупации Мадагаскара. Поэтому в апреле 1942 года Сифрет покинул Скалу, подняв флаг на линкоре «Малайя». После окончания операции «Малайя» вернулась, но Сифрет остался на Мадагаскаре, перенеся флаг на вспомогательный крейсер «Кантон», стоявший в Такоради.

Получив приказ начать подготовку «Пьедестала», Сифрет вылетел из Восточной Африки в Лондон вместе с начальником оперативного отдела своего штаба капитаном 2 ранга Э.Г. Торольдом. Они прибыли в Англию 13 июля. В Адмиралтействе Сифрет встретился со своими командирами на время операции: контр-адмиралом А.Л. Сент-Дж. Листером, который должен был командовать эскадренными авианосцами, и контр-адмиралом Г.М. Барроу, командиром 10-й эскадры крейсеров. Ему предстояло возглавить непосредственное сопровождение конвоя на Мальту — Соединение Х.

Контр-адмирал Барроу был еще одним способным офицером, который знал мальтийский маршрут. Он командовал эскортными силами во время операции «Халберд» в сентябре 1941 года. В том случае Барроу, имея 5 крейсеров и 8 эсминцев, отважно провел конвой всего в нескольких милях от южного берега Сицилии, отбросив противника и приведя свои корабли на Мальту. Он потерял всего одно судно на минах. В декабре он командовал рейдом на Вагсё, а в феврале посетил Мурманск. Весной и летом 1942 года 10-я эскадра крейсеров вместе с другими кораблями Флота Метрополии прикрывала конвои PQ, идущие в Мурманск. В этот период англичане потеряли крейсера «Эдинбург» и «Тринидад». [5]

Эти офицеры собрались в штабе адмирала Паунда в Норфолк-хаус на площади Сент-Джеймс. Началась сложная работа по подготовке операции, которая заняла много дней.

Коротко говоря, операция должна была повторить «Гарпун», но в этот раз на востоке одновременно должен был выйти в море ложный конвой. Основные силы Флота Метрополии были привлечены для формирования эскорта, особенно крейсера и эсминцы, а также авианосец «Викториес». В результате в Скапа Флоу для противодействия «Тирпицу» остались только 2 современных линкора и эскадра тяжелых крейсеров. Это был скалькулированный риск. Однако никто особенно не опасался попытки прорыва немцев в Атлантику, потому что «Тирпиц» совсем недавно прекрасно сработал в качестве угрозы арктическому маршруту.

Позднее адмирал Сифрет подчеркнул, что большим преимуществом явилось планирование операции в Адмиралтействе. В этом случае:

1. Сразу можно было получить ответы на все вопросы, не прибегая к обмену радиограммами.

2. Связь с командованием была гораздо надежнее, и она исключала возможность потери секретности.

3. Можно было получить общее представление о военно-политической ситуации.

4. Всегда можно было обратиться за помощью и советом к штабу ВМФ.

Изучив причины провала операции «Гарпун», командование решило прежде всего обеспечить «Пьедестал» значительно более мощным воздушным прикрытием во время критического периода, когда конвой будет идти от южной оконечности Сардинии до входа в Сицилийский пролив. Во-вторых, гораздо более сильное соединение крейсеров и эсминцев будет сопровождать его на последнем отрезке пути в проливе до самой Мальты, чтобы отбить или разгромить вражескую крейсерскую эскадру, буде такая появится. В какой-то момент возникла идея придать сквозному эскорту даже линкор, однако от нее вскоре отказались. Риск был слишком велик, к тому же вряд ли итальянцы осмелились бы послать свои линкоры в эти воды. Адмирал Барроу позднее писал:

«Я надеялся, что мне позволят идти вплотную к юго-западному побережью Сицилии, как сделал предыдущий мальтийский конвой в сентябре 1941 года. Этот смелый ход во многом помог нам тогда, и лишь одно судно из состава конвоя было потеряно. Понятно, что к августу 1942 года вражеская авиация значительно усилилась, и в первой половине дня 13 августа мы оказались бы очень близко к сицилийским аэродромам. Однако я до сих пор считаю, что это было бы лучше перехода через узкий Тунисский пролив. Однако было принято иное решение, и я не сомневаюсь, что в свете имевшейся тогда информации оно было совершенно правильным».

Чтобы удержать итальянский флот от попыток перехватить конвой или авианосцы с помощью своих линкоров, требовалась поддержка тяжелых кораблей. Было решено использовать «Нельсон» и «Родней», которые тогда находились во Фритауне. Оба линкора немедленно отправились домой в Скапа Флоу. Эти корабли были самыми современными из довоенного состава нашего стареющего флота. Они были мощными и крепкими, несли 406-мм орудия, самые крупные на кораблях Королевского Флота. Никто не сомневался, что они сумеют прекрасно защитить конвой, если появятся итальянские линкоры. Однако весь прошлый опыт говорил, что это маловероятно, а их скорость 21 узел явно не позволяла им гнаться за противником, если тот появится недалеко от конвоя. 2 линкора могли выполнять лишь чисто защитные функции. Им приходилось полагаться на торпедоносцы «Альбакор», имеющиеся на авианосцах, которые могли повредить итальянские линкоры, имеющие скорость более 30 узлов, и вынудить их снизить скорость. Лишь после этого удалось бы навязать им бой.

Другим положительным фактором было мощное зенитное вооружение этих кораблей, которое было бы неоценимым при защите конвоя. Кроме того, оба линкора были оборудованы для использования в качестве флагманских кораблей и без проблем могли принять на борт адмирала Сифрета со всем его штабом.

В качестве главной линии обороны конвоя от вражеских бомбардировщиков должны были выступить 72 истребителя Воздушных Сил Флота. Они находились на борту авианосца «Игл», уже стоящего в Гибралтаре; флагмана адмирала Листера «Викториеса» из состава Флота Метрополии; «Индомитебла», который специально для участия в проводке конвоя шел из Индийского океана вокруг мыса Доброй Надежды. Почти все истребительные эскадрильи британских авианосцев были оснащены двухместными истребителями Фэйри «Фулмар». Имея максимальную скорость всего 300 миль/час, он явно уступал современным базовым истребителям немцев и итальянцев, с которыми ему предстояло встретиться.

Поэтому началась лихорадочная работа по перевооружению эскадрилий «Си Харрикейнами» и «Мартлетами» (американские «Уайлдкэты»), которые имели несколько более высокие характеристики. Однако удалось перевооружить не все эскадрильи. Эффективность авианосных истребителей зависела не только от их летных характеристик, но и от того, насколько своевременно их наведут на цель. Наиболее опытные пилоты находились в составе эскадрилий «Игла». К несчастью, как выяснилось позднее. «Викториес» даже не мог спускать свои «Си Харрикейны» в ангар (вот он, гений конструкторской мысли, поставивший маленькие элеваторы!) и был вынужден ограничиться перехватом вражеских самолетов на малых высотах. «Индомитебл» имел один более крупный элеватор. Если истребители Грумман «Мартлет II» предназначались для перехватов на малых высотах, то «Си Харрикейны» должны были действовать на больших — до 20000 футов. Предполагалось постоянно держать в воздухе 18 истребителей, еще 18 должны были находиться в готовности к немедленному взлету, а еще 12 — в непосредственном резерве.

Но чтобы истребители действовали эффективно, их следовало поднимать вовремя, чтобы они успели набрать высоту и перехватить вражеские бомбардировщики. Определять высоту вражеских авиагрупп должен был радар 79В «Викториеса». «Индомитебл» и крейсер «Сириус», имевшие радары типа 281 следили, за малыми высотами и вели круговой обзор. Самолеты были оснащены УКВ-рациями и ответчиками «свой-чужой», все корабли имели УКВ-станции и обычные радиостанции для связи между собой. На некоторых крейсерах находились офицеры связи КВВС, чтобы наводить истребители КВВС с Мальты на последнем отрезке путешествия.

Королевские ВВС также должны были обеспечить самолеты дальнего сопровождения из Гибралтара и с Мальты. Обеспечить взаимодействие этих самолетов с конвоем должны были флагман адмирала Барроу легкий крейсер «Нигерия» и крейсер ПВО «Каир», которые были оснащены для наведения истребителей. На них находился персонал и техника для связи с истребителями, которые выводили их на перехват вражеских авиагрупп, обнаруженных корабельными радарами.

Хотя тесное взаимодействие между кораблями и самолетами давно считалась совершенно необходимым, налаживание и совершенствование этой системы заняло несколько лет. К 1942 году был достигнут определенный прогресс, но система все еще была далека от совершенства. Официальная история сообщала: «Искусство наведения истребителей зависело от эффективной работы корабельных радаров и надежной радиотелефонной связи кораблей с самолетами. Сначала не было ни того, ни другого».