Читать онлайн «Введение в святоотеческое богословие». Страница 57

Помимо этого святой Амвросий написал «Шестоднев», трактат о Духе Святом, различные сочинения на этические темы, в их числе четыре апологетических трактата «О девстве». Этот сюжет был в моде у всех христианских писателей раннего периода. Начиная с Тертуллиана, каждый уважающий себя богослов почитал необходимым восхвалять аскетическую жизнь, монашество и целомудрие. В то же время о браке и семейной жизни не писал никто, за исключением святого Иоанна Златоуста. При этом целомудрие рекомендовалось не только в монашеской жизни, но и мирянам, и не в качестве идеала, а в качестве стандартной нормы для рядового христианина. По всей видимости, такое отношение развилось как реакция на царившее в Римской империи того времени разложение нравов как в практике семейной жизни, так и вне ее ― упадок, несомненно связанный с культами Астарты, Венеры, Вакха и прочих языческих божеств, имевших отношение к плодородию и круговращению времен.

В целом можно сказать, что в писаниях святого Амвросия основное внимание уделено вопросам этическим, а не богословским.

Блаженный Иероним родился между 340 и 350 годами, умер в 419/20 году. Он был родом из Далмации (Паннонии) из богатой христианской семьи. Образование он получил в Риме, после чего родители отправили его путешествовать. Побывав в Галлии и в Палестине, после многих лет странствий Иероним прибыл в Антиохию, где неожиданно принял решение стать монахом. Он удалился в Халкийскую пустыню, где жил отшельником. Практикуя крайний аскетизм, ходил нагой и никогда не умывался, отчего впоследствии многие художники Возрождения изображали святого Иеронима в пещере в довольно неприглядном, хотя и вдохновенном виде.

В пустыне у Иеронима было много свободного времени, и он выучил еврейский и греческий языки. Он был рукоположен в священника Павлином, «староникейским» антиохийским епископом, враждовавшим с тем самым Мелетием, который рукоположил Златоуста. Иероним также придерживался крайнего варианта никейского Православия, которое в последние десятилетия IV века поддерживалось и Римской церковью.

В 381 году он находится в Константинополе, где проходит Второй Вселенский Собор. Вместе со своим другом Максимом Циником он полемизирует со святым Григорием Богословом, обвиняя его в недостаточно православных взглядах.

В продолжение всех этих лет он усиленно изучает Священное Писание и совершенствует свое знание греческого языка. Он пишет по-латыни жизнеописания восточных монахов ― одно из первых агиографических сочинений в истории. Он переводит на латынь «Хронику» Евсевия, а также ― самое главное ― проповеди Оригена на книги пророков Исайи и Иеремии. Иероним на всю жизнь остался преданным поклонником Оригена и его экзегетического метода, что впоследствии сыграло большую роль в его жизни.

В 382 году блаженный Иероним возвращается в Рим, где проводит четыре года. Несмотря на то, что он продолжает монашеский образ жизни, вокруг него собирается небольшое светское общество, состоящее главным образом из богатых римлянок (в основном набожных вдовиц и дев), любивших проводить время в ученых разговорах. Главными действующими лицами последующих событий становятся Маркелла, Фабиана и Паула, которые под влиянием Иеронима выучили еврейский и греческий языки, после чего общими усилиями занялись переводом Библии на латынь. Их перевод Псалтири (так называемая «Римская псалтирь») лег в основу западной литургической традиции и используется почти без изменений на протяжении вот уже шестнадцати столетий.

В 386 году Иероним переехал жить в Вифлеем в сопровождении помогавших ему вдов и девиц, которых он разместил по окрестным монастырям. Они продолжают совместную работу по переводу Библии, пользуясь преимущественно «Гекзаплами» Оригена. Иногда, но не слишком часто, они сверяли свой перевод с еврейским оригиналом. Результатом их трудов явилась латинская Библия, Вульгата.

Помимо этого святой Иероним написал несколько книг об аскезе. Также, будучи непосредственным участником первых вспышек оригенистского спора, он написал трактат «Против Руфина». Руфин был одним из учеников блаженного Иеронима. Разделяя интерес своего учителя к Оригену, он перевел на латынь классический труд Оригена «О началах». В своем переводе Руфин по возможности сгладил все сомнительные места, сделав Оригена более православным, чем он был на самом деле. Антиоригенистские нападки святого Епифания Кипрского (того самого, который коллекционировал ереси) и архиепископа Иоанна Иерусалимского подвигли Руфина на публичное отречение от Оригена. Напротив, Иероним, прекрасно понимавший все спорные моменты Оригенова учения, остался верен его памяти и выступил с опровержением его врагов.

В целом блаженный Иероним предстает перед нами как необычайно цельная, последовательная натура, как очень симпатичный, хотя и причудливый человек, к тому же чрезвычайно трудолюбивый. Он не оставил нам интересных богословских трудов, но в его письмах мы находим обсуждение одного вопроса, и по сей день представляющего экклезиологический интерес, связанного с проблемой происхождения епископата. Здесь следует заметить, что обширная переписка Иеронима, адресованная в основном уже упоминавшимся его помощницам, является драгоценнейшим источником информации о жизни Церкви в то время. Также чрезвычайно интересны его личные мнения, в частности нескрываемая неприязнь к епископам. Блаженный Иероним, будучи сам пресвитером, был убежден, что между епископами и пресвитерами нет разницы:

Отсюда следует, что священник и епископ ― одно и то же и что до того, как, подстрекаемое диаволом, в религию пришло честолюбие, и люди стали говорить: «Я Павлов», «Я Аполлосов», «Я Кифин», ― Церковь была одним телом и руководилась священниками.

Таким образом, святой Иероним отстаивал необходимость сохранения в Церкви коллективного руководства пресвитеров.

В своем знаменитом письме к Евангелу Иероним излагает ту же самую идею о равенстве священников и епископов. Он подчеркивает утилитарный характер епископства:

Когда впоследствии один пресвитер был избран для руководства всеми остальными, это было сделано, дабы исцелить раскол и предотвратить разрывание Церкви на части различными лицами, желавшими притянуть ее к себе.

Далее он продолжает говорить о чисто функциональной роли епископа:

Даже в Александрии со времен евангелиста Марка... пресвитеры всегда именовали епископом одного, избранного из их числа... Ибо кроме посвящения в чем заключается функция епископа, что бы не было в то же время и функцией пресвитера?

По весьма очевидным причинам эти высказывания святого Иеронима всегда вдохновляли протестантов, но и не только их. Когда в 1922 году украинская Церковь не пожелала признать русский епископат, группа священников, собравшись, рукоположила во епископы нескольких священников из своего числа, осуществив как раз тот самый «александрийский» способ рукоположения, о котором сообщает Иероним.

Касательно конкретного исторического случая в Александрии это письмо ― наш единственный источник, и притом не слишком достоверный. Неясно, говорит Иероним о рукоположении или же об избрании епископов пресвитерами. Кроме того, поскольку Александрия была большим городом, в ней имелось несколько постоянных евхаристических общин, каждая во главе со своим пресвитером, которые выполняли роль своего рода епископов. Их роль в избрании архиепископа, возможно, объясняется именно этим.

С другой стороны, уже в I веке, как мы находим у святого Игнатия Антиохийского, епископ председательствует над собранием пресвитеров, которое действует как совещательный орган; поэтому в каждом отдельном месте может быть только один епископ ― председатель евхаристического собрания.

Очевидно, решение важной проблемы происхождения епископата не может быть основано ни на личных предпочтениях блаженного Иеронима, ни на излагаемом им отдельном и малодостоверном историческом событии.

Блаженный Августин может считаться истинным отцом западного христианства. В то время как на Востоке было множество крупных богословов, на Западе Августин не имел себе равных, и его учение доминировало над латинской богословской мыслью вплоть до возникновения средневекового схоластицизма. Несмотря на то что православное богословие критически относится к некоторым аспектам его учения, Православная Церковь всегда признавала его святость и авторитет. Личность Августина чрезвычайно привлекательна своей искренностью, глубиной и живостью ума, а конкретность и непосредственность его интересов (в отличие от восточных отцов, столь часто витавших в сферах непостижимого и отвлеченного) делают блаженного Августина не просто интересным, но и очень близким нам человеком.