Читать онлайн «Первобытные люди. Быт, религия, культура». Страница 30

Ссылки на озерные селения встречаются в литературе. Вот что писал Цезарь о моринах (это белгское племя, обитавшее в Галлии напротив Кента): «Так как болота, в которых они скрывались в прошлом году, высохли, то теперь им некуда было укрыться, и они почти все попали в руки Лабиэну» (Записки о Галльской войне. Книга IV, 38).

Сама Венеция, прославленная царица Адриатики, представляет собой искусственный остров, который первоначально был убежищем. «Те, кто первыми вбили сваи в песок и сделали себе ложе из тростника, не мыслили о том, что их потомки станут князьями океана и он будет гордиться их дворцами».

Гервард Бодрствующий11 удерживал свою последнюю линию обороны против норманнов в болотистом убежище на острове Или.

А сейчас мы подошли к тому, каким любопытным способом Англия узнала о своей собственной озерной деревне. Артур Буллейд из Гластонбери, будучи еще юношей, прочел книгу Келлера «Швейцарские озерные поселения» и загорелся мыслью отыскать озерное селение в болотах под Гластонбери, которое наверняка было там в старину. Ведь именно к этой местности традиционно относят короля Артура с его рыцарями и остров Аваллон: «Равнинный остров Аваллон, где нет ни дождя, ни града, ни снега и даже ветер не громко не ярится».

Так что всякий раз, отправляясь на прогулку, мистер Буллейд выискивал любые малейшие следы озерной деревни. В конце концов она нашлась — ее выдали холмики земли, оставшиеся от деревни, где раньше находились фундаменты хижин, и, хотя за 2000 или больше лет земля высохла и покрылась торфом и дерном, внимательный глаз все же мог их разглядеть. В этих буграх, похожих на кротовые кочки, обнаружились кости и древесный уголь, а когда мистер Буллейд на пробу выкопал яму, он снова нашел уголь, а еще кое-какую керамику и две дубовые балки. А потом рабочий по имени Дэвид Кокс рассказал Буллейду, что в 1884 году примерно в трех четвертях мили от этого места он рыл канаву и нашел зарытую в земле черную дубовую балку, которую ему пришлось отпилить, чтобы расширить канаву. Кокс сказал, что балка была похожа на корму лодки, чем она и оказалась на самом деле (рис. 127). Таким образом мечта Артура Буллейда сбылась, и он нашел свою озерную деревню. Раскопки начались в 1892 году, и с тех пор деревню успели как следует изучить.

На рис. 124 изображен вид на деревню с высоты птичьего полета. Ее площадь составляла около 10 530 квадратных ярдов. В основании застроенного пространства, окруженного частоколом, лежали бревна, уложенные крест-накрест, и промежутки между ними заполняли камни, глина и бурелом, но это ни в коем случае нельзя отнести к тому, что агенты по продаже земли называют «участком, подходящим для строительства». Во времена гластонберийской деревни толщина торфяника в некоторых местах достигла 5 футов, и жители постоянно занимались перестройкой. Деревню окружал частокол, в торф были вбиты сваи, переплетены ветвями и обмазаны смесью глины с соломой. Этот метод также использовался при строительстве хижин — их было там 8–9 десятков, они имели округлую форму и диаметр от 18 до 28 футов. Возможно, не во всех этих зданиях жили люди, вероятно, некоторые использовались под сараи или мастерские. В середине жилой хижины находился очаг из плоских камней на глиняном основании, и в некоторых местах были найдены до 9–10 очагов, наложенных друг на друга по мере того, как фундамент опускался в болото. Плетеные стены хижин обмазывали глиной; об этом говорят куски глины со следами плетения. В каждой хижине была центральная стойка, или стропильная нога. Больше о них почти ничего сказать нельзя.

Значит, чтобы найти параллели в строительных методах, нужно снова обратиться к первобытным народам. Кенийское племя кикую и в наши дни строит и живет в хижинах, наверняка похожих на гластонберийские. Рис. 125 изображает такую хижину в разрезе: с левой стороны хижина кикую, с правой — предполагаемое устройство гластонберийской хижины. Мы сделали этот рисунок, основываясь на плане и подробном описании из книги супругов Рутледж «С доисторическим народом». Интересно отметить, что при постройке хижин африканское племя столкнулось с той же проблемой, какую пришлось решать архитектору Кристоферу Рену, когда он проектировал купол собора Святого Павла в Лондоне.

Некоторые неолитические племена строили небольшие дома, где стропила прислонялись к центральному столбу, и это был весьма целесообразный метод. Если стропила были накрепко вкопаны в почву, дом не разваливался ни под напором ветра, ни под грузом выпавшего снега; недостатком его было то, что покатые стены не обеспечивали высокого потолка, так что внутри можно было только сидеть, как в палатке. Чтобы получить достаточную высоту, можно приподнять стену, и этот способ вполне годится, если стена построена из тяжелого камня, чтобы придать стропилам достаточную устойчивость. Трудности возникают в том случае, если ту же идею пытаются применить к тонким деревянным стенам, которые попросту опрокидывались.

В племени кикую сначала выкапывают ямки по кругу диаметром около 15 футов и устанавливают в них 15 раздвоенных сверху деревянных столбов. Чтобы оценить находчивость строителей, обратим внимание, что все столбы не толще человеческой руки. В середине прямоугольником 4 фута 5 дюймов на 3 фута устанавливают четыре столба. Вершины внешних столбов оплетают длинными гибкими прутьями, они образуют стенную панель и принимают на себя тяжесть крыши. Затем вверх от этой стенной панели переплетают стяжки из прутьев поперек центральных балок, по пути захватывая вершины центральных балок. Проектируя собор Святого Павла, Рен передал тяжесть кирпичного конуса, который поддерживает купол и фонарь — надстройку над кровельным покрытием, — на железный корабельный трос, который поместили в камень и залили расплавленным свинцом. Остальные детали хижины кикую объясняются на рисунке.

Также в Гластонбери найдены остатки хижин более раннего типа, построенных из стенных панелей, которые опираются на вбитые в торф столбы. По-видимому, они были продолговатыми по форме с плетеными стенами, прикрепленными к панелям. Реконструировать их мы не можем, в устройстве круглых хижин у нас больше уверенности, и нам кажется, что не будет большой ошибкой допустить их сходство с жилищами племени кикую.

Такие постройки из плетеных стен с глиняной обмазкой традиционны для всей кельтской Британии. Уильям Малмсберийский, живший в XII веке, упоминает Ealde Chirche — древнюю церковь Святой Марии в Гластонбери, построенную в VII веке из плетеных панелей.

Мы знаем, что гластонберийские жители пользовались челноками, потому что один из них нашел вышеупомянутый Дэвид Кокс; кроме того, жители деревни просто не могли бы обойтись без лодок той или иной разновидности. Судя по слоям торфа, весь район вокруг реки Бру в старину был обширным болотом, а во время паводка превращался во внутреннее море. Гластонберийский челнок (рис. 127) представляет большой интерес — он имеет около 18 футов в длину, плоское дно 2 футов в ширину и максимальную глубину 12 дюймов.

Он уже становится похожим на лодку и представляет собой существенное усовершенствование челнока с рис. 73, так как у него уже отчетливая форма носа и изящная кривизна борта. В озерной деревне были причалы и пристани, пристроенные к домам, с вертикальными стенами из крепких желобчатых дубовых досок, вогнанных в торф, к которым прибиты горизонтальные доски (рис. 127). Мы знаем, что жители деревни занимались рыболовством, потому что при раскопках были найдены свинцовые грузила для сетей. На своих челноках они переправлялись на землю к полям, ведь на островках не было места для выращивания злаков. На каменной гравюре того времени изображены два рыбака, сидящие в лодке (рис. 128). Вы видите у них в руках лески, а у лодки есть якорь с краспицей и тяжелым камнем на конце, как у некоторых современных лодок. Найдено множество жерновов; ранние (рис. 85) и поздние вращательные (рис. 129). Такой жернов состоял из нижнего неподвижного камня с деревянным стержнем в середине. Сверху устанавливали другой камень, а в отверстие засыпали зерно, которое попадало вниз и размалывалось между верхним и нижним жерновами, а с боков сыпалась мука. В Гластонбери нашли несколько маленьких лепешек, приготовленных из немолотой пшеницы, которую, вероятно, смешивали с медом и выпекали.