Читать онлайн «Филосовский камень гомеопатии». Страница 3

Говоря терминами парацельсианцев, три химические первоосновы являлись фактически описанием духовных качеств человека. Первоэлементы — огонь, земля, воздух и вода — тоже имеют многоплановую трактовку. В физическом плане — это четыре состояния вещества. В алхимическом смысле воздуху соответствует универсальный алхимический растворитель азот, знаком которого является тройной кадуцей Гермеса, увенчанный крыльями орла. Воде соответствует металлогенный Меркурий. Земле соответствует соль, а огню — сера. В метафизическом плане воздух — время, вода — это пространство, земля — это принцип косности и инерции материи. В нравственном герметизме, составляющем астральную аналогию алхимической трансмутации физического плана, элементу соль соответствует настойчивость и стремление к самосовершенствованию, сере — молитвенное и другое сосредоточение, металлогенному меркурию — осведомленность, а азоту — оккультное начало чувствительности, то, что называется сегодня сенситивностью.

Этим элементам мы находим аналогии в Библии. Им соответствуют персонажи кватернера Иезекииля и Откровения Иоанна. Орел — смелый мыслитель; в моральном плане этот образ означает необходимость сметь и соответствует воздуху. Вода соответствует человеку с его логикой и осторожностью, а в моральном плане означает необходимость знать. Пыл льва, героя, соответствует огню и умению желать, а телец, конечно, надежный труженик и соответствует земле.

Знатоки находят, что четыре Евангелия отличаются друг от друга характером их авторов. Матфей соответствует человеку, Лука — тельцу, Марк — льву, а Иоанн, конечно, орлу.

Представления о первоосновах и первоэлементах являются очень древними. Проводить параллели и устанавливать между ними связи— интересная и увлекательная задача. Труды Парацельса изобилуют разнообразными версиями о связях между четырьмя элементами и тремя первоосновами. Alan Debus писал об этом: «Идея о трех первоосновах была у Парацельса действующей концепцией. Сторонники Аристотеля только говорили и размышляли о четырех элементах, а алхимики видели парообразные, горючие и остаточные фракции каждый раз, когда осуществляли органическую дистилляцию».

Парацельс писал в «Philosophia de Generationibus et Fructus Quartor Elementorum»: «Мир является таким, как его создал Бог. Он воплотил этот мир в человека, состоящего из четырех элементов на триединстве ртути, серы и соли, которые определяют все особенности тленных вещей».

Отдавая должное божественному происхождению Вселенной и человека, Парацельс ратовал за более полное использование наук в медицине. Он представлял болезнь как химическую реакцию внутри тела. По его мнению, различные нарушения гармоничного взаимодействия трех первооснов с четырьмя элементами вызывали соответственно различные болезни.

Alan Debus пишет в своем предисловии к «Английским парацельсианцам»: «Мало кто из ученых подчеркивал тот факт, что у Парацельса и его сторонников была странная смесь оккультных и экспериментальных подходов к науке. Они не придерживались полностью ни античных, ни современных учений».

Термин «оккультный» может настроить иного читателя на критический лад, особенно если он верующий человек. Однако напомню, что буквальный перевод с латинского языка слова occultus означает тайный, сокровенный и является синонимом слова secretus. Но если последний термин применяется в отношении бытовых или негативных предметов, то первый чаще применяется по отношению к вещам возвышенным. Например, латинское выражение lux occultata означает тайный свет (например, божественной природы), которого никто глазами не видит. Так сложилось, что слово occultus закрепилось за скрытыми силами природы, знания о которых передавались большей частью устно или с помощью символизма. Другое название этих учений — герметические, или эзотерические, в отличие от экзотерических знаний, не представляющих тайны для широких масс. Считалось, что скрытые природные силы используются с помощью магических операций. Именно поэтому оккультизм приобрел негативный смысл, противоположный научному мышлению и церковной христианской доктрине. Материалистическая наука всегда отрицала наличие «оккультных» тайных сил, называя оккультистов шарлатанами, а церковь, если не отрицала, то приписывала их «влиянию дьявола».

Сами оккультисты считают, что правильное использование знаний о могущественных силах природы должно повышать могущество человека, но требует большой работы над собой под руководством опытных учителей. «Знания — сила», и использовать их следует с большой осторожностью.

Можно понять некоторые причины сокрытия знаний. В Библии говорится о духовной пище, которая бывает молочной и твердой, а это значит, что нужно уметь назначать пищу строго в соответствии с возрастом ученика и только ту, которую он может переварил… Вспомним, как Тисус говорил притчами в расчете на то, что каждый поймет истины в меру своей подготовленности. Он был осторожен даже со своими учениками, чтобы не вызвать у них смятение ума. Любая тайна, как тому учит Библия, находится за семью печатями, и каждый из нас открывает разное число их.

Другая причина сокрытия знаний заключается в опасности уничтожения их невеждами или употребления во зло. Соломон давал такой мудрый совет: «В уши глупого не говори, потому что он презрит разумные слова твои». Целесообразно сокрытие истины во избежание преследования со стороны тех, кому невыгодно ее распространение. Бывали, конечно, те, кто не боялся идти на костер, но не каждый готов быть мучеником, даже ради высоких идеалов.

Древние оккультисты обеспечили сохранность своих глубоких знаний для последующих поколений с помощью символизма и аллегорий, смысл которых не лежит на поверхности. Следовательно, символизм и тайный язык каббалы — это на самом деле способ сохранения, а не сокрытия знаний.

Оглядываясь назад в историю, интересно бывает анализировать механизмы формирования негативного отношения к эзотерическим знаниям и обвинения оккультизма в ереси. Чем более суровыми были преследователи, тем более глубокие их интересы, по-видимому, затрагивались.

Так, увлекшись материализмом, наука не одобряет интуитивный способ постижения истины, могущий поставить под сомнение некоторые научные выводы. Что касается религиозных институтов, то последние защищали свою посредническую функцию между человеком и Богом, которой иногда злоупотребляли.

Для Парацельса алхимия была рабочим инструментом в изучении природы. Он применял знание алхимии в своей медицинской практике и считал, что «врач должен быть сведущим во всех областях философии, физики и алхимии как можно полнее и глубже. Он не должен испытывать недостатка знаний в этих областях. Именно поэтому врач — выше всех людей в познании природы, и это то, что позволяет ему помогать больным» («Вторая книга о сильнодействующем лекарстве для лечения ран»). Постоянно используя термин «алхимия», великий врач наполняет его новым значением, понимая не иначе как научный метод. В «Алхимии, третьем столпе медицины» Парацельс пишет: «Это неправда, как некоторые ветрено утверждают, что цель алхимии делать золото и серебро. Ее настоящее предназначение заключается в том, чтобы изготовить чудесные эликсиры и направить их на болезнь. Мое главное и единственное утверждение в том, что лекарственное средство состоит из эликсиров и что эликсиры являются основным орудием врача. Следовательно, если итогом всего является приготовление эликсиров, то из этого следует, что основой всего является алхимия. Знайте, что только эликсиры обладают силой и действием».

Итак, тот таинственный продукт алхимиков, который назывался «философским камнем», применялся не только для трансформации металлов, но также для приготовления лекарств и, как оказалось, в переводе на арабский язык называется «эликсир». Именно это название закрепилось за напитками, способными продлевать жизнь, сохранять молодость и здоровье.

Парацельс был учеником Тритемиуса, аббата Спонгейма, знаменитого немецкого богослова и историка, сочинения которого касались не только исторических и богословских вопросов, но также магии и каббалистики. Корнелий Агриппа — современник Парацельса, даровитый и богатый знаниями писатель, врач, философ, склонный к мистике, автор знаменитого в эпоху Возрождения учебника по оккультным наукам. Как и Парацельс, Агриппа вел полную приключений жизнь. Его сочинения были полны злой сатиры на науку, и вместе с тем он восстановил против себя церковь, из-за чего и был обвинен в ереси.

Итак, Парацельс пытался соединить знания алхимии с медицинской практикой, настойчиво утверждая, что только тот, кто знает сокровенные тайны природы, может создать полезные лекарственные средства. Его первоначальные представления о химии были связаны с алхимиками позднего средневековья, чей вклад в науку состоял в создании фармации. Позже он разработал свою систему приготовления лекарств из металлов и минералов.