Читать онлайн «Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель до конца XII столетия». Страница 36

Таким образом, и здесь, в Полоцкой области, развивались те же основы древнерусской общественной жизни, какие мы видим и в других областях, но только с той разницей, что в Полоцке они развивались гораздо скорее, а потому и оказались раньше обветшавшими, не удовлетворяющими жизненным потребностям нового общества. Но в это время история выдвинула западных соседей полоцких кривичей, молодое и здоровое литовское племя, которое дало Полоцку, взамен его высококультурных начал, жизнедеятельные силы.

В конце XII века отношения литовцев к Руси только начинают зарисовываться на историческом горизонте, а полное развитие этих отношений, замечательное в культурном отношении взаимодействие двух народностей, доступно для историка только с половины XIII ст., судьбы которого не входят в нашу задачу.

Митрофан Викторович Довнар-Запольский (1867–1934) — крупный историк, этнограф и экономист, один из основателей белорусской национальной историографии.

Родился в Речице в семье мелкого чиновника, в 1894 г. окончил Киевский университет. В 1895–1901 гг. работал в Москве. В 1901–1919 гг. жил и работал в Киеве. Был приват-доцентом, профессором, заведующим кафедрой русской истории в Киевском университете (1901–1906), затем создал и возглавил (1906–1917) Киевский коммерческий институт — первое в империи высшее учебное заведение экономического профиля. Одновременно с ректорской деятельностью заведовал в этом институте кафедрой истории народного хозяйства.

Весной 1918 г. возглавил Белорусскую торговую палату в Киеве, сотрудничал с белорусскими газетами, был членом комиссии правительства БНР по организации Белорусского университета в Минске.

В 1920–22 гг. профессор Харьковского университета. В 1922–25 гг. жил в Баку, работал проректором Азербайджанского университета и одновременно профессором Политехнического института.

С 1 октября 1925 по 1 сентября 1926 жил в Минске. Был здесь профессором кафедры истории Беларуси в БГУ, действительным членом Института белорусской культуры, сотрудником Госплана БССР. Однако высшее партийное руководство республики, с подачи партийных идеологов, обвинило его в «реакционных взглядах» на историю и потребовало покинуть Минск.

С сентября 1926 и до своей смерти в сентябре 1934 М.В. Довнар-Запольский жил в Москве, где работал в Тимирязевской сельхозакадемии (читал курс экономической географии) и в Институте народного хозяйства имени Плеханова (читал курс истории торговли).

Автор примерно 200 научных и научно-популярных статей, которые он опубликовал за 46 лет (с 1888 по 1934 год) в самых разных изданиях (сборниках, календарях, журналах, газетах). Кроме того, много текстов остались в рукописях.

Основные научные монографии Довнар-Запольского следующие:

— «Белорусское Полесье». Киев, 1895.

— «Западно-русская сельская община в XVI веке». Петербург, 1897.

— «Спорные вопросы по истории Литовско-Русского сейма». Петербург, 1901.

— «Государственное хозяйство Великого княжества Литовского при Ягеллонах». Киев, 1901.

— «Очерки по организации западно-русского крестьянства в XVI веке». Киев, 1905.

— «Народное хозяйство Белоруссии, 1861–1914». Минск, 1926.

— «История Беларуси» (завершена весной 1926 г.).

Публикацию этой книги запретили партийные органы, все экземпляры рукописи были конфискованы у автора. Книга впервые вышла в свет в Минске в 1994 году, но без трех утерянных глав (главы 8, 9, 10).

Вопрос о происхождении кривичей до сих пор остается спорным в науке! В XIX веке историки связывали название «кривичи» со значительной кривизной рек в районе их расселения.

Кривичи заселяли верховья крупных русских рек: Волги, Днепра, Ловати, Великой и др. Реки здесь действительно не отличались прямыми руслами.

Все было ясно до тех пор, пока археологи не обнаружили «длинные курганы» — погребения, — которые приписываются кривичам. В них нашли существенные следы финно-угорской и балтской культур. Тогда же историки вспомнили, что кривичи не упоминались среди первых славянских группировок на Руси. В результате появилась балтская версия происхождения кривичей. Согласно этой версии, кривичи — коренное балтское население, которое со временем превратилось в славян. Пришедшие с юга славяне передали кривичам свой язык, но переняли у них племенное название.

Балтская версия имеет собственное объяснение названия «кривичи». Считается, что оно пошло от имени родоначальника или даже балтского бога Крева. Названия с корнем «крев (крив)» можно встретить фактически на всех землях, где когда-то жили кривичи. Латыши до сих пор именуют русских «кревами». А летувисы долго называли Россию «землей кривичей».

Еще одна версия связывает название «кривичи» не только с местными балтами, но и с финно-уграми. Именно так славяне могли называть чужой народ, живущий не по «нашей правде», «а по кривде», то есть по чуждым для них законам. Однако позже тех славян, которые осели здесь и смешались с коренными народами, также стали именовать кривичами.

Это объединение племен, которые жили в бассейнах верхних течений Днепра, Западной Двины, Волги, на юг от Чудского озера. Известны по археологическим памятникам и письменным источникам.

По мнению одних ученых, название происходит от слова «кровные» (близкие по крови); по мнению других — от имени легендарного прародителя Крива (Kριβιτσηνοι в сочинении византийского императора X века Константина Порфирогенета) или от языческого первосвященника Крива-Кривайте.

Процесс формирования кривичей происходил во 2-й половине 1-го — начале 2-го тысячелетий нашей эры (т.е. в VI–XI веках) в результате постепенной славянизации местных балтских и западно-финских племен. Об этом ярко свидетельствуют данные археологии.

Регион проживания кривичей занимал северную часть современной Беларуси, а также значительную часть современных Псковской и Смоленской областей России.

В конце 1-го тысячелетия (в X веке) племенное объединение кривичей распалось на 3 группы — полоцкую, смоленскую, псковскую. Соответственно, их главными городами были Полоцк, Смоленск, Изборск. В XI–XII веках территория кривичей входила в Смоленское и Полоцкое княжества, северо-западная часть — в земли Новгорода.

Для полоцких кривичей, или полочан, как они названы в летописи, характерны длинные курганы, в которых сохранилось много предметов материальной культуры балтов. Смоленские кривичи по своей материальной культуре весьма близки к полоцким, поэтому в этнографическом отношении тех и других обычно рассматривают как полоцко-смоленскую группу племен.

На территории расселения полоцких кривичей изучались городища в Витебске, Полоцке, Заславле, Лукомле, поселения и курганные могильники возле деревень Борки, Бельчица, Бельмонты, Вышадки, Гливин, Дорохи, Избище, Кублищина, Лисна, Плусы, Путилковичи, Синчуки, Сосенка, Черневичи, Янковичи и других.

На рубеже X–XI веков у кривичей появились круглые курганы с погребальным обрядом трупоположения на горизонте, позже — с трупоположением в ямах, изредка — в насыпях. Большинство покойников ориентировано по славянскому обычаю головой на запад, встречаются мужские погребения с противоположной ориентировкой на восток либо с меридиональной (север — юг). Принято считать, что восточная ориентация — пережиток балтского погребального обряда, меридиональная — финно-угорского. В курганах встречаются богатые погребения — со множеством предметов и бедные — с небольшим количеством инвентаря или совсем без него, что свидетельствует об имущественном неравенстве. Встречаются и деревянные гробы. При исследовании курганов обнаружены признаки тризны и стравы.

Для полоцких и смоленских кривичей характерен определенный тип украшений — браслетоподобные проволочные височные кольца диаметром 5–11 см со связанными концами, и стеклянные позолоченные бусы.

В женских погребениях — стеклянные и сердоликовые бусы, перстни, браслеты, нашейные гривны. В качестве подвесок использовались серебряные монеты: арабские дирхемы и их имитации, денарии, византийские милиарисии.

В мужских погребениях встречаются топоры, ножи, огниво, пряжки, изредка наконечники копий и стрел. Курганные могильники дружинников выявлены возле Полоцка и Лукомля, отдельные погребения — возле Заславля.

В курганах XI–XII веков встречаются языческие амулеты из просверленных клыков и зубов животных, очень редко — металлические крестики, которые носили в монистах как украшение. Погребальный обряд и инвентарь свидетельствуют, что языческие обряды в сельской местности сохранялись до конца XII века.