Читать онлайн «Хрустальный Христос и древняя цивилизация. Книга I». Страница 43

1403 г., Феофан Грек

XV в., Новгород

В данном отрывке есть два примечательных момента: ссылки на сияние Иисуса на вершине горы, а также указание ученикам на сохранение тайны. Но еще более примечательными являются иконы, изображающие преображение Иисуса. На большинстве из них за спиной Иисуса символически в виде круга или овала изображено Солнце.

Но нас заинтересовал другой аспект: практически на всех иконах Преображения мы видим три линии, или три луча, которые создают впечатление изображения пирамиды. Это особенно хорошо видно на новгородской иконе – цвет горы внутри линий отличается от окружающего пейзажа.

На иконе Феофана Грека это дополняется впечатлением слияния Иисуса с белым кристаллом. Объяснения богословов относительно данной традиции икон опираются на то, что три луча символизируют Святую Троицу. С этим можно было бы согласиться, если бы на всех иконах было три луча-линии, но это не так. И если бы не было фресок (Грузия, Убиси), на которых Иисус в объекте пирамидальной формы изображен уже не символически, а реально:

Христос Ветхий денми

* http://forum.gol.ge/lofiversion/index.php/t32901.html.

На этих фресках мы видим Иисуса в прозрачной пирамиде, повернутой к зрителю ребром. Как мы уже рассматривали, вероятнее всего, священным камнем являлся горный хрусталь. Именно на него и похожа данная пирамида.

В качестве эксперимента мы сфотографировали хрустальную пирамиду ребром к зрителю.

Если мы продолжим линии, видимые в пирамиде, то получим сходное их расположение и такое же количество, как и линий на фресках.

Некоторое изменение углов связано с тем, что реальный прототип-пирамида был несколько иных параметров – более остроконечным и изображался при определенном ракурсе. Фрески Убиси представляют несомненную ценность как доказательство связи священного камня и Иисуса и требуют тщательного исследования, поскольку автор фресок, художник Дамиани, вряд ли мог изобразить так натурально священный камень, если бы он его не видел, либо не имел перед собой картину, на которой было точное изображение.

Здесь отчетливо виден остроконечный крест вокруг пирамиды

Художники, которые впоследствии следовали такой модели, изображали ее уже более символично, что хорошо видно на новгородских иконах Преображения Иисуса. Икона же Феофана Грека ближе всего к фрескам Убиси: два светлых пересекающихся урезанных в основании треугольника создают впечатление нахождения Иисуса в камне. При взгляде на хрустальную пирамиду мы обнаружим и ряд других символов, используемых в иконописи: это и часто используемое наложение двух четырехугольников, как, например, на иконах «Неопалимая купина».

На многих иконах, фасадах храмов, фресках и мозаиках встречается изображение треугольника. Традиционно его соотносят с египетским Уаджетом. Да, несомненно, связь налицо, тем более что встречается неизмененное его изображение. Но не стоит забывать, что Уаджет традиционно изображался на пирамидионах, да и треугольник, собственно, является проекцией трехмерной пирамиды.

Иисус и Иоанн Предтеча

Таким образом, преображение является ступенью посвящения, уже непосредственно связанной со священным камнем, находящимся во время этого этапа на вершине горы. Очень вероятно, что посвящение священным камнем на горе проводилось в привязке к важным астрологическим датам.

Саваоф

Яхве

Если поместить пирамиду из горного хрусталя на вершине горы в солнечный день (вероятно, в избранный солнечный день), то будет очень яркое свечение. Это объясняет, почему на всех иконах апостолы, сопровождавшие Иисуса, лежат ниц, закрыв лицо – свет мог просто ослепить их.

Вспомним вновь миф о рождении Митры: он родился непосредственно из камня. Тем не менее, в мифах упоминается и присутствие непорочной девы при его рождении – она олицетворяет камень. В «Персивале» Грааль (камень) настолько тяжел, что его может поднять только чистая непорочная дева, она является хранительницей, Королевой Грааля. То есть хранительницей священного камня, согласно европейской мифологии, должна быть женщина. Возможно, что именно эта роль жрицы-хранительницы и была прописана в Евангелиях по аналогии с древними Богинями Матерями, неизменным атрибутом которых был священный камень.

Первоначально в христианской истории Грааля хранительницей (Королевой) Грааля должна была быть Мария, мать Иисуса. И Мария после вознесения была коронована не кем-нибудь, а Царицей Небесной. То есть не только богиней Богоматерью, но и равной спутницей Царя Небесного – отца Иисуса.

Коронация матери Иисуса Царицей Небесной неизбежно приводит к вопросу о ее божественности, ведь фактически тем самым был признан ее статус как богини. Для теологов это был изначально сложный вопрос, что раньше – курица или яйцо, могла ли родить Бога земная женщина, и решен он был в пользу божественной сущности Марии. Ее образ, как мы указывали выше, сформирован под влиянием культов Богинь Матерей. И, так же как эти богини, Мария связана с культом священных камней.

Согласно мусульманским преданиям, Мария, еще в утробе матери посвященная Богу, была отдана в храм под опеку Захарии. В апокрифическом Евангелии также: «Находилась же Мария в храме Господнем как голубка и пищу принимала из руки ангела».[132]

И где же она находилась в храме? Мусульмане считают, что она жила в михрабе, где каждое утро чудесным образом появлялась свежая пища, которую посылал ей Аллах. Михраб – это небольшая ниша в стене, и мусульманский михраб не только этимологически (хотя в арабском варианте слово «михраб» переводится как «святилище» и восходит к имени восточного Митры, Михра), но и архитектурно повторяет и митраистский, и христианский алтарь.

В любом случае Мария представлена хранительницей-родительницей и священного камня, и, согласно христианским представлениям, богочеловека Иисуса. Сам акт рождения символически представлен как рождение Иисуса из камня, так же как и Митры, при этом девственная Мария является не реальной физиологической матерью, а скорее «лоном камня».

Исследователи, в том числе и христианские, в большинстве своем считают Воскрешение ключевым моментом христианства. Если они так считают, значит, для них оно так и есть. Вот только смысл этого главного события от этого не становится ясным. Понятно, что в язычестве было множество умирающих и воскресающих божеств, но это лишь объясняет преемственность мифологии, но мало что дает в понимании сути ритуала.

Посмотрим с другой стороны. Что продемонстрировало Воскрешение Иисуса, и как оно подкрепляет веру миллионов верующих? То, что умерший человек может воскреснуть? Хорошо, но для чего?

Каждый человек боится смерти, естественно, и любой намек на возможность победы над смертью вселяет надежду. На что? На возможность телесного бессмертия или же бессмертия души? Воскрешение Иисуса не дает веры ни в то, ни в другое, разве что в возможность оживления тела на время.

Если уж умерший воскрес, то должен жить дальше, и это дало бы шансы верить в физическое бессмертие. Но воскресший Иисус не жил на земле – после воскрешения вместе с телом Он вознесся на небо. И для веры в бессмертие души воскрешение тела аргумент слабый.

Понятно, что корни предания о Воскрешении и последующем Вознесении находятся в «языческих» верованиях. На иконах, посвященных воскрешению, мы не обнаружим Христа в гроте, где он был захоронен. Отнюдь, все такие иконы изображают сошествие в ад, точнее, даже выход из него.

133[133]

В данном случае предание восходит как к этрусскому богу Фуфлунсу (Бублунсу), управлявшему жизнью и смертью, так и к мифам об освобождении души из мира мертвых, как, например, в мифе об Орфее и Эвридике. Понятно, что для теологов неприятным представляется признание факта сошествия Христа в ад, поскольку он, согласно церковным представлениям, является безгрешным. Однако же воскрешение, видимо, представлялось невозможным без «изъятия души» из мира смерти, даже если речь шла о Боге, управлявшем этим миром. С точки зрения же мистической технологии применения кристаллов небезынтересным является термин «чистилище» в отношении мира мертвых, в западноевропейской мифологии подразумевающий очищение души посредством огня. Причем, следует отметить, что огонь в христианстве не был тождественен злу и смерти, более того, ему соответствуют и херувимы, и сошествие Святого Духа на ряде икон изображается именно в виде «огня небесного».