Читать онлайн «Колониальная эра». Страница 4

Из европейского происхождения колоний часто выводится еще одно заключение, которое уместно рассмотреть здесь, на пороге нашего труда. И опять-таки мы можем обратиться к книге Чини для иллюстрации раннего и энергичного выражения этого общепринятого взгляда: «Со времени образования колоний единственным значимым населением Америки были потомки европейцев». Ничего столь же четкого и резкого нет в недавно вышедшем труде Бурстина, но тем не менее и его содержание вполне следует указанной традиции. Иными словами, Бурстин представляет американских индейцев в качестве препятствия, которое должно было быть устранено как объект американской истории. Он заключает поэтому, что любая политика, направленная на гуманное обращение с индейцами (вроде той, какая проводилась квакерами), была нелепой и дорогостоящей; он даже изображает одно восстание пенсильванских индейцев как «жаркий костер, разожженный полустолетием квакерского великодушия и непротивленчества по отношению к индейцам» (стр. 58), как-будто подобные восстания не вспыхивали в областях, не «страдавших» избытком великодушия и непротивленчества, и как будто сопротивление индейцев не вызывалось вторжениями и зверствами самих же белых.

Что же касается той прослойки колониального населения, которая прибыла первоначально не из Европы, а из Африки (и ко времени революции достигала 20 процентов общей численности населения), то Бурстин не постыдился написать фразу, настолько изобличающую его в невежестве и настолько пропитанную шовинизмом, что, право, лучше бы он пощадил своих читателей: «Неотесанные негры-рабы, лишь поколение или два назад покинувшие африканские джунгли, обучались роли крестьянина» (стр. 103).

В действительности с самого раннего периода, несмотря на тот факт, что начальный толчок колонизации Америки был дан Европой, на самый процесс колонизации и содержание ее истории весьма значительное влияние оказывали наличие и деятельность населения африканского и индейского происхождения. Это действительно уникальная черта американского развития, но хотя в иных целях Бурстин усиленно выпячивал и даже преувеличивал чисто «американское» содержание истории Соединенных Штатов, в данном отношении он почему-то прошел мимо представлявшейся благоприятной возможности.

Важнейшими чертами развития капитализма на первом и втором этапах его истории являлись: движение за огораживание земель, которое, наряду с другими насильственными средствами, привело к сгону с насиженных мест десятков тысяч крестьян; хищнические действия в Африке и порабощение значительной части ее населения; разграбление Америки и порабощение (в некоторых случаях, как, например, на территории нынешнего Гаити, почти полное истребление) ее первоначальных обитателей, а также колонизация Западного полушария в целях более постоянной и систематической эксплуатации; наконец, покорение Азии, которое совершалось то более, то менее успешно, но всегда приносило весьма значительное увеличение богатств и могущества.

Все эти процессы находились во взаимной связи друг с другом; первые три имеют теснейшее касательство к начальному периоду американской истории. Рассмотрим же вкратце некоторые аспекты этого взаимоотношения.

Капиталистическая революция ознаменовалась быстрым накоплением капитала, обладавшего большой текучестью. В деле повышения нормы прибыли, извлекавшейся из такого накопления, и расширения рынков сбыта для продукции растущей капиталистической экономики особое значение приобрели заморские предприятия. В то время как в странах, где разрыв с феодализмом оказался наименее полным — как это было во владениях Испании и Португалии, — подобные колониальные операции осуществлялись непосредственно под эгидой и контролем короны, в других районах, таких, как владения Англии и Голландии, те же операции осуществлялись через посредство смешанных форм и под покровительством различных сил. Так, во владениях Англии возникли три типа колоний — королевские колонии (Royal colonies), находившиеся под непосредственным влиянием короны, собственнические колонии (Proprietary colonies), где корона наделяла определенных лиц экономическими и политическими правами, и, наконец, колонии, наделенные королевской хартией (Chartered colonies), где те же права получали от короны акционерные компании. Именно в последних обнаружилась тенденция к наибольшему отделению от монархического контроля.

Акционерные компании представляли собой коллективную собственность групп купцов и промышленников, вкладывавших различные суммы капиталов. Компании эти развились из «Общества предприимчивых купцов» (Society of Merchant Adventurers), пора деятельности которого приходится на XV столетие и которое само отражало переход от феодализма к капитализму. Правда, операции этого общества носили более местный характер и само оно было выражением более низкой ступени капитализации; но в то же время оно служило предвестником компаний, построенных по акционерному принципу.

Первые такие компании были вызваны к жизни целями использования торговых возможностей северо-восточной Европы (как, например, Московская компания), Ближнего Востока (Левантийская компания) или Африки (королевская Африканская торговая компания). А от них оставался только один шаг, при условии получения доступа к богатствам Нового света, к образованию различных акционерных компаний (зачастую состоящих из одних и тех же лиц), ставивших своею целью проникновение в Америку и эксплуатацию этого континента. И действительно, эти компании, вроде Лондонской компании или Плимутской компании (названных по имени своих баз в метрополии), вооруженные хартиями короля, принялись колонизовать свои владения с целью извлечения из них прибылей.

Процесс, при помощи которого был разрушен феодализм, имел своим результатом сгон с земли тысяч крепостных и держателей. Этот отрыв людей от привычных условий существования породил ужасающую нищету, широкую безработицу и массовое бродяжничество. А это в свою очередь вызвало серьезную напряженность социальной обстановки и создало большую опасность для богачей и их государства.

Однако развитие капитализма не только породило это «излишнее» и опасное население в метрополии; оно сделало также доступными новые миры по ту сторону морских просторов. Именно в этих новых мирах — в первую очередь в Америке, поскольку речь идет о XVI столетии, — европейцам суждено было открыть колоссальные природные ресурсы и громадные земельные пространства. Но эти колоссальные ресурсы и значительные земельные массивы, особенно в северной части Америки, где предстояло сосредоточить свои усилия Англии, сочетались с весьма редким населением и, следовательно, с недостаточным обеспечением рабочей силой. И хотя природные ресурсы этого северного полушария рисовались грандиозными, они оставались бы потенциальными до тех пор, пока отсутствовала рабочая сила — творец всех ценностей на земле.

Вот почему эти два спутника перехода от феодализма к капитализму естественным образом дополнили друг друга, как указывали уже современники. Так, например, сэр Хэмфри Гилберт, сводный брат сэра Уолтера Рэли и сам видный воин и исследователь, писал в 1574 году:

«Мы могли бы обжить некоторую часть этих стран [в Новом свете] и поселить здесь тех бедствующих граждан нашей страны, которые ныне доставляют много хлопот государству и из-за нужды, гнетущей их на родине, принуждены совершать мерзостные преступления, отчего их каждодневно вздергивают на виселицах».

Испанский посол в Англии доносил в 1611 году монарху, следившему ревнивым и боязливым взором за деятельностью англичан: «Первейшая причина, побуждающая их колонизовать эти земли, — стремление дать отдушину уйме оставшихся без дела несчастных людей и тем отвратить опасности, которые могут грозить с их стороны». А вот как формулировала тринадцать лет спустя Лондонская компания цель своей колониальной деятельности: «Устранение избытка бедных людей, составляющих пищу или топливо опасных мятежей, и оставление тем самым большего достатка для поддержания тех, кто остается в стране». Все эти современные свидетельства упускали из виду ряд других важных соображений, но то, на которое они указывали, действительно имело первостепенное значение.

Иллюстрацию взаимопроникновения указанных процессов можно продолжить и дальше. Так, фактическое завоевание большой части Нового света испанцами и португальцами привело к тому, что в Европу широким потоком хлынуло золото и серебро, а купцы стали получать неслыханные прибыли, за счет которых они образовали фонд капиталов, значительно облегчивший им дополнительные капиталовложения в заморские и колониальные предприятия. Кроме того, умножение колоссальных прибылей купеческих семейств толкнуло многие из них на путь вложения своих свободных капиталов в текстильную, кожевенную, шерстяную и металлообрабатывающую промышленность; а это в свою очередь усилило процесс вытеснения феодальной экономики капиталистической и выросшие на этой почве требования заморских рынков сбыта, призванных поглощать продукцию промышленности.