Читать онлайн «Древний город. Религия, законы, институты Греции и Рима». Страница 81

Стоики явились продолжателями платоно-аристотелевской линии в философии. Зенон, Клеанф, Хрисипп написали множество трактатов об управлении государством. Вот что сообщает нам один из древних писателей об их доктринах: «Зенон в своем трактате об управлении задался целью показать нам, что мы не являемся жителями такого-то дема или такого-то города, имеющего свои законы, а будто все мы принадлежим одному дему, или одному городу, и являемся согражданами». Стоики утверждали, что все люди граждане космоса как мирового государства. Из сказанного видно, как далеко ушли в своих рассуждениях философы со времен Сократа, который еще считал себя обязанным, насколько возможно, почитать богов государства. Даже Платон не видел другой формы управления, кроме существовавшей в то время. Зенон не признавал делений, установленных древней религией. Он верил в единого Бога Вселенной и в мировое государство, в котором живет весь человеческий род.

Стоический космополитизм уравнивал перед лицом мирового закона всех людей. Как стоицизм отвергает религию города, так он отвергает и рабство. Он не желает, чтобы человек приносился в жертву государству. Он четко определяет, что в человеке должно оставаться свободным. Он объяснял, что человек должен найти в себе самом долг, добродетель и награду. Стоицизм не запрещал человеку заниматься общественными делами, он даже призывал его участвовать в них, но в то же время предупреждал, что основные силы он должен направить на собственное совершенствование и что каким бы ни было государственное управление, его совесть должна оставаться свободной. Этот принцип, на который древний город никогда не обращал внимания, должен был со временем стать одним из самых священных правил политики.

Люди начинают понимать, что существуют другие обязанности, помимо обязанностей в отношении государства, другие добродетели, помимо гражданских. Древний город был настолько могущественным и деспотичным, что человек отдавал ему все свои силы и помыслы. Город был для него образцом красоты и заботы, и только ради него следовало совершать героические поступки. Но Зенон объяснил, что существует достоинство не только гражданина, но и человека; что помимо обязанностей перед городом у человека есть обязанности перед самим собой, а высшая заслуга состоит не в том, чтобы жить и умереть за государство, а в том, чтобы быть добродетельным и угодным богу. На первый план выдвигаются личные добродетели, задвигая общественные на второй план. Поначалу шла борьба с общим падением нравов и деспотизмом, но постепенно новые идеи настолько укоренились в умах, что стали могущественной силой, с которой было вынуждено считаться любое правительство; следовало изменить правила политики, чтобы освободить место для новых правил морали.

Так постепенно изменились верования; общественная религия, основа города, исчезала, а вместе с ней и тот общественный строй, каким он был в понимании древних. Люди незаметно отошли от строгих правил и прежней формы правления. У людей появилось стремление к единению, к укрупнению сообществ; это было общей тенденцией на протяжении двух веков, предшествовавших нашей эре. Правда, плоды подобных переворотов созревают очень медленно, но мы увидим, изучая римское завоевание, что события развивались в одном направлении с этими идеями, имели ту же тенденцию к разрушению древнего общественного строя и к созданию новых форм правления.

На первый взгляд кажется странным, что среди тысячи городов Греции и Италии нашелся один, способный подчинить себе остальные. Тем не менее это легко объяснить. Мудрость Рима заключалась в том, что он сумел воспользоваться благоприятными обстоятельствами.

Римское завоевание можно разделить на два периода. Первый совпадает со временем, когда общественный дух был еще очень силен; в этот период Риму пришлось преодолеть наибольшее количество препятствий. Второй период относится к тому времени, когда общественный дух сильно ослаб, и завоевание прошло быстро и легко.

Необходимо сказать несколько слов об основании Рима и составе его населения, поскольку в этом кроется объяснение специфического характера римской политики и той исключительной роли, которая досталась именно этому городу.

Римское население было невероятно смешанным. Основную часть составляли латины, уроженцы Альбы, но сами эти альбанцы, судя по преданиям, которым у нас нет никаких оснований не доверять, состояли из двух соединившихся, но не слившихся народностей. Одна была коренной расой, истинными латинами. Другая – чужеземного происхождения, согласно преданиям, прибыла из Трои с Энеем, жрецом-основателем; по всей видимости, она была немногочисленной, но, благодаря своему культу и своим институтам, весьма влиятельной.

Эти альбанцы, смесь двух рас, основали Рим на том самом месте, где раньше находился город Паллантиум, построенный греками. Население Паллантиума осталось жить в новом городе, и в городе сохранились обряды греческого культа. На месте Капитолия, согласно преданиям, раньше тоже был город, основанный греками, семьи которых отличались от остальной части римского населения на протяжении всего периода существования республики.

В Риме соединились и смешались все расы; там были латины, троянцы и греки; чуть позже появились сабины и этруски. Обратите внимание на холмы. Палатин, на котором проживали латины, до этого был местом основанной Эвандром колонии. На Капитолии, бывшем месте жительства спутников Геркулеса, стали проживать сабины Тация. Квиринал получил название от сабинских квиритов или от сабинского бога Квирина. На Целийском холме, похоже, с самого начала жили этруски. Рим являлся как бы федерацией нескольких городов, каждый из которых изначально относился к другой федерации. Рим был центром, где встретились латины, этруски, сабины и греки.

Первым римским царь был латин; вторым – сабинянин; пятый, согласно преданию, был сыном грека; шестой – этруском.

Каким же был язык в Риме? Основу составляла латынь, но, кроме того, было множество сабинских корней, а греческих корней было больше, чем в любом из наречий Центральной Италии. Что касается названия города, то неизвестно, какому оно принадлежит языку. По мнению одних, Рим троянское слово, по мнению других – греческое. Есть основание считать его латинским, но некоторые древние полагали, что слово Рим этрусского происхождения.

Имена римских семей тоже свидетельствуют о большом разнообразии происхождения. Во времена Августа было около пятидесяти семей, предками которых были спутники Энея. Другие утверждали, что являются потомками выходцев из Аркадии, ушедших вместе с Эвандром; с незапамятных времен члены этих семей носили на своей обуви отличительный знак – маленький серебряный полумесяц. Семьи Потициев и Пинариев были потомками тех, кого называли спутниками Геркулеса, и наследственный культ этого бога является доказательством их происхождения. Туллии, Квинции и Сервилии пришли в Рим из Альбы. Многие семьи присоединяли к именам прозвища, указывавшие на их чужеземное происхождение, например Сульпиции Камерины, Коминии Аврунки, Клавдии Регилленсы и Аквилии Туски. Навции были троянского происхождения, Аврелии были сабинами, Цецилии были из Пренесте, Октавии из Велитр.

Рим с самого начала был связан со всеми известными ему народами. Он мог называть себя латинским с латинами, сабинским с сабинами, этрусским с этрусками и греческим с греками.

Национальный культ вобрал в себя несколько абсолютно разных культов, каждый из которых принадлежал одному из живущих в Риме народов. В Риме были греческие культы Эвандра и Геркулеса, и он с гордостью говорил о том, что владеет троянским палладиумом. Римские пенаты были в латинском городе Лавиний. Он с самого начала признал сабинский культ бога Конса. Другой сабинский бог, Квирин, так прочно обосновался в Риме, что римляне отожествляли его с Ромулом, основателем города. Кроме того, были этрусские боги, этрусские праздники, этрусские авгуры и даже их священные знаки отличия.

В то время, когда никто не имел права присутствовать на религиозных праздниках другого народа, римляне имели несравненное преимущество, поскольку могли принимать участие и в латинских празднествах, и в сабинских, и в этрусских, и в олимпийских играх. Когда два города имели общий культ, они назывались родственными городами; они были обязаны считать себя союзниками и помогать друг другу. В древности люди не знали иного союза, кроме того, который был установлен религией. Вот почему Рим так заботился о сохранении всего, что могло служить свидетельством прекрасных отношений с другими народами. Латинам он презентовал предания о Ромуле; сабинам – легенду о Тарпее и Тации; грекам – древние гимны, сложенные в честь матери Эвандра, гимны, которые римляне уже не понимали, однако продолжали петь. Римляне заботливо хранили все воспоминания об Энее, поскольку если через Эвандра они могли претендовать на родство с пелопоннесцами, то через Энея состояли в родстве более чем с тридцатью городами, разбросанными по Италии, Сицилии, Греции и Малой Азии, которые считали Энея своим основателем или были колониями основанных им городов, а потому имели общий с Римом культ. Какую выгоду извлекали римляне из этого древнего родства, можно увидеть на примере войны на Сицилии против Карфагена и в Греции против Филиппа.