Читать онлайн «Эволюция военного искусства. С древнейших времен до наших дней. Том первый». Страница 2

Однако, изучение последней должно, разумеется, заключаться не только в том прохождении крупными шагами по арене истории, которое составляет задачу настоящего труда и которое необходимо, чтобы уловить общий характер эволюции. Настоящий обзор эволюции военного искусства сам стал возможным лишь на основе отдельных трудов, внимательно изучавших отдельные операции, посвящавших целые десятки томов вопросам, затрагиваемым здесь в нескольких строках. История военного искусства, кроме общего очерка эволюции, должна заключаться и в детальном исследовании отдельных операций, а также подробном изучении развития важных специальных отделов.

Изучение отдельных операций необходимо не только историку военного искусства, как данные для изучения эволюции, но и широким кругам командного состава, чтобы дать конкретное содержание своим теоретическим представлениям по оперативному искусству и тактике. Критика принятых другими командирами оперативных и тактических решений, в совершенно точно оговоренной действительностью обстановке, представляет наиболее научное и совершенное средство углубления нашей мысли в оперативное и тактическое искусства; однако, чтобы дать не дилетантскую, легкомысленную критику решения, принятого ответственным начальником, надо в точности изучить обстановку, в которой находился данный начальник, надо поставить себя в рамки исключительно тех сведений о неприятеле и своих войсках, которыми он располагал. Так поставленное изучение операций, руководствующееся здравым смыслом, свободным от всякого догматизма, научает быстро охватывать и широко и глубоко оценивать обстановку, позволяет предугадывать, какие последствия вызовет то или другое мероприятие, и легче находить правильное решение. Достаточно углубившийся в изучение операций командир сумеет правильно и отчетливо формулировать те жизненные вопросы, которые ставит ему обстановка, разовьет свой глазомер, научится остерегаться рискованных обобщений, познает конкретную сторону исторических фактов.

Особенно полезно изучение истории операций, происходивших в условиях не слишком отличных от современных, т. е. позднейших войн, и по возможности на вероятных театрах войны, что даст возможность оценить, какое влияние имели их статистические и географические особенности на ход операций. Громадное значение имеют самостоятельные военно-исторические изыскания, так как только самостоятельный анализ явлений, а не заучивание чужой, хотя бы самой блестящей критики, даст самые плодотворные результаты. Тщательное изучение, хотя бы небольшого уголка операции, гораздо ценнее поверхностного знакомства со многими кампаниями.

Достижения изучения общей, эволюции военного искусства имеют значительно менее утилитарный характер, чем работа над несколькими операциями. Знакомство с эволюцией военного искусства не претендует на оказание помощи при решении конкретной оперативной или тактической задачи. И все же история военного искусства является базой высшего военного образования. Она вскрывает нам, до корней, существо всех современных требований стратегии, оперативного искусства, тактики, администрации и, вместо рабства перед догмой, дает нам господство над ней Она показывает, установив причинную связь между развитием государства в целом и эволюцией военного искусства, как многообразно в различных условиях решались основные военные вопросы. Она позволяет опознать, какими причинами вызывается современная их, постановка, и подготовляет нас учитывать требования, предъявляемые экономической и политической жизнью к военному делу. И чем энергичнее темп, которым идет развитие хозяйственной и политической структуры обществ, чем энергичнее идет эволюция тактики и техники, тем большее значение приобретает история эволюции военного искусства. Никакое сознательное творчество в военном деле немыслимо без выработки определенного военного миропонимания, без установления угла зрения, Под которым будут оцениваться самые разнообразные явления. Это широкое военное миропонимание дается только сравнением и сопоставлением различных стилей в военном строительстве, в тактике и стратегии, сравнением и сопоставлением различных эпох.

Каждая специальность военного дела имеет свою историю. Существуют истории военных знаний, пехоты, кавалерии, артиллерии, долговременной фортификации, осад, снабжения, военного права, дисциплины, военной техники, военной организации и т. д. Многие из этих специальных дисциплин имеют свою весьма почтенную, обширную и поставленную на твердую научную почву, литературу. На ряду с таким разделением труда по специальностям, стремятся сложиться особые истории военного искусства по отдельным народам. Особенно много трудов посвящено французами изучению развития военного искусства во Франции, а в России с 80-х годов изучение русского военного искусства завоевало себе особую академическую кафедру и имело такого выдающегося исследователя, как Масловский.

По отношению к этим историям специальных отраслей и национальных военных искусств необходимо занять твердую позицию. Общая история военного искусства, прежде всего, не должна быть мозаикой отдельных национальностей и специальностей и не должна обращаться в энциклопедию военно-исторических знаний. Попытка охватить в одном труде все специальности и все народы повела бы не только к огромному разбуханию его объема, но была бы гибельна для его основной идеи, которая утонула бы в нагромождении пестрых деталей. История военного искусства видит в общей мировой эволюции единый процесс, стремится охватить исключительно его и для характеристики каждой эпохи выхватывает у отдельных специальностей, или отдельных народов, отдельные факты, которые с национальной или специальной точки зрения могут быть даже не самыми важными, но удачнее всего очерчивают мировую эволюцию. Национальные истории, истории специальностей — это только краски на палитре общего историка военного искусства. Он вправе обходить молчанием очень важные специальности, забывать на протяжении веков о состоянии военного искусства у народов, занимавших территорию в сотни тысяч квадратных километров, — и обязан иногда пригвоздить свое внимание к деталям эволюции военного искусства каких-нибудь ничтожных, затерянных в горах швейцарских кантонов или к армии крохотной Афинской республики. Только тот, кто говорит новое слово, которое станет для всех законом завтрашнего дня, имеет исключительное право на внимание историка военного искусства.

Возникновение и развитие истории военного искусства. История военного искусства, как и стратегия, народилась лишь к концу XVIII века, когда человеческое мышление оказалось достаточно подготовленным, чтобы перейти от анекдотической истории к обобщающим исследованиям. Первый значительный труд Хойера, изданный в 1797 г., сохраняет и поныне научное значение. Центр тяжести его, в связи с материальным характером философии XVIII века, лежит в изучении эволюции военной техники. Талантливые работы эмигрировавшего прусского офицера Рюстова привлекли к истории военного искусства внимание широких ученых кругов в пятидесятых — семидесятых годах прошлого века. Но по существу лишь завоевания исторической науки за последние сорок лет подводят под историю военного искусства твердой фундамент. К началу XX века история военного искусства является уже наукой, признанной гражданскими учеными, и в лице Дельбрюка завоевывает одну из руководящих кафедр исторического факультета Берлинского университета.

История военного искусства теперь в состоянии оперировать с неизмеримо более точным материалом, чем тот, который заключался в трудах предшествовавших поколений, что соответственно повышает ее реальное значение. Требования к точности изложения и критической оценке теперь являются сильно повышенными. Современные методы исторической критики являются могучим оружием для уличения небылиц; придворные историографы, которыми стремился обзавестись каждый государь XV века и которые пользовались тем большим почтением, чем цветистее были их выдумки, встречаются, правда, и теперь, но уже как шутовское привидение.

Введение истории военного искусства в программы всех академий в первой половине XIX века состоялось под давлением авторитетного требования Наполеона I: «ведите наступательную войну, как Александр, Ганнибал, Цезарь, Густав-Адольф, Тюренн, принц Евгений и Фридрих; читайте и вновь перечитывайте историю их 83 походов — и формируйте на них свое мышление; это единственное средство стать великим полководцем и разгадать тайны искусства; ваше сознание, просвещенное таким путем, отбросит правила, противные началам, которых держались великие люди»[4].

К началу XX века история военного искусства безусловно переросла Наполеоновскую программу. История военного искусства не стремится ныне открыть общий неписаный кодекс — тайну великих полководцев, — а выдвигает перед нами диалектику истории, в свете которой все правила и принципы военного искусства получают условный и временный характер.