Читать онлайн «Романовы в дороге. Путешествия и поездки членов царской семьи по России и за границу». Страница 49

Прием русских князей императорской крови проводился в Белграде на высшем уровне, королем Петром, его сыновьями, Георгием и Александром, и дочерью Еленой. Отчет об этом можно прочитать в гоффурьерских журналах Дворцовой канцелярии Карагеоргиевичей, хранящихся в Архиве Сербии{690}.

Утром 12 июня 1910 г. на железнодорожном вокзале Белграда их встречал престолонаследник Александр Карагеоргиевич. На следующий день в 12 часов состоялась аудиенция у короля Петра, а затем торжественный обед в Российском посольстве, где присутствовали король, престолонаследник Александр, его двоюродный брат Павел, русский и болгарский посланники с женами, все министры с женами, – всего 46 человек. 14 июня король и его семья завтракали вместе с русскими гостями.

Молодые представители династии Карагеоргиевичей – Александр, Павел, Елена развлекали приехавших русских сверстников по-своему – играли в теннис, ходили в кино и до глубокой ночи катались на автомобилях{691}. Увлечение автомобилями захватило не только юношей. Принцесса Елена с нетерпением ждала в подарок от своей тети Елы – королевы Италии Елены Савойской – новую модель «мотора»{692}.

Визит князя императорской крови Иоанна Константиновича в Сербию в августе 1911 г. Именно эта сербская принцесса-автомобилистка Елена Карагеоргиевич (1884–1962) породнила династии Романовых и Карагеоргиевичей, выйдя замуж за старшего сына великого князя Константина – Иоанна. И именно детям от этого русско-сербского брака суждено было стать последними легитимными представителями династии Романовых. Их сын Всеволод Иоаннович (1914–1973) умер бездетным. Но до самой своей кончины стоял под первым номером в списке претендентов на титул главы Российского Императорского Дома в случае смерти Владимира Кирилловича. Его сестра Екатерина прожила долгую жизнь (1915–2007) и смерть ее формально была окончанием Романовской эпохи, ибо она была последним членом российского императорского дома, так как родилась в период правления своих царственных родственников и числилась под № 55 в Придворном календаре за 1917 г.{693}

Вопрос о возможном междинастическом браке между Романовыми и Карагеоргиевичами обсуждался в российских и сербских политических кругах. Престарелый король Петр стремился поскорее женить своих сыновей, чтобы обеспечить преемственность династии. Велись активные поиски невест, что порождало порой и газетные сплетни и домыслы. Так, московская газета «Раннее утро» писала 23 июля 1908 г.: «Венские газеты сообщают, что сербский король Петр решил искать невест для своих сыновей среди дочерей американских миллиардеров. Это делается главным образом для поправления финансовых обстоятельств – ввиду того что у короля и его сыновей нет личных средств»{694}.

В России уделяли много внимания укреплению и развитию монархической системы в Сербии. Одной из важнейших задач было поддержание Россией престижа династии Карагеоргиевичей. Документы Архива внешней политики Российской империи свидетельствуют о стремлении российского МИДа нормализовать отношения династии Карагеориевичей с европейскими дворами, не желавшими признавать династию, подозреваемую в организации кровавой расправы с королевской четой Обреновичей в 1903 г. Немаловажно было и контролировать порядок престолонаследия в Сербии. В Сербии осенью 1910 г. разразился династический кризис, связанный с тяжелой болезнью престолонаследника Александра. С 26 сентября по начало декабря он находился на грани смерти и врачи не гарантировали выздоровления{695}.

Именно в это время переписка российского и сербского правительств свидетельствует о важности решения вопроса о возможном кандидате на сербский престол. В России хорошо знали ситуацию в семье Карагеоргиевичей. Брат короля принц Арсений и его сын Павел до 1903 г. были российскими подданными, имели российские паспорта, а принц Арсений числился на русской военной службе. Оба они были хорошо известны в России и считались недостойными высокого звания сербского короля.

Русский посол в Сербии категорически возражал против кандидатуры принца Павла: «Народ Сербии совсем не знает скромного, забитого, тщедушного юношу Павла, из чувства сострадания пригретого королем, но ему слишком хорошо известно неприглядное прошлое родителя принца Павла, князя Арсения Карагеоргиевича, о котором и доныне получаются здесь недобрые вести»{696}.

Ситуация становилась драматической и даже тупиковой. Премьер-министр Сербии Никола Пашич обратился к российскому руководству с предложением в случае смерти принца Александра посадить на сербский престол кого-то из русских великих князей. В России категорически отказались обсуждать этот проект, тогда Пашич заявил, что в таком случае Сербия обратится с просьбой прислать на сербский престол кого-нибудь из английских принцев.

В донесении посланника в Сербии Н. Г. Гартвига (1857–1914) от 24 октября 1910 г. эта ситуация описывается следующим образом: «В поисках за решением трудной задачи королевское правительство должно было подумать и об иной несомненно сложной комбинации, которая, однако, сама собой предстанет в случае рокового исхода болезни королевича Александра и сопряженных с этим событием тяжелых внутренних потрясений. Я говорю о возможности приглашения на Сербский престол кого-либо из членов царствующих иностранных династий. По сему поводу гг. Пашич и Милованович доверительно сообщили мне, что для спасения Сербии правительство и народ готовы прибегнуть к всемилостивейшему покровительству, повергнув к стопам Государя императора ходатайство о разрешении Августейшему члену Российского Царственного Дома принять Сербскую корону. В случае неуспеха такого ходатайства, сербы вынуждены были бы обратиться с подобною просьбою к английскому королю»{697}.

Ситуация разрешилась с выздоровлением принца Александра Карагеоргиевича. Но проблема отсутствия альтернативного наследника осталась, поскольку Александр был очень слаб. По-видимому, именно тогда созрел план выдать сестру престолонаследника – Елену Карагеоргиевич за одного из русских великих князей с тем, чтобы в случае смерти Александра она стала сербской королевой, а ее русский муж принцем-консортом, или же они стали бы регентами при их сыне.

Иоанн Константинович был впечатлительным, набожным, честным и искренним юношей, увлекавшимся сочинением духовной музыки. Его отец воспитывал своего первенца в любви и уважении к России и ее традициям. Сам Иоанн Константинович писал о своем патриотическом настроении отцу: «Я стал русским по душе человеком, не только по названию, а в действительности. Ты в этом виноват, чему я и очень рад. Поселили меня в русских комнатах, окружили всем русским, и вот результат»{698}. И далее он говорит о своем стремлении «быть достойным сыном моего Папа и не ударить лицом в грязь в лицо русского народа»{699}. Возможно именно поэтому Иоанн Константинович не очень любил поездки к своим германским родственникам, а предпочитал путешествия по России.

Константиновичи жили чаще всего в пригородах Петербурга, в своих родовых имениях Павловске и Стрельне, но при этом много путешествовали по родной стране. Они плавали по Волге, посещали северные монастыри, Крым и подолгу там жили, особенно любили свое скромное подмосковное имение Осташево.

Объяснение между молодыми людьми, по-видимому, произошло в Италии, в Милане в июне 1911 г., где у своей тетушки, королевы Италии, Елена Карагеоргиевич с 1906 г. гостила подолгу и очень полюбила эту страну.

В Государственном Архиве Российской Федерации хранятся письмах Елены к жениху, находящиеся в фонде Иоанна Константиновича. В архивных папках – плотные сиреневые листочки, полные любви и нежности, написанные летящим девичьим почерком с ошибками в русском языке, которые так огорчали и саму Елену{700}.

Визит жениха из России в Белград также отражен в гоффурьерских журналах сербского дворцового ведомства. Его встречали на вокзале в Белграде король и престолонаследник 3 августа 1911 г. Король ежедневно обедал во дворце с будущим зятем{701}. Престолонаследник и его сестра-невеста вместе с гостем с 4 по 8 августа путешествовали по Сербии на автомобиле. Они посетили Любичево, монастырь Манасию, приняли участие в съезде учителей Сербии, провели смотр войск{702}. Иоанн Константиновича 9 августа в 5:30 утра покинул Белград. А уже 17 августа король Петр Карагеоргиевич с дочерью Еленой и сыном Александром выехали в Петербург, где должна была состояться династическая свадьба.

21 августа в воскресение в Петергофе произошло венчание. О свадьбе Елены Карагеоргиевич и Иоанна Константиновича вспоминал его брат Гавриил: «Государь и тетя Оля благословили Иоанчика, императрица Александра Федоровна плохо себя чувствовала и не могла присутствовать при венчании, но все же она присутствовала при благословении»{703}.