Читать онлайн «Антироссийские исторические мифы». Страница 17

Помимо реализации общеевропейской миссии продвижения на Восток участники похода против России преследовали и собственные национальные интересы. Пруссия рассчитывала на присоединение всего Прибалтийского края. Поляки лелеяли мечту о восстановлении Великой Польши с включением в ее состав земель Литвы, Белоруссии и Украины.

Победа России в 1812 г. была, таким образом, победой цивилизационного значения. Оказалось, что российская цивилизация была способна не просто противостоять объединенному Западу, но и побеждать его. Представлению об универсальных преимуществах западного пути развития был нанесен мощнейший удар.

Именно Россия вынесла на своих плечах основное бремя борьбы с Наполеоном. Иллюстрацией могут служить данные о количестве убитых в военных кампаниях. Людские потери России оказываются, согласно статистике, наибольшими – 90 тыс. человек. Больше нее в наполеоновских войнах потеряла убитыми только сама Франция. На втором месте после России – Испания (62 тыс. человек). Но в ее случае речь шла скорее не о сражениях регулярных армий, а о партизанском движении. Вклад немецких государств, Англии и Австрии – главных участников антинаполеоновских коалиций – существенно меньше: 45, 29 и 34 тыс. человек соответственно. Англичане, верные своей испытанной тактике, предпочитали воевать в основном посредством фунта стерлингов[83].

Итак, наиболее крупные потери Франции приходятся на ее противостояние с Россией. Наиболее катастрофичным для французов в плане людских потерь стал московский поход 1812 г. (рис. 2)[84].

Рис. 2. Потери наполеоновских армий убитыми и умершими от ран по отдельным войнам

Как и во время Второй мировой войны, распределение военной нагрузки по странам было неравномерным. И как только Наполеон был повержен, бывшие союзники России по коалиции стали предъявлять претензии на получение соответствующих дивидендов. Возникла реальная угроза новой войны – теперь уже против нашей страны. Европейские государства начали переговоры о количестве военных сил, которые каждое из них выставит для участия в антироссийском походе. Разрушило эти планы только бегство Наполеона с острова Эльба.

Один из распространенных мифов российской истории – это спекуляции (и не только исторические) вокруг черты оседлости для евреев, призванные представить Российскую империю тюрьмой народов. Действительно, в 1804 г. Комитет о благоустроении евреев Российской империи подготовил Закон о евреях, утвержденный царем, которым была введена черта оседлости. Но она предназначалась для юридической защиты кагала[85] от произвола местных властей, которые без разрешения Петербурга не могли закрыть синагогу, школу и пр. Этот закон предоставил евреям право религиозно-культурной автономии: возможность иметь синагоги и начальные школы при них, соблюдать в рамках общины обряды и правила Талмуда. Введенные ограничения охватывали территорию Литвы, «русской» Польши, Западной Белоруссии и Украины. Черта оседлости была введена не только для евреев, но и для ряда малочисленных народов Севера и Средней Азии.

Именно с деятельностью Еврейского комитета было связано карьерное продвижение М. М. Сперанского, который неофициально являлся автором почти всех документов комитета. На Аахенском конгрессе Священного союза в 1818 г. Александр I пытался распространить проект равноправия евреев на всю Европу. Этот проект поддержала Пруссия, но против выступил канцлер Австро-Венгрии Меттерних.

Хотя вторая половина правления Александра I стала временем преследования неправославных вероисповеданий, в том числе иудаизма (евреев выгоняли из деревень, запретили им селиться в Лифляндии и Курляндии, исключили из черты оседлости Астраханскую губернию и Кавказ), но притеснения имели не национальный, а конфессиональный характер. 25 марта 1817 г. Александр I издал указ о создании «Общества израильских христиан» с центральным комитетом в Петербурге для организации помощи евреям, перешедшим в христианскую веру. Все евреи, принявшие христианство, образовывали отдельное сословие. Государство выделяло большой земельный фонд для наделения их землей, причем земля давалась в собственность с правом строить на ней города и села, заводы и магазины. Евреи-христиане освобождались от налогов, вступления в купеческие гильдии и ремесленные цеха, от рекрутской повинности. Все эти льготы дополнялись правом самоуправления (собственные администрация, полиция и суд, из ведения которого были изъяты только крупные преступления). Объединения евреев-христиан подчинялись только царю через Комитет опекунства израильских христиан, который возглавил в качестве президента директор Департамента народного просвещения В. М. Попов. В 1818 г. заняться землеустройством евреев-христиан комитет уполномочил надворного советника Г. Мизко, который в 1819 г. «нашел» 26 тыс. десятин земли для раздачи вблизи Таганрога и Мариуполя. Часть евреев воспользовалась правом переезда в Петербург. Комитет прекратил свою деятельность в 1833 г.

С легкой руки советских историков возник и укоренился миф о появлении жандармерии в связи с «реакционной» политикой Николая I, так хорошо укладывавшийся в прокрустово ложе представлений о России как о «международном жандарме». Однако это не так. Распоряжение императора Александра I на имя начальника Главного штаба генерал-адъютанта князя Волконского поступило еще 27 декабря 1815 г., то есть почти за десять лет до появления III Отделения. В распоряжении говорилось о необходимости формирования Гвардейского Жандармского полуэскадрона для службы при войсках Гвардии и Первом резервном кавалерийском корпусе. На жандармов возлагались обязанность поддерживать порядок в походе и в местах постоянной дислокации войск, поимка мародеров и ряд других сугубо полицейских функций.

Несмотря на то что постоянным местом дислокации гвардейских жандармов стал Санкт-Петербург, полуэскадрон входил в состав действующей армии и подчинялся Штабу Гвардейского корпуса. Гвардейский Жандармский полуэскадрон, официальным праздником которого стало 6 декабря (день Святого Николая Чудотворца), 6 января 1816 г. был переименован в Лейб-гвардии Жандармский полуэскадрон. Гвардейским жандармам (в штате полуэскадрона их было всего 122 человек) были присвоены права и привилегии Старой Гвардии, что должно было повысить их статус и укрепить авторитет в войсках. Только в 1826 г. полуэскадрон вошел в состав Корпуса жандармов с подчинением его шефу, одновременно сохранив подчинение командиру Гвардейского корпуса.

Оппозиция во главе с герценовским «Колоколом» создала миф о Николае I как о жесточайшем деспоте и тиране. Беспрецедентным по своей жесткости было представлено подавление восстания декабристов (как известно, пятеро из них были повешены). Каждая человеческая жизнь есть ценность, и лишение ее государством – большая нравственная проблема. Но смертная казнь за попытку государственного переворота не была николаевским изобретением. Этого требовали законы Российской империи. И более того, согласно им число казненных должно было быть значительно больше. Николай I действовал строго по букве закона. Смертная казнь за попытку государственного переворота применялась во все времена совершенно разными политическими режимами. Пять казненных не идут ни в какое сравнение с фактами подавления восстаний в тогдашней Европе. В одном случае пять повешенных декабристов, в другом – тысячи расстрелянных парижских коммунаров.

Условия, созданные для декабристов в ссылке, отличались сравнительной мягкостью. Император специально направил комендантом в Нерчинск генерала С. Р. Лепарского – человека мягкого и тактичного. Что представляла собой декабристская каторга, наглядно иллюстрирует фрагмент ее описания: «Каторжная работа вскоре стала чем-то вроде гимнастики для желающих. Летом засыпали они ров, носивший название „чертовой могилы“, суетились сторожа и прислуга дам, несли к месту работы складные стулья и шахматы. Караульный офицер и унтер-офицер кричали: „Господа, пора на работу! Кто сегодня идет?“ Если желающих нет, то есть не сказавшихся больными набиралось недостаточно, офицер умоляюще говорил: „Господа, да прибавьтесь же еще кто-нибудь! А то комендант заметит, что очень мало!“ Кто-нибудь из тех, кому надо было повидаться с товарищем, живущим в другом каземате, давал себя упросить: „Ну, пожалуй, я пойду“»[86].

Борьба Николая I с оппозицией была несопоставима с репрессивной политикой сталинского или петровского типа. Все репрессии против главного внутреннего оппозиционера В. Г. Белинского исчерпывались исключением его из университета. Наказание, вынесенное А. И. Герцену, состояло в переводе его на чиновничью службу в Пермь. Петрашевцев за подготовку государственного переворота приговорили было к расстрелу, но затем последовало царское помилование.