Читать онлайн «Япония : история страны». Страница 35

ГЛАВА 8. Через Темную долину, 1912-1945 годы

Японцы, которые родились в начале XX века, наверняка достаточно хорошо помнят национальный траур, охвативший страну со смертью императора Мэйдзи в 1912 году. Тогда среднестатистический японец жил примерно столько же, сколько правил император, — чуть больше сорока лет. А за следующие сорок лет люди стали очевидцами того, как их страна обрела статус великой державы, была опустошена невиданной силы землетрясением, перешла от конституционного правления к милитаризму, завоевала и потеряла обширную азиатскую империю, пережила агонию ядерного удара и впервые в собственной истории испытала унижение иностранной оккупации.

Похоронная процессия императора Мэйдзи была богата на символы, понятные даже Западу. Ее составляли священники и придворные, одетые в форму солдат прошлого, а также моряки в западной униформе, какую император сам неизменно носил на протяжении последних сорока лет; вместе с ними в ногу маршировал почетный караул из 500 моряков британского Королевского флота — как дань близким в то время отношениям между двумя нациями. В 1913 году в храме Мэйдзи Дзингу стали возносить молитвы в честь духа покинувшего страну правителя; в наши дни это место окружено большим зеленым парком, который остается оазисом спокойствия посреди современного шумного Токио.

Два года спустя после совместного участия в похоронах императора японские и британские силы выступили как союзники в Первой мировой войне. Среди побед альянса были стремительное завоевание Японией германской базы Циндао на китайском полуострове Шаньдун и захват ранее подконтрольных Германии островов в северной части Тихого океана.

Воодушевленная успехами, Япония решила усилить свое влияние в Китае, который все еще переживал беспорядки после падения в 1911 году маньчжурской династии Цинь. В январе 1915 года японское правительство направило молодой Китайской республике «Двадцать одно требование». Все требования делились на пять категорий. Первая группа требований относилась к новой позиции Японии на Шаньдунском полуострове; вторая — к ее интересам в Маньчжурии; третья — к добыче полезных ископаемых; четвертая — к «нежелательности» предоставления Китаем концессий другим державам; пятая же заявляла о «пожелании» Японии, чтобы китайские власти согласились принять выбранных японцами «советников», которые бы «помогали решать» китайским официальным лицам ключевые военные и экономические вопросы. Сопротивление Китая последней группе требований привело к ослаблению «пожеланий», а также к видоизменению остальных групп — которые, под давлением Британии, все-таки были неохотно признаны.

В конце Первой мировой войны, на Парижской мирной конференции, Япония вошла в состав «Большой пятерки» мировых держав. Ее владение бывшими германскими тихоокеанскими островами получило юридическое закрепление, хотя и с условием, что они будут рассматриваться как мандатные территории под эгидой Лиги Наций. Попытки японцев внести в устав Лиги Наций пункт о провозглашении расового равенства встретил сопротивление США, Великобритании и Австралии, которые опасались возможных последствий для иммиграционной политики и настаивали на том, что статус гражданина является внутренним вопросом, определяемым каждой страной самостоятельно. Япония уже столкнулась с дискриминацией по отношению к мигрантам в Калифорнии, и ее глубоко уязвил провал попытки получить международные гарантии от подобных унижений.

Тем не менее на этом этапе Япония сохраняла преданность международному сотрудничеству. В 1918 году она послала свои отряды на помощь экспедиционным силам в Сибирь, где безуспешно пытались задушить большевистскую революцию. (Японский контингент не выводили до 1922 года, хотя длительная, напрасная и дорогостоящая интервенция была крайне непопулярной на родине.) В 1921-1922 годах Япония приняла участие в военно-морской конференции в Вашингтоне, где пытались сформулировать новую систему безопасности для Тихоокеанского региона. Страна условилась поддерживать соотношение своих тяжелых кораблей к американским и британским как три к пяти; в свою очередь США и Британия соглашались, что западная часть Тихого океана будет считаться зоной японского господства, Британия не будет укреплять базы ближе Сингапура (оконечность Малайского полуострова), а США не будут строить базы ближе Перл-Харбора на Гавайский островах.

Хотя новые соглашения означали конец двадцатилетнего англо-японского альянса, обоюдное желание продолжать сотрудничество подкрепил обмен визитами высокопоставленных гостей. В 1921 году принц Хирохито остановился в Букингемском дворце как личный гость короля Георга Пятого и был награжден Орденом Подвязки. В 1922 году принц Уэльский предпринял ответный длительный визит, в ходе которого «проехал по Японии, встречаемый волной приветствий». Официальный отчет о его путешествии включает в себя фотографию принца в форме японского генерала. Другой снимок показывает нам его вместе со свитой в кимоно, подаренных принцем Хирохито; подпись также указывает на высокого молодого человека на заднем плане — лейтенанта Маунтбеттена, командира британского эсминца; двадцать лет спустя ему предстоит противостоять японским войскам в этом регионе.

Сын и наследник императора Мэйдзи взял тронное имя Тайсе («Великая справедливость»), поэтому период между его восшествием на трон и низложением гражданского правления примерно двадцать лет спустя условно называют эрой «демократии Тайсе». Этот термин не следует понимать в буквальном значении: японской политикой продолжали управлять традиционные элиты — императорские советники, руководители различных ведомств и бюрократы. Демократизация означала рост политического популизма и признание того, что лидеры крупнейших политических партий должны участвовать в процессе принятия решений. Парламентская политика Тайсе характеризовалась бандитизмом и поливанием грязью на выборах, непристойными препирательствами в дебатах и коррупцией.

Смерть старого императора удалила номинального главу, который, по меньшей мере, являл собой стабильность и патерналистские идеалы общественного служения; его преемник, страдавший от наследственного душевного расстройства, не мог выполнять даже эти минимальные функции, и в 1921 году принц Хирохито (1901-1989) стал регентом. (В 1926 году Хирохито сделался полноценным правителем и взял имя Сева — «Просвещенная гармония».) В то же время престарелые государственные деятели (гэнро — неофициальные советники), которые совершили революцию Мэйдзи и с тех пор преданно служили режиму, умирали один за другим, а с ними уменьшалось и политическое благоразумие. После этого, как в своей характерной сухой манере пишет Бисли, «ситуация развивалась таким образом, что поддерживать порядок среди населения было легче, чем среди тех, кто им правил».

Перспективы перехода к более партисипаторному (вовлеченному) стилю политики померкли из-за внутренних последствий войны. С одной стороны, впервые Япония перешла от длительного бюджетного дефицита к профициту и имела прибыль от промышленной экспансии, особенно в химической и судостроительной отраслях; с другой стороны, изменения сопровождались ускорением инфляции и дестабилизацией цен, что в 1918 году привело к «рисовым бунтам» по всей стране. Также в 1918 году обладавший поддержкой и ресурсами Хара Такаси возглавил первое в Японии партийное парламентское правительство. Победы демократий в Первой мировой войне поощряли демократов и в Японии, но одновременно демократизацию омрачал призрак большевизма. И если война способствовала бурному развитию промышленности, она провоцировала и промышленные волнения. Так, например, если в довоенное десятилетие среднегодовое число забастовок составляло около двадцати, то в 1919 году их случилось около пятисот. В 1921 году Хара был убит железнодорожным работником, «наказавшим» министраза коррупцию.

В 1922 году в Японии возникла Коммунистическая партия. Идеологический водоворот дополнился появлением различных групп радикалов, феминисток и социалистов (в том числе христианских социалистов). Они оставались малочисленными, управлялись неэффективно, противостояли друг другу и не отвечали надеждам крестьян, интересы которых более честно представляли движения арендаторов; объединившись в 1926 году, последние создали левую Крестьянскую партию.

С учетом консервативной природы деревенского общества, в котором до сих пор проживало большинство японцев, правительство, вероятно, рисковало меньше, чем может показаться, когда в 1925 году предоставило право голоса всем мужчинам старше двадцати пяти лет. Для умиротворения рабочей силы были приняты законы о страховании здоровья, порядке разрешения трудовых споров при помощи посредников и о промышленной безопасности. Тот факт, что указанные законы исходили от ведомства социальных проблем при министерстве внутренних дел, обнаруживал беспокойство, которое в правящих кругах вызывал рост профсоюзного движения среди индустриальных рабочих и популярность марксизма среди студентов и профессуры.