Читать онлайн «История государства Российского. Том 10. Царствование Федора Иоанновича. 1584-1598 гг.». Страница 37

Сие происшествие исполнило радости Папу и Кардиналов: славили Бога; честили Послов Духовенства Российского (так назвали Епископов Владимирского и Луцкого, чтобы возвысить торжество Рима); отвели им великолепный дом – и когда, после многих совещаний, все затруднения исчезли; когда Послы обязались клятвою в верном наблюдении Устава Флорентийского, приняв за истину исхождение Св. Духа от Отца и Сына, бытие Чистилища, первенство Епископа Римского, но удерживая древний чин богослужения и язык Славянский – тогда Папа обнял, благословил их с любовию, и Правитель его Думы, Сильвий Антонин, сказал громогласно: «Наконец, чрез 150 лет (после Флорентийского Собора) возвращаетесь вы, о Епископы Российские! к каменю Веры, на коем Христос утвердил Церковь: к горе святой, где сам Всевышний обитать благоизволил; к матери и наставнице всех Церквей, к единой истинной – Римской!» Пели молебны, на память векам внесли в летописи церковные повесть о воссиянии нового света в странах полунощных, вырезали на меди образ Климента VIII, Россиянина падающего ниц пред его троном и надпись Латинскую: Ruthenis receptis… Однако ж радость была не долговременна.

Во-первых, Святители Литовские, изменяя православию, надеялись, по обещанию Климентову, заседать в Сенате наравне с Латинским Духовенством, но обманулись: Папа не сдержал слова, от сильного противоречия Епископов Польских, которые не хотели равняться с Униатами. Во-первых, не только Святитель Львовский, Гедеон, со многими другими духовными сановниками, но и некоторые знатнейшие Вельможи, наши единоверцы, воспротивились унии: особенно Воевода Киевский, славный богатством и душевными благородными свойствами, Князь Константин Острожский. Говорили и писали, что сие мнимое соединение двух Вер есть обман; что Митрополит и клевреты его приняли Латинскую, единственно для вида удержав обряды Греческой. Народ волновался; храмы пустели. Чтобы важным, священным действием церковного Собора утишить раздор, все Епископы съехались в Бресте, где присутствовали и Вельможи Королевские, Послы Климента VIII и Патриарха Византийского; но вместо мира усилилась вражда. Собор разделился на две сторон; одна предала анафеме другую – и с сего времени существовали две Церкви в Литве: Униатская, или соединенная, и Благочестивая, или несоединенная. Первая зависела от Рима, вторая от Константинополя. Униатская, под особою защитою Королей и сеймов, усиливалась, гнала благочестивую в ее сиротстве жалостном – и долго стон наших единоверных братьев исчезал в воздухе, не находя ни милосердия, ни справедливости в верховной власти. Так один из сих ревностных Христиан Греческого исповедания торжественно, на сейме, говорил Королю Сигизмунду: «Мы, усердные сыны республики, готовы стоять за ее целость; но можем ли идти на врагов внешних, терзаемые внутренним: злобною униею, которая лишает нас и безопасности гражданской и мира душевного? Можем ли свою кровию гасить пылающие стены отечества, видя дома пламень, никем не гасимый? Везде храмы наши затворены, Священники изгнаны, достояние церковное расхищено; не крестят младенцев, не исповедуют умирающих, не отпевают мертвых и тела их вывозят как стерво в поле. Всех, кто не изменил Вере отцов, удаляют от чинов гражданских; благочестие есть опала; закон не блюдет нас… вопием: не слушают!.. Да прекратится же тиранство! или (о чем не без ужаса помышляем) можем воскликнуть с пророком: суди ми, Боже, и рассуди прю мою!» Сия угроза исполнилась позднее, и мы, в счастливое Царствование Алексия, столь легко приобрели Киев с Малороссиею от насилия Униатов.

Таким образом Иезуит Антоний, Король Сигизмунд и Папа Климент VIII, ревностно действуя в пользу Западной Церкви, невольно содействовали величию России!