Читать онлайн «Толпа героев XVIII века». Страница 75

При Екатерине II видно реальное и непосредственное воздействие внешней (завоевательной по сути) политики на развитие экономики. Как и всегда, войны дорого обходились казне и народному хозяйству, но выгодные последствия их для империи – завоевание новых территорий – в целом оказывали благотворное воздействие на экономическое развитие России. Разделы Польши, при всех их издержках, означали включение в империю экономически очень развитых областей. Последствия завоевания Причерноморья вышли далеко за рамки сиюминутных имперских интересов: огромные, неосвоенные черноземные степи оказались втянутыми в быстрое хозяйственное освоение. Все это привело к успеху земледелия, активному переселенческому движению, ускорило строительство новых городов (в том числе и портовых), резко увеличило экспорт русского хлеба за границу.

В царствование Екатерины II процветала и промышленность. По выпуску чугуна и железа Россия обогнала Англию более чем в два раза. И лишь в два последних десятилетия XVIII века, благодаря начавшейся в Англии промышленной революции, этот разрыв стал быстро сокращаться. Успехи экономики естественным образом сказывались на внешнеторговом балансе страны и ее внутреннем экономическом самочувствии. Получило бурное развитие вексельное право, банковская система становилась неотъемлемой частью экономики. Особенно это стало очевидно с организацией Ассигнационного банка и вводом в обращение бумажных денег – ассигнаций в 1769 году. Эта мера преследовала цель, с одной стороны, вытеснить из обращения неудобную медную монету, а с другой – обеспечить пополнение финансовых резервов в связи с началом русско-турецкой войны. Опыт оказался чрезвычайно удачным. Общество вполне доверяло казне (читай – императрице), и в первые семнадцать лет оборот ассигнаций привел к необыкновенной ситуации: курс бумажного рубля держался даже выше курса серебряного. Дефицит бюджета, неизбежный в условиях войн, государство успешно погашало за счет умелой финансовой политики. Благодаря талантам императрицы и ее помощников правительство долгое время имело значительную свободу экономического маневра. Это позволило австрийскому императору Иосифу II в шутку как-то сказать о Екатерине II: «Из всех монархов Европы она одна только действительно богата. Она много повсюду издерживает, но не имеет долгов, ассигнации свои она оценивает во сколько хочет, если бы ей вздумалось, она могла бы ввести кожаные деньги».

Именно Екатерина в своих законах 1770–1780-х годов ввела и закрепила в праве и, соответственно, в сознании русских людей такие необыкновенные для тогдашнего общества ценности и понятия, как «частная собственность», «свобода предпринимательства», запрещение различного рода монополий, утвердила правило свободы конкуренции на рынке. Это не замедлило дать весомые результаты в экономике.

…Екатерина II любила Петербург, называла его «моя чопорница, моя столица». Царствование Екатерины стало золотым веком петербургской архитектуры, где господствовал возвышенный и величественный стиль классицизма, так соответствовавший эстетическим пристрастиям Екатерины II. Денег на перестройку столицы не жалели, с 1770-х годов центр ее стал приобретать черты роскошного архитектурного ансамбля, он украсился каменными набережными, роскошным дворцами вроде Таврического или Мраморного.

Не было более пышного двора в Европе, чем российский императорский двор в Петербурге. Расходы на него составляли гигантскую сумму, двор властно определял жизнь всех петербуржцев. Только в Зимнем дворце работали сотни слуг, одних печей там было девять сотен, не говоря уже об обслуживании других потребностей двора. Знать жила в роскошных особняках на главных улицах города, ее нужды тоже обслуживали тысячи дворовых.

Понятие «высший свет» по-настоящему появилось при Екатерине II, и оно обозначало не просто сотни представителей родовитых фамилий, но и определенный стиль светской жизни, развлечений, бытовой культуры. Англичанин У.Кокс, посетивший публичный бал в Зимнем дворце в 1778 году, был того же мнения: «Богатство и пышность русского двора превосходят самые вычурные описания. Следы древнего азиатского великолепия смешиваются с европейской утонченностью… блеск придворных нарядов и обилие драгоценных камней оставляют за собой великолепие других европейских государств». Во дворце собралось в тот день около восьми тысяч человек. Вся эта толпа не смешивалась с высшей знатью, которая отплясывала под ту же музыку, но за низеньким барьером, отделявшим придворный круг от прочих.

При Екатерине II Зимний дворец был дополнен двумя Эрмитажами, Эрмитажным театром, Зимним садом, Лоджиями Рафаэля и другими архитектурными чудесами. Особые художественные пристрастия Екатерины, ее тонкий вкус, любовь к коллекционированию картин, гравюр, скульптур, камей, медалей способствовали тому, что русские агенты закупали в Западной Европе не только отдельные произведения искусства, но целые коллекции и художественные собрания, а также библиотеки баснословной ценности. Именно при Екатерине и во многом благодаря ее увлечениям были заложены основы Эрмитажа как великого музея, а собирательство произведений искусства стало благотворной для русской культуры модой.

Особенно хорош был ее Эрмитаж. Французская идея уединенного в тиши лесов убежища – храма размышлений, места дружеского, «без чинов», общения, превратилась в России в идею роскошного дворца-музея по соседству с Зимним дворцом. Стоило человеку только переступить порог Эрмитажа, как он попадал в подлинное царство прекрасного – картин, скульптур, книг, музыки, пения. Его сразу же окружал чудесный мир, располагавший к несуетному размышлению и наслаждению. По подсчетам самой Екатерины, в 1790 году в Эрмитаже было четыре тысячи картин, 20 тысяч гравюр и резных камней, 38 тысяч книг, а главное – каждому из приглашенных (а их число строго ограничивалось) в этом дивном мире искусства предоставлялась возможность почувствовать себя раскрепощенным, веселым, как сама императрица.

Правила поведения в Эрмитаже запрещали чинопочитание. Среди избранной публики Екатерина проводила время в беседах, играла в карты, слушала музыку, могла исполнить русскую пляску или сыграть в фанты. Известны три вида екатерининских посиделок, три «эрмитажа» – большой, средний и малый. Если человека приглашали на «малый эрмитаж» – самый немноголюдный, то это была редкая милость, которой следовало умело воспользоваться. Перед назначением какого-нибудь крупного чиновника приглашали на «эрмитаж», и в непринужденной беседе «без чинов» и церемоний проницательная государыня знакомилась с человеком, узнавала, чем он дышит, как ведет себя с людьми, и уже после этого выносила окончательное решение о его назначении. Императрицей были написаны забавные правила поведения для гостей на «эрмитажах»: «1. Оставить все чины вне дверей, примерно как и шляпы, а наипаче шпаги. 2. Местничество и спесь оставить тоже у дверей. 3. Быть веселым, однакож ничего не портить, не ломать и не грызть. 4. Садиться, стоять, ходить, как заблагорассудится, не смотря ни на кого… 10. Сору из избы не выносить, а что войдет в одно ухо, то бы вышло в другое, прежде, нежели выступит из дверей». К нарушителям законов «эрмитажа» применяли «репрессии»: им предстояло выпить стакан воды и вслух прочитать целую главу из невыносимо скучной и корявой «Телемахиды» Василия Тредиаковского – наказание страшное, но не смертельное.

Екатерина была последовательным сторонником просвещения. В роли главного просветителя выступало государство, управляемое ею, просвещенной монархиней. А кто иной в тогдашней России – стране без университетской традиции, самоуправляемых городов и богатых купцов-меценатов – мог взять на себя эту тяжелейшую миссию? Именно в усилении роли государства, его полицейского начала Екатерина видела реальный путь просвещения и реформ. Начала Просвещения внедрялись в жизнь подданных Екатерины через систему власти и контроля. В 1782 году она разработала «Устав благочиния» – своеобразный закон о функциях полиции, которой поручалось воспитание нравов в обществе. Несмотря на характерную для законов полицейского государства навязчивую назидательность и заведомую неисполнимость многих благих пожеланий устава, русские люди впервые прочитали в государственном законе гуманные призывы, слова, в которых отражены и до сих пор основы поведения гражданина и человека: «Не чини ближнему, чего сам терпеть не можешь… Не токмо не твори лиха, но твори ему добро, колико можешь… В добром помогите друг другу, веди слепого, дай кровлю неимеющему, напой жаждущего… Сжалься над утопающим, протяни руку помощи падающему… Блажен, кто и скот милует, буде и скотина у злодея твоего споткнется, подними ее… С пути сошедшему указывай путь».

Во всем этом видна рука Екатерины, ее гуманное сердце, образный строй мысли, ее искреннее желание исправить нравы своего довольно дикого общества. Никогда еще в истории Русского государства ни один самодержец так не говорил с народом – Екатерина не угрожала, не запугивала, а призывала, просила, не боясь, что это будет глас вопиющего в пустыне…