Читать онлайн «Кто заставил Гитлера напасть на Сталина». Страница 36

Президент США Франклин Рузвельт на встрече с журналистами отказался комментировать события в Австрии. Министр финансов Англии лорд Саймон заявил, что Великобритания никогда не давала специальных гарантий независимости этой страны. Все препятствия, которые Англия чинила единству немецких и австрийских немцев, были моментально устранены. 14 марта 1938 года вопрос о присоединении Австрии к Германии обсуждался в английской Палате общин. Премьер Великобритании Чемберлен проинформировал парламент, что английский и французский послы представили германскому правительству протест против насильственных действий в Австрии. Любопытно заметить, что этот английский протест германский министр иностранных дел просто отказался принять! Что последовало дальше? Призывы к бойкоту, мобилизация?

Нет. Через две недели, 2 апреля 1938 года, британское правительство формально признало захват Австрии Германией.

Реакция французского правительства была еще менее выразительной. Оказывается, во Франции именно 11 марта 1938 года оно поменялось. Ну надо же какое «совпадение»! Старое не успело «еще», новое правительство[248] не успело «уже» осудить действия Германии. Потому что и оно просуществовало всего три недели. А следующему правительству Франции только и оставалось, что признать вслед за Великобританией новое положение дел в Европе…[249]

Кстати говоря, вступление нацистских войск в Вену было вовсе не таким триумфальным, как это изображала гитлеровская пропаганда. Дело в том, что колонны «грозных» германских танков… застряли по дороге в австрийскую столицу. И двигались панцеры не по бездорожью под огнем противотанковых орудий, а по отличному шоссе. «Несмотря на превосходную погоду и хорошие условия, большая часть танков вышла из строя. Обнаружились дефекты тяжелой моторизованной артиллерии, и дорога от Линца до Вены оказалась забитой остановившимися тяжелыми машинами»[250], – не без ехидства сообщает читателю У. Черчилль.

Триумфального вступления в Вену у Гитлера не получилось. Его настроение от включения своей родины в состав рейха было омрачено. Фюрер лично проезжал через Линц[251], направляясь в австрийскую столицу, и вместо четко двигающихся колонн своей армии увидел беспомощно застрявшие танки, бронемашины пехоты и артиллерийские орудия. Для того чтобы торжественное вступление немецких войск в Вену состоялось вовремя, потребовалось приложить массу усилий. Бронемашины и тяжелые моторизованные артиллерийские орудия были погружены на железнодорожные платформы и только благодаря этому успели к началу церемонии. Танки были выведены из колонны и в беспорядке вошли в Вену лишь утром следующего дня.

Говоря о поглощении Австрии Гитлером, необходимо упомянуть ту важную роль, которую сыграл в аншлюсе Муссолини. Будучи одной из держав-победительниц, именно Италия являлась одним из главных гарантов австрийского нейтралитета и суверенитета. Объяснялось это очень просто: согласно статье 36 Сен-Жерменского договора Италия получила от бывшей Австро-Венгерской империи солидные территории, и потому, как никто другой, была заинтересована в австрийском суверенитете.

Поэтому надежды на Муссолини в Вене возлагались особые. И поначалу он их оправдывал: в 1934 году, когда подняли голову и развили необыкновенную активность местные нацисты, Италия перебросила войска к австрийской границе, дав этим понять, что не потерпит германского господства в Австрии. Однако во время аншлюса Италия не сделала ничего, чтобы помочь соседу. Когда мы оцениваем изменение позиции Муссолини, мы должны помнить, что, хотя формальный союз между Берлином и Римом существовал, никаких поводов проявить серьезность этой дружбы глава Италии еще не имел[252].Фашист Муссолини вовсе не должен был безоговорочно поддерживать нациста Гитлера! Одно дело совместная духовная и идейная близость и совсем другое – перспектива возврата в страну, населенную этническими немцами, бывших австрийских, а теперь итальянских территорий[253].

Бенито Муссолини не возражал против аншлюса Австрии не из любви к Гитлеру или нацизму, а за конкретные политические дивиденды. От Англии и Франции, а вовсе не от Германии

Прежде всего это прекрасно понимал сам глава Германии. «Скажите дуче, что я ему этого никогда не забуду… Если ему когда-либо понадобится помощь или он окажется в опасности, то он может быть уверен – я буду с ним, чтобы ни случилось, пусть хоть весь мир обратится против него!»[254] – такова была реакция фюрера на послание Муссолини, в котором ясно давалось понять, что Италия не станет препятствовать аншлюсу.

Почему же Муссолини поступил именно так? Разумеется, не из любви к «другу Адольфу». В политике подобные сантименты неуместны. Италия за свою позицию по австрийскому вопросу была щедро вознаграждена. Кем? Англией и Францией. Дело в том, что, увлеченный подвигами древних римлян, Муссолини тоже решил построить для Италии новую империю. Первой пробой сил фашистского государства стало нападение на Эфиопию, в то время носившую название Абиссиния. 4 октября 1935 года итальянские войска вторглись в эту страну.

История итало-эфиопских отношений имеет давнюю предысторию. Задолго до Муссолини Италия пыталась покорить эту небольшую африканскую страну. Вокруг Абиссинии все земли были захвачены и поделены, но ее христианским монархам удавалось отстоять независимость. В 1896 г. в битве при Адуа итальянская армия, отправившаяся покорять эфиопов, была наголову разбита. В один день она потеряла столько же солдат, сколько за все свои войны на африканском континенте вместе взятые. После этой победы на политической карте мира «появилась» Эфиопия. В покое ее оставили ненадолго: через 39 лет агрессия повторилась[255].

Абиссиния потребовала применить к Италии международные санкции. 7 октября 1935 года Совет Лиги Наций признал Италию агрессором, что, впрочем, никаких ощутимых последствий для режима Муссолини не повлекло, потому что введенные «санкции» позволяли ей спокойно вести войну далее. Ведь о серьезных акциях вроде разрыва отношений или военного давления на агрессора речь даже не шла. Не случайно в документах Лиги Наций ничего и не говорилось о запрете поставок наиболее важных для Италии видов сырья: нефти, железной руды и угля. Помимо того, США и Германия не являлись членами Лиги Наций, а следовательно, режим санкций соблюдать вовсе не были обязаны. Наоборот, Соединенные Штаты в 19351936 годах резко увеличили поставки нефти агрессору, а правительство Великобритании отклонило предложение о морской блокаде Италии и закрытии для ее судов Суэцкого канала, что могло стать существенным средством давления[256].

Силы были неравны, но плохо вооруженные эфиопы оказывали упорное сопротивление. В ответ итальянская армия применила против мирного населения Эфиопии ядовитые газы. Вместо того чтобы осудить это варварство, Великобритания заняла довольно странную позицию: не только не усилила санкции, но фактически начала борьбу за их полную отмену. 18 июня 1936 года министр иностранных дел Иден выступил в Палате общин с заявлением, что введенные против Италии санкции не дали того результата, какого от них ожидали. Как мы не раз убеждались, именно Лондон являлся «законодателем» политических мод на мировой арене. И вот уже 4 июля 1936 года, после оккупации итальянцами столицы Эфиопии Аддис-Абебы, Лига Наций постановила отказаться от дальнейшего применения санкций.

«Цивилизованный мир» практически «не заметил» бойню, учиненную итальянскими фашистами у озера Ашанги 3 апреля 1935 г. 140 самолетов сбросили на мирное население химические бомбы. Никто не обратил внимания и на преступления Японии, напавшей на Китай. Не вдаваясь в страшные подробности той войны, приведем лишь два красноречивых факта. При осаде Шанхая японцы вырезали мирное население так тщательно, что очевидец описал бойню следующими словами: из района площадью 4,5 кв. км не ушел никто. Во время взятия Нанкина японцы убили 200 тыс. чел. – каждого второго жителя города[257].

Как же захват Абиссинии связан с аншлюсом Австрии? Самым непосредственным образом. Покладистая позиция Муссолини, позволившая Гитлеру проглотить своего соседа, была немедленно вознаграждена. 12 марта 1938 года немецкие танки заполнили все дороги на Вену, а 16 апреля 1938 года в Риме без лишнего шума было подписано англо-итальянское соглашение. Англия и Италия обязывались установить между собой «добрососедские отношения». Но самое главное – Англия признавала захват Абиссинии Италией. Фактически британские джентльмены обменяли Аддис-Абебу на Вену.

В перечень европейских столиц, неприкрыто «сданных» фюреру, по праву стоит записать и испанский Мадрид. Гитлеру, создававшему в страшной спешке новую огромную армию, позарез был нужен полигон для испытаний новой техники, обучения офицеров и т. п. И ему такой полигон создали.