Читать онлайн «Генералы Великой войны. Западный фронт 1914-1918». Страница 7

Анализ военных донесений тех лет показывает, что у командования была надежда, что предшествовавший атаке, длившийся целых семь дней регулярный артиллерийский обстрел позиций противника на Сомме разрушит линию обороны немецких войск и сметет обороняющихся. Кроме того, одна брошюра («Подготовка дивизий к ведению наступательных действий», Генштаб, май 1916) выдвигала теорию, которая утверждала, что при штурме траншеи противника «наступление цепью в одну линию, как правило, не приносит успеха, атака двумя линиями солдат может оказаться успешной, но, как правило, она тоже не приносит успеха; цепь в три линии пехотинцев в общем и целом добивается результата, но иногда и этих сил оказывается недостаточно. И только атака четырьмя линиями обычно оказывается результативной». Ознакомившись с подобной формулировкой, автор этих строк, который в дни своей армейской службы был пулеметчиком станкового пулемета «Виккерс», не мог не содрогнуться, представив себе солдат, которых инструктировали подобным образом. И еще: в верховном командовании утвердилось всеобщее мнение, что пехотинцы Новой армии фельдмаршала Китченера, которая в первый раз широко использовалась в боевых действиях, не имели необходимой подготовки и не смогли справиться со сложной тактикой «атаки с огневой поддержкой» на открытом пространстве.

Если они не имели должной подготовки, то почему? Солдатами этой армии были мужчины, сотни тысяч мужчин, которые добровольно надели форму в ответ на знаменитый призыв Китченера в августе 1914 года. К тому времени, когда 1 июля 1916 года они «шагнули через бруствер», большинство из них прослужило в армии почти два года. Что же они делали все это время, если они не смогли освоить основные элементы тактики пехоты? В самом деле, разве можно всерьез утверждать, что они были не способны усвоить подобную подготовку? Ведь все солдаты этой армии были добровольцами, цветом нации — многие из них были ремесленниками, служащими контор, квалифицированными рабочими, имевшими необходимое, а иногда и просто хорошее образование; все усердно учились воинской науке. Их командиры — младшие офицеры — принадлежали к среднему классу, это были учителя средней школы, зачастую с университетским образованием. Подобных людей нельзя назвать невежественными дураками.

Помимо всего прочего, надо было усвоить принципы движения за огневым валом («атаки с огневой поддержкой»), тактики, согласно которой одна часть наступающих ведет огонь по позициям обороняющихся, чтобы те не могли поднять голову, в то время как другая устремляется к этим позициям. Затем эта часть наступающих — пехотинцы, наступавшие первыми, — занимает позицию и обеспечивают огневое прикрытие для той части наступающих, которая до этого прикрывала их выдвижение. Подобное чередование продолжается до тех пор, пока атакующие не подойдут к позициям обороняющегося противника настолько близко, что смогут образовать единую цепь атакующих и подняться в штыковую атаку. Любой, кто понял содержание трех последних фраз, уже уяснил основные принципы проведения атаки с огневой поддержкой. После этого нужны только учения для отработки приемов на практике, в процессе которых можно бы добавить с целью дальнейшего повышения эффективности боевых действий и проведение атаки левым или правым флангами. Для справедливости, однако, следует отметить, что в части огневой поддержки тактика подобной атаки образца 1914 года испытывала сильную зависимость от эффективности магазинных винтовок с неавтоматическим затвором, и она стала по-настоящему эффективной позже в ходе войны, после того как на вооружение стрелкового взвода поступили легкие ручные пулеметы Льюиса.

Атака с огневой поддержкой была основой тактики британской пехоты и в 1914 году (см. The Official History, vol. I, p. 9) и остается сегодня. Так почему же от нее отказались в атаке при Сомме в 1916 году? Местность, которую предстояло пересечь британским войскам, прежде чем они достигнут немецких позиций, была холмистой, с большим количеством воронок после недели постоянного артиллерийского обстрела. Если артиллерия не смогла полностью подавить оборону противника, если у него оставался хотя бы один действующий пулемет, тогда атака с огневой поддержкой являлась единственным средством наступления. Первого июля 1916 года атакующие располагали всеми необходимыми средствами для проведения атаки с огневой поддержкой, но эта тактика не использовалась. Почему?

Что же, мы узнаем почему, как только дойдем до соответствующей главы, узнав по дороге, что ни один батальон не шел в атаку в виде развернутой цепи, а также что принятый боевой порядок не оказал такого сильного влияния на цифры потерь, как это принято всеми считать. У трагедии, что имела место 1 июля 1916 года, было множество других причин, однако данный пример показывает, что даже исследование такого несложного вопроса, как построение боевого порядка атакующих частей, очень скоро уводит писателя в сторону более глубокого изучения вопроса.

Изложенное справедливо и для большинства других сторон войны, и в силу этого обстоятельства, когда приходится исследовать или писать о любом аспекте этой трагедии, очень важно остерегаться любых абсолютных истин. Для каждого правила есть свое исключение, для каждого примера, подтверждающего какую-то точку зрения, всегда можно найти пример, подтверждающий противоположную точку зрения. Обстановку на Западном фронте трудно назвать иначе как очень сложной, и вопрос «Почему?», заданный после того, как каждое событие было уже «истолковано», зачастую делает это событие еще более загадочным.

Поэтому, в силу всех этих причин, а также в силу тех причин, которые позже станут очевидными, данная книга не станет выходить из узких пределов границ, установленных выше. Среди историков мало единодушия в оценке Первой мировой войны, и нет конца основаниям и предпосылкам для проведения полемики. Однако когда общественное мнение получает возможность познакомиться со всей ситуацией в целом, ей удается заключить, что отнюдь не все генералы, и тем более не всецело, повинны в том, что происходило на Западном фронте.

Описать все развитие событий и так, как оно имело место, — это непростая задача. Сбор материалов для этой книги показал, что существует огромное количество людей, ограниченное миропонимание которых не принимает ничего иного, чем имеющееся у них убеждение, что большинство высших военачальников Первой мировой войны были палачами и что британские генералы были самыми худшими из всех из них. Поэтому можно было бы обсудить некоторые из наиболее часто встречающихся обвинений, выдвинутых против генералов, в надежде, что те люди, которые уже утвердились в виновности генералов, потратили бы время на то, чтобы рассмотреть еще одну возможность: не может ли быть так, что они ошибаются. Кроме того, анализ подобных обвинений позволит повествованию перейти к более важным вопросам.

В качестве примера давайте возьмем широко распространенное убеждение, что все генералы были кавалерийскими офицерами-аристократами, которые жили в шато на большом удалении от передовой и которые посылали на смерть миллионы молодых людей — либо одураченных выходцев из рабочего класса, либо восторженных поэтов — представителей среднего класса.

Военный историк доктор Джон Борн приводит несколько удачных доводов против этого глубоко укоренившегося обвинения в принадлежности к кавалерийским офицерам:

«Во-первых, мне представляется, что следует не просто объявлять, а доказывать наличие предполагаемой связи между принадлежностью к кавалерийским офицерам и глупостью или техническим консерватизмом и ретроградством. По моему мнению, нет оснований для любого из обвинений.

Во время Первой мировой войны кавалерийские офицеры отнюдь не преобладали на любых должностях ниже командующего армией. Хейгу не нравилась перспектива иметь кавалеристов в качестве своих непосредственных подчиненных. Киггел, Дэвидсон и Батлер, служившие непосредственно под его началом, были пехотинцами, а Чартерис — сапером. В качестве командующих корпусами он отдавал предпочтение артиллеристам. Из тех 47 офицеров, что командовали дивизиями на Западном фронте, только девять человек начинали свою службу в кавалерии, и большая часть из этих последних командовала кавалерийскими дивизиями. По состоянию на 11 ноября 1918 года из восемнадцати человек, командовавших корпусами на Западном фронте, только один, а именно Каванаг, был настоящим кавалеристом, так ведь он и командовал кавалерийским корпусом! Остальные, за одним исключением, все были пехотинцами, а исключением являлся кавалерийский офицер Де Лисл, которого чистым кавалеристом тоже не назовешь. Он начал свою карьеру в Дурхемском полку легкой пехоты и прослужил там десять лет, а потом его перевели в 5-й драгунский гвардейский полк»