Читать онлайн «Стальной ураган». Страница 11

Мало-мальски прояснилась обстановка на фронте. Стало известно, что оборону дивизия будет держать в районе Серпухова и Подольска. Надо было устанавливать контакты со своими соседями, чтобы выяснить прочность обороны участка. Гетман признавал только личное знакомство с командирами, поэтому в первые же дни нанес «визиты» к пехотинцам и кавалеристам.

Дивизия втягивалась в бои постепенно, причем втягивалась не всем составом, а частями. Так, 11 ноября по приказу Военного совета Западного фронта комдив вынужден был направить в район села Богородское, что в 50 километрах от Серпухова, сначала один взвод танков, затем еще два. Им предстояло совместно с 848-м стрелковым полком отбросить противника из района Суходолы. 13 ноября уже три танковые роты поддерживали наступление 5-й гвардейской и 60-й стрелковых дивизий. Такую «стратегию» трудно было объяснить.

Ворчал и начальник штаба М. Т. Леонов, готовя очередной приказ об откомандировании новых подразделений в распоряжение командования стрелковых частей.

Андрей Лаврентьевич хорошо знал своего начальника штаба, учился с ним в академии механизации и моторизации. Вместе служили на Дальнем Востоке, вместе воевали с самураями. Михаилу Трофимовичу не терпелось ввязаться в серьезную драку, чтобы нанести фашистам значительный урон на участке фронта, который обороняла 112-я танковая дивизия.

Однако вскоре ситуация изменилась: дивизия была передана в состав конно-механизированной группы генерал-майора П. А. Белова. Сразу же почувствовалось, что затевается крупная наступательная операция. Об этом можно было судить хотя бы по тому, что в группу вошли 2-й кавалерийский корпус, 112-я танковая и 415-я стрелковая дивизии, две танковые бригады, полк гвардейских минометов и другие части[42].

С генералом Беловым Гетман никогда не встречался, услышал о нем лишь здесь, под Москвой: Павел Алексеевич — участник Гражданской войны, окончил Военную академию, был инспектором кавалерии Красной Армии. С самого начала войны командовал 2-м кавалерийским корпусом. С ним предстояло встретиться и обсудить планы участия дивизии в боевых действиях конно-механизированной группы.

Начинались тяжелые бои. Гитлеровское командование готовилось взять реванш за неудачи с первой попытки овладеть советской столицей. Объявив о втором «генеральном» наступлении, оно стянуло на московское направление крупные силы — 51 дивизию, в том числе 13 танковых и 8 моторизованных. Это все же меньше, чем в период сентябрьского и октябрьского наступления (75 дивизий). Вермахт к этому времени понес чувствительные потери на Восточном фронте, сопротивление же на Восточном фронте значительно возросло.

Ставка, разрабатывая планы по отражению натиска гитлеровских войск, исходила из того, что немцы, скорее всего, ударят из района Волоколамска и от Тулы на Каширу. У Волоколамска планировалось использовать соединения 16-й армии К. К. Рокоссовского с приданными ей танковыми частями и кавалерийским корпусом генерала Л. М. Доватора, а у Серпухова — войска 49-й армии генерала И. Г. Захаркина, танковую дивизию полковника Гетмана и кавкорпус генерала П. А. Белова[43].

С замыслом командования А. Л. Гетман должен был познакомиться в штабе конно-механизированной группы. Он отправился на встречу с генералом Беловым.

Фронт готовился к отражению атак противника. У Серпухова еще продолжались работы по укреплению оборонительных рубежей, саперы строили доты, жители близлежащих городов и деревень рыли окопы и противотанковые рвы. На одних участках обороны строительные работы были закончены, на других — только начинались. Позже в своих воспоминаниях Гетман написал: «Для тех, кто знал Подмосковье раньше, сразу бросились в глаза происходящие здесь изменения. Еще недавно, будучи слушателем бронетанковой академии, я вместе с товарищами исходил и изъездил эти места, отрабатывал элементы тактики. Теперь вокруг гремела артиллерийская канонада, шли жестокие бои на земле и в воздухе, десятки тысяч москвичей — женщин, стариков, подростков — рыли окопы, строили укрепления на подступах к столице. Все танкисты-дальневосточники стремились поскорее скрестить оружие с ненавистным врагом, приготовившимся к новому прыжку на Москву»[44].

Встреча с генералом Беловым была непродолжительной, зато его начальник штаба полковник М. Д. Грецов уделил танкисту достаточно много внимания. Он довольно подробно объяснил план предстоящего наступления, заключавшийся в следующем: конно-механизированная группа должна в полосе 49-й армии прорваться в тыл к немцам и разгромить 13-й армейский корпус. Особые надежды командование группы возлагало на танковые соединения. Именно от их удара будет зависеть успех всей операции. «Приказ о наступлении, — сказал начальник штаба, — дивизия получит в ближайшие часы».

Возвратившись в Манушкино, Гетман сразу же провел короткое оперативное совещание с работниками штаба дивизии и командирами полков и батальонов, на котором объявил о предстоящем выступлении, штаб сразу же ожил, началась деловая суета.

От Белова появился вестовой с приказом — вывести дивизию в район населенных пунктов Небогатово, Калугино, Шатово. При движении иметь впереди разведывательный батальон, фланги прикрыть зенитным и артиллерийским батальонами.

К вечеру 15 ноября полки вышли лесными массивами к правому берегу реки Протвы и сосредоточились у сел Романовна, Калугино, Станки и Павловка. Штаб разместился в деревне Нижне-Шахлово.

Гетман считал, что в бой вступать придется с ходу, при движении к реке Протве разведка столкнулась с немецким пехотным полком, но он ушел в район Екатериновки и Малеево. Теперь надо было ждать приказа из штаба конно-механизированной группы.

В дивизию прибыл сам Белов. Он только что побывал в 415-й стрелковой дивизии, проверил состояние ее боеготовности. Теперь заглянул к танкистам. Андрей Лаврентьевич коротко доложил: материальная часть дивизии в полном порядке. На марше выхода из строя танков и автомашин не было. Все полки боеспособны!

После доклада комдива генерал Белов предпочел лично убедиться в боеспособности танковых полков и батальонов. Состоянием техники остался доволен, но очень сожалел, что дивизия вооружена только легкими танками, в то время как немцы имеют в основном танки среднего класса. Судя по всему, он возлагал больше надежды на 31-ю и 145-ю танковые бригады, там все машины были новые — Т-34 и КВ.

Однако оказалось, что у комбрига 145-й танковой генерал-майора М. Д. Соломатина в строю было до полутора десятков танков, у комбрига 31-й бригады полковника А. Г. Кравченко — и того меньше. Значительная часть машин не прибыла на исходный рубеж из-за поломок, отсутствия запасных частей, а также из-за задержки в пути колонны с горючим.

Выходило, что в сравнении с другими соединениями 112-я танковая дивизия в плане боевой подготовки выглядела предпочтительнее, и Белов отметил: «Лучшее впечатление произвела 112-я танковая дивизия. Она тоже была создана недавно, в сентябре, тоже еще не участвовала в крупных боях. Но подразделения ее оказались более сколоченными. Плохо только, что она вооружена устаревшими танками Т-26, Т-60 и БТ. Броню их снаряд пробивает сравнительно легко»[45].

Белов планировал начать наступление немедленно, но командующий Западным фронтом Т. К. Жуков отложил его на один день, дал возможность подготовиться 16-й армии К. К. Рокоссовского, справедливо считая, что наступление сразу на двух участках — под Волоколамском и Серпуховом — помешает противнику маневрировать своими резервами.

Наступление началось 16 ноября 1941 года. Танковой дивизии ставилась задача: захватить переправы на реке Протве на участке Тиньково и Караулово, войти в прорыв со стрелковыми и кавалерийскими частями[46].

На исходном рубеже уже находились 124-й, 125-й танковые и 112-й мотострелковый полки. В резерве комдив оставил лишь две роты — танковую и мотострелковую.

В 6.30 последовал сигнал к атаке. Все вокруг ожило: где-то грохотала артиллерия, из перелесков и оврагов выскакивали быстроходные БТ, именуемые в солдатской среде «бэтушками», цепи мотострелков устремились к Протве.

С командного пункта Гетман наблюдал, как разворачивается бой за переправу у Тиньково. Пока все складывалось нормально, немцы откатывались от реки, покидая одну позицию за другой.

Накал боя нарастал. К вечеру мотострелковые части под командованием майора Салаха Танеева встретили сильное сопротивление противника. Из села Кременки немцы вели мощный минометный огонь, затем бросили несколько групп бомбардировщиков. Мотострелки отошли к Боровне.

Замедлилось продвижение и танков. Командиры полков Скуба и Меньшов доносили о том, что попали под сильный артиллерийский и минометный огонь. На минных полях потеряно несколько машин. Лесные массивы не позволяют найти обходные пути.