Читать онлайн ««Русские – успешный народ. Как прирастала русская земля»». Страница 30

Проповедь воинственного исламизма совсем неслучайно началась после больших успехов России в обеспечении порядка и безопасности на Кавказе.

Русские кордоны преградили немирным горцам путь-дорогу в Грузию, за Алазань, в Кубинское и Ширванское ханства, а также на север от Терека и Кубани. Это лишило многих жителей гор традиционного заработка, происходившего из захвата добычи и рабов.

В первой половине XIX в. климат значительной части России, в том числе Северного Кавказа, становился более засушливым, обнажались верховья рек, впадавших в Кубань и Терек. Скудная каменистая почва не давала достаточного пропитания растущему горскому населению.

Горы должны были взорваться как паровой котел, не имевший клапанов.

Не агрессивность николаевщины, а стеснение набеговой экономики стало причиной самой горячей фазы Кавказской войны.

Русским войскам противостояли уже не столько немирные горцы, сколько теократическое мюридское государство, где была введена всеобщая воинская повинность и собирались налоги. Каждые 10 дворов обязаны были выставить одного всадника — общая численность конницы составляла 60 тыс. человек. Имамат постоянно снабжался оружием извне и с помощью иностранных специалистов смог наладить выпуск своего стрелкового оружия, пороха, даже пушек и снарядов. Внешние силы как могли нагнетали жар. Английские спецслужбы с 1830-х гг. делали все, чтобы обескровить Россию на Кавказе.

Набеговый характер горской экономики при переходе к имамату не изменился. Если точнее, государство мюридов «покупало» немирных горцев, предоставляя им возможность продолжать набеги. Этот негласный акт «купли-продажи», в совокупности с разжиганием религиозного фанатизма, позволял имамату быть грубо организованной тиранией. Имам, управлявший через своих подручных-наибов и каравший за малейшее неповиновение смертью, долгое время способен был выставить намного больше вооруженных бойцов, чем Российская империя могла иметь на Кавказе.

Около 15 лет российскими властями на Кавказе не проводилось системной наступательной политики, вместо этого они проводили точечные удары по тем или иным аулам, пытаясь склонить верхушку имамата к сотрудничеству. А мюриды легко перемещались с места на место и любое соглашение воспринимали лишь как способ обмануть гяуров.

Единственным позитивным следствием этого периода явилось формирование выносливого умелого солдата Кавказских войск, который замечательно покажет себя на завершающем этапе войны.

По Кючук-Кайнарджийскому договору река Кубань стала границей между Россией и Турцией. Граница не была мирной. Черкесские воины переходили Кубань и Азовско-Моздокскую оборонительную линию, нападали на донские станицы, добираясь до Черкасска. Не были дружественными и ногаи, кочевавшие в Прикубанье. Российские власти вели себя в этом регионе достаточно пассивно, пока в середине 1770-х гг. командовать русскими войсками на Кубани не был назначен Суворов. Он с обычной своей бодростью приступил к укреплению Кавказской линии на правом фланге и в короткий срок поставил 4 крепости и 20 редутов. Новые укрепления должны были защитить донские земли от закубанских черкесов и прекратить сообщение ногаев, кочевавших к югу от Маныча, с Крымским ханством. Как это обычно бывало со строительством пограничных линий, враги сразу попытались опробовать ее на зуб.

В 1777 г. два донских полка, а также Иллирический гусарский полк, состоявший из югославян, подверглись нападению черкесов близ Темрюка. Ногаи попытались через Манычскую степь выйти к Дону, однако были отражены атаманом Иловайским. Неудача набега, как это нередко бывало у обществ, имевших набеговое хозяйство, привела к истребительной усобице. Черкесы стали громить ногайские становища на берегах Бейсуги, Есени и Ей. Ногаи разбили черкесов в нескольких крупных сражениях, особенно кровопролитной была битва близ Ейского укрепления.

В 1783 г. Крым был присоединен к России, а вместе с тем и владения крымского хана на Западном Кавказе — Тамань. Донцы под началом Иловайского нанесли новое поражение ногаям, после того как те совершили нападение на Ейск.

С этого времени началось освоение оседлым населением правого берега Кубани. На сцену выходит сформированное из запорожцев генерал-фельдмаршалом Потемкиным войско «верных казаков» числом в 12,5 тыс., которое отлично показало себя во время русско-турецкой войны 1787–1791 гг.

В начале 1792 г. войску была дана жалованная грамота императрицы на остров Фанагорию и земли между Кубанью и Азовским морем, доверена «стража пограничная от набегов народов закубанских», предоставлено право свободной торговли и продажи вина на причерноморских землях. На нужды войска стало отпускаться 20 тыс. руб. в год.[205]

Сперва черноморцы заняли Тамань, потом двинулись на восток, осенью достигли реки Ей и в следующем году окончательно заняли выделенную им землю. Край для освоения был непростым, с малярийными болотами, болотистыми речками и тучами мошкары. Однако вскоре здесь были уже 40 станиц (куреней), возделанная земля, пасеки, мельницы, в 1794 г. был основан город Екатеринодар (ныне Краснодар).

Первые три войсковых атамана были выборными, потом они назначались правительством из числа казаков, и только с 1855 г. — из армейских чинов. Низовой уровень, курени, сохранял самоуправление.

И если Сечь долгое время приманивала одиноких и не ведущих хозяйства бойцов-удальцов (лишь в XVIII в. ее обитатели стали заниматься скотоводством), то в новых условиях экс-запорожцы сразу показали себя упорными земледельцами, пахарями, строителями, короче — настоящими русскими людьми.

Характерным для Черноморского казачества было большое количество земель, предоставленных куреням в общее пользование. Это относилось как к пастбищам, так и к пахотным и сенокосным землям, которые использовались казачьими семьями по свободному выбору. Со временем оформилась надельная система, офицеры получали от 40 до 1500 десятин, а рядовые казаки вполне неплохие 30 десятин.[206]

Освоение земли сочеталось после 1793 г. с кордонной службой вдоль Кубани.

Отношения между казаками и черкесской верхушкой стали враждебными вскоре после поселения Черноморского войска, хотя их и разделяла Кубань.

В июне 1796 г. бжедухский князь Батыр-Гирей сообщил черноморцам о готовившемся нападении на них 12-тысячного абадзехского войска. Абадзехи бросились мстить бжедухам. Кошевой атаман Чепега послал казаков и полковника Еремеева с конной артиллерией на помощь Батыр-Гирею. Абадзехи были разгромлены, но с тех пор нападения немирных черкесов — а если точнее, представителей черкесской воинской касты — на черноморцев стали рутиной.

При низкой воде черкесская конница выискивала броды для перехода через реку. В полную воду черкесы переправлялись вместе со своими конями при помощи плавсредств, бурдюков-тулуков и фашин.

Уничтожив передовые казачьи пикеты, черкесские воины нападали на посты и станицы, уводили в плен женщин и детей, угоняли скот. Крупные черкесские набеги приводили к истреблению многолюдных селений, казачьих и крестьянских. В случае казачьей погони уздени убивали пленников или, подрезав им жилы, бросали на съедение комарам.[207]

Черноморцы совершали рейды возмездия, беря на подмогу егерей из регулярных войск.

Не дремали и турки. Крепость Анапа, взятая генералом Гудовичем, но снова возвращенная Турции, по-прежнему исполняла функции работоргового рынка и поставщика военного снаряжения для горцев.

Турецкий паша, сидящий в Анапе, какое-то время пытался мешать черкесским набегам и даже казнил несколько особо буйных абадзехских вождей, но потом понял, что таких подданных не сдержать. А с новым обострением русско-турецких отношений Стамбулу оставалось лишь поощрять набеги, тем более что это было выгодно. Черкесские вожди через Анапу сбывали людей, захваченных в рабство, турецким покупателям.[208]

Черноморская кордонная линия протянулась по правому берегу Кубани от устья до поста Изрядный источник, находившегося в 17 верстах ниже впадения реки Лабы. Выше по реке находились станицы Кубанского казачьего полка.[209]

На верхние кордоны атаман Захар Чепега ставил от 50–60 казаков, порой и до 200, на нижние — 25–30. Они были защищены валом и глубоким рвом, обсажены терновником. Между постами, в угрожаемых местах, делались насыпи для установки артиллерии — батареи и ставились пикеты, защищенные частоколом и рвом. Каждый пикет имел свой маяк — вышку со шпилем и перекладиной. На ней крепились плетеные шары, которые в случае опасности поднимались наверх. Еще имелась классическая жердь, обмотанная сеном и просмоленной пенькой. Ее зажигали в случае ночной тревоги.